Читать книгу "Секрет обаяния - Сандра Браун"

— Повторяю: когда-то придется начать. Я разговаривал с Бартом. Он и сказал мне, что ты здесь. Еще добавил, что ты загнал его на площадке сегодня утром и что он не смог отбить и половины твоих подач.

— А ты что, зазывала-чирлидер? Ты просишь меня сыграть в этом матче, потому что тебе нужен участник на корте ради своей славы, или действительно заботишься о моей пошатнувшейся репутации и возможном возвращении в будущем?

— И то и другое. — Джерри внимательно вглядывался в напряженное лицо Эндрю, ничего не опровергая, но и не соглашаясь. Жестоко, но честно. По меньшей мере, Эндрю мог оценить это.

Он первым отвел глаза.

— Не знаю, Джерри.

— Послушай, если бы я думал, что ты выйдешь на корт и выставишь себя в неприглядном виде, не обратился бы к тебе с таким предложением. Для сохранения нашей общей репутации. Голова у тебя стала на место. Я вижу, у тебя новая подружка. Поэтому…

— Это не подружка, — произнес Эндрю, стиснув зубы.

Брови Джерри изогнулись удивленно, он не ожидал такой реакции со стороны Эндрю. Он бросил взгляд на женщину на пляже. Она играла с малышом Маккэслина. Джерри снова посмотрел на Эндрю и увидел, что его гнев все еще кипит за внешне холодным взглядом.

— Извини, я не хотел тебя обидеть. — Его лицо выражало искреннее чувство, которое невозможно было бы сыграть. — Эндрю, меня не волнует, с кем ты встречаешься, даже если это будет парень. Я рад любому человеку или любым событиям, которые дадут тебе возможность снова оказаться там, где ты должен быть. На вершине.

Эндрю позволил себе расслабиться. Он подивился своему отношению к Арден: она была его собственностью, и он обязан ее защищать. В одно мгновение это повлияло на принятие им лучшего в данной ситуации решения. Он практически готов был убить Джерри за то, что тот проявил неуважение к ней. И в то же самое мгновение осознал глубину своего чувства к Арден. Это потрясло его. Но и наполнило уверенностью в себе.

— Кто играет?

— Тедди Гонзалес.

Эндрю выругался коротко, но ярко.

— Вот уж спасибо, Джерри. — Он тяжело вздохнул, но искра оптимизма в нем разгоралась.

— Да, я знаю, он — твой главный соперник.

— И на одиннадцать лет моложе. И в одиннадцать раз выносливее.

— Но в одиннадцать раз больше и твой опыт. Гонзалес вечно лезет в бутылку, Эндрю, он зациклен на собственной персоне. Выработай стратегию игры, ставь на его эмоции. — Джерри очень внимательно посмотрел на Эндрю. — Боишься?

Эндрю резко высказался по поводу того, как он боится, и Джерри расхохотался:

— Отлично. Это заставит тебя играть лучше. Обещай, что я могу рассчитывать на тебя, Эндрю. Тебе этот матч нужен больше, чем мне. Если бы так не думал, клянусь, я бы не предлагал.

— Спасибо, Джерри. — Они посмотрели друг на друга честным дружеским взглядом. Эндрю обернулся и стал искать грациозную фигуру Арден. И в тот самый момент она обернулась и улыбнулась ему. Мэт, спотыкаясь, шел по песку, и она поддерживала его. — Я могу дать ответ сегодня вечером?

— Конечно. Я позвоню около восьми. — Джерри положил руку на плечо Эндрю и крепко сжал его.

— Надеюсь на положительный ответ. Да, Эндрю, — он остановился, сделав несколько шагов, — твоя дама очаровательна.

Эндрю пробрался обратно к пляжному полотенцу и буквально рухнул на него. Он потрепал Мэта по волосам и крепко обнял его, прежде чем малыш отправился обратно к воде. Только тогда Эндрю посмотрел на Арден. Какая же она красивая! И она наполняла его уверенностью, которая вытесняла страх. Если он сядет и будет долго-долго смотреть на нее, исчезнет ли совсем это чувство?

— Друг? — тихо спросила она.

— Наверное. — Арден не хотела вмешиваться, но он видел вопрос в ее зеленых глазах. — Он предлагает, чтобы я сыграл показательный матч в Уаиали для поддержки людей, страдающих дистрофией мышц. Завтра. Против Тедди Гонзалеса.

— Ты будешь играть?

— Ты считаешь, что я должен?

— Вне всяких сомнений.

Глава 7

Эндрю хотелось поговорить об этом. Арден прекрасно это понимала. Он очень нервничал и едва мог идти неторопливо, когда они возвращались в номер. Просто не мог стоять на месте. Пока она смывала песок с Мэта в ванне, Эндрю метался по ванной комнате.

— Не знаю, готов ли я.

— Может быть, и нет. — Арден решила, что сыграет роль «адвоката дьявола». Если она станет подбадривать его, он упрется и будет отрицать любой ее аргумент. Тогда он, несомненно, проиграет и обвинит ее в том, что именно она уговорила его согласиться на игру.

— Но вместе с тем, — противоречил он сам себе, — не попробовав, я никогда не узнаю, смогу ли участвовать в соревнованиях снова, ведь так?

— Именно.

— Но, боже мой! Завтра. Ну почему это не может быть на следующей неделе?

— В таком случае ты бы целую неделю нервничал по этому поводу.

То ли Эндрю не слушал ее, то ли не уловил саркастического тона, но продолжал расхаживать, постукивая большим пальцем по передним зубам. Брови были сведены.

— Но если бы у меня была неделя для раздумий, я, вероятно, не стал бы играть.

— Очень может быть, — сказала Арден, пряча улыбку.

— Наверное, хорошо, что мне приходится принимать поспешное решение.

— Скорее всего.

Он шел за ней по пятам, когда она несла Мэта в спальню, чтобы одеть.

— Я должен позвонить Хэму. Он месяцами уговаривал меня снова начать играть, принимать участие даже в самых ерундовых турнирах. Но он может посчитать, что этот показательный матч — не самая хорошая идея.

— Вполне вероятно.

— Но мне обязательно нужно поставить его в известность. — Эндрю направился к телефону.

Его управляющий был потрясен и сказал, что постарается организовать самолет из Лос-Анджелеса, чтобы успеть к началу завтрашнего матча.

Это будет Гонзалес. Эндрю заказал сочную вырезку, но практически не притронулся к ней. Когда стало очевидно, что он слишком занят своими проблемами, Арден сделала заказ для себя и Мэта.

— Последний раз, когда я играл с ним, он посмеялся надо мной. Негодяй повернулся к болельщикам и широко развел руки, жестом показывая, что он в смятении, и расхохотался.

Если бы Эндрю нуждался в сочувствии, то ему пришлось бы искать его где угодно, но только не здесь. Сочувствие — последнее, что было ему необходимо.

— Жаль. Если бы на месте Гонзалеса был кто-то менее задиристый, все — и болельщики, и спортивные обозреватели — могли бы сказать, что ты играл умело, но осторожно, не замахиваясь на невозможное.

— Тогда сказали бы, что я — трус. — Он со злостью вонзил вилку в мясо, а затем, немного поколебавшись, добавил, глядя на Арден: — Да, возможно, это хорошо, что Гонзалес. По крайней мере, они не смогут сказать, что я боюсь играть.