Читать книгу "Сэнгоку Дзидай. Эпоха воюющих провинций - Алексей Вязовский"

Разворачиваю кобылу и останавливаюсь у крайнего тайдана тибовских мечников. За мной пристраивается свита. Вижу, как на меня напряженно смотрят знакомые мне глаза — самурай-рубанок, обоерукий боец Танэда Цурумаки, еще сотни вояк…

— Я стою здесь, перед вами и перед лицом моих боевых товарищей клянусь! — Вы бы видели, как вытянулись лица у самураев. Еще бы: никогда ни один дайме не давал им клятв. — Даю вам пять священных обещаний. Первое! Наша война не закончится в Мусаси. Не закончится она и в землях Ходзе. Мы идем на Киото!

Потрясенные солдаты вскидывают мечи и копья, но я не останавливаюсь:

— Второе! Мы идем на Киото, чтобы вернуть императору власть. Время бесчестных сёгунов и дайме заканчивается, страной богов должен править потомок богини Аматэрасу.[54]

Мои слова тонут в громком вопле восторга солдат Сатоми. Я жду минуту, поднимаю руку, призывая к тишине.

— Третье! Любой дайме или сёгун, отказавшийся отдать власть императору, — наш враг, и мы заберем его жизнь и его земли. Четвертое! Отжившие методы и обычаи будут уничтожены, и нация пойдет по великому Пути Неба и Земли. И последнее, пятое. Познания будут заимствоваться у всех народов мира, и Империя достигнет высшей степени расцвета.

Самураи приходят в экстаз, и от их безумного рева моя кобылка Тиячи садится на задние ноги, а я чуть не вываливаюсь из седла. Рву поводья и побыстрее скачу к следующему полку, где выдаю ту же самую речь с тем же, если даже не с большим эффектом.

Идея устроить революцию Мэйдзи[55]на триста лет раньше мне пришла в голову в тот момент, когда армия огигаяцу начала замедлять свое движение, а умудренный опытом генерал посоветовал мне, пока есть время, произнести речь перед войсками.

Только вот не думал Хиро, что я выдам на-гора целую политическую программу обновления Японии. Надо было видеть его лицо, когда я первый раз озвучил Клятву из пяти пунктов. Дайме готов добровольно отдать власть?! Да еще императору… И требует этого от остальных князей!.. Расширенные зрачки, открытые рты… Шок. Вот правильное слово, чтобы описать лица моих военачальников. На эту-то реакцию я и рассчитывал!

Если в теле дайме я надолго и если надо капитально обустраиваться в Японии — а уж ехать на какие-нибудь Сейшельские острова и проводить жизнь в неге я не хотел, — значит, нужна программа действий. И в первую очередь — идея! Простая и доступная всем. Такая идея, которая бы захватила каждого японца безотносительно его происхождения и социального статуса. Нужен был вызов всей японской нации. Я подумал: а зачем изобретать велосипед, если нечто подобное в истории Страны восходящего солнца уже случалось? Не в прошлом, а в будущем. В будущем островной народ сплотится вокруг идеи реставрации власти императора. Ведь это сакральная для всех японцев фигура. Потомок богов, хранитель страны, символ единства нации.

Сейчас правит император Го-Нара, тридцати двух лет отроду, пять лет как взошел на престол. И можете ли вы поверить, но микадо до сих пор не коронован. А знаете почему? Сёгун не дает денег. Вернее, не сам сёгун, а регенты, которые правят от имени малолетнего Асикаги Ёсихару. Императорский двор так нуждается в средствах, что рассылает всем дайме письма с просьбами пожертвовать средства на коронацию Томохито Го-Нары. Подобное послание хранится и в семейном архиве Сатоми. Насколько я понял, мой отец выделил две тысячи коку, которые, однако, не дошли до адресата и канули, попав в загребущие руки регентов.

Основных регентов семь человек. От северных кланов в совет входят — Такэда Сингэн, Уэсуги Кэнсин, Имагава Ёсимото и Ходзе Уджиятсу. От южных кланов — Мори Тэрумото, Тёсокабэ Мототика (остров Сикоку) и Симадзу Такахиса (остров Кюсю, христианин). Как ни странно, Центральная Япония не представлена никем — вокруг Киото живет много мелких дайме, имеющих во владении по одной провинции и постепенно попадающих под власть религиозного клана Икко-Икки, который в свою очередь соперничает практически со всеми существующими крупными родами. Регенты собираются в столице два раза в год — летом и зимой. Все решения принимаются простым большинством на тайном голосовании.

На это-то я и решил сделать ставку. Центральной власти в Японии практически нет, все временные правители на ножах друг с другом, их свары и войны разоряют страну, а народ не безмолвствует. То тут, то там происходят крестьянские восстания. Популярность набирают фанатичные Икко-Икки, которые обещают японцам народовластие под религиозным соусом и избавление от тирании дайме. Самое время предложить альтернативу. Мало избавить острова от беспредела князей — нужна внятная и понятная большинству вертикаль власти с социальными лифтами и обратным перераспределением богатств. Вот ее строительством я и собирался заняться.

Анонс «Революция Мэйдзи» прошел более чем удачно, мой вброс сразу стал новостью дня у приближенных, плюс я планировал разослать голубиной почтой свою речь всем, до кого дотянусь. Во-первых, двумстам пятидесяти дайме страны (ага, пусть готовятся), во-вторых, в сотню крупнейших буддийских и синтоистских монастырей и храмов. И, конечно, я собирался проинформировать сёгуна с императором отдельным письмом.

Ну а пока у меня были дела поважнее. Меня вызывали на переговоры. Огигаяцу выстрелили в нашу сторону стрелой с белой повязкой. Так тут принято приглашать парламентеров. Ну что ж. Языком болтать — не мешки ворочать. Отчего же не пообщаться. От вражеских отрядов отделяются две фигуры и скачут к нам. Навстречу им, пришпорив лошадей, галопом несемся по дороге мы с генералом. Встречаемся посредине. Приглядываемся друг к другу. Справа гарцует Нориката Огигаяцу. Я его никогда не видел, но судя по тому, что у его спутника нет глаза, — это Ходзе Цунанари. Фактический правитель Мусаси. Нориката мне сразу не нравится. Крысиная мордочка, бегающие глаза, на голове плешь. Сам весь какой-то скользкий, безликий. Зато второй парламентер — личность! Отсутствие глаза и черная повязка совершенно не портят мужественного облика Цунанари. Открытое лицо, взгляда не отводит — с таким можно иметь дело. Оба военачальника одеты в красные доспехи, на головах шлемы с рогами. У пояса мечи в дорогих ножнах.

— Коничива, — первым начинает разговор Цунанари. — Вы, наверное, Сатоми Ёшихиро, а вы — Симодзумо Хиро, тайсе клана.

— Дайме Сатоми Ёшихиро! — Я интонацией выделяю первое слово. — Кто вы будете и что вам нужно в наших землях?

— Пусть будет дайме, — согласно наклоняет голову одноглазый. — Я — Ходзе Цунанари, сын и наследник дайме Ходзе Уджиятсу. А это, — небрежный кивок в адрес хорька, — Нориката Огигаяцу. Сюго Мусаси.

Ага, Нориката-то всего лишь сюго, то есть управляющий. Типа главного менеджера. Генерал манагер. Как в том анекдоте. Когда СССР распался и наши безъязычные новые русские начали вести деловую переписку на английском, они долго удивлялись, почему разные деловые письма из Штатов и Англии приходят за подписью одного и того же Генерала Манагера (General Manager). Блин, лезет же в голову всякая ерунда. Это наверное, от нервов.