Читать книгу "Перекресток - Сергей Лисицын"

Сестра Луиза тоже была права, привешивая к Аните горе-злосчастье. Только какого же черта она сразу ничего не сказала? Проверяла, что ли? «Давно не ученица», говорите, да?

— Мариска, хватит вертеться, выгружайся и ступай сюда. Будем проводить диагностику — завтра пойдешь со мной в Кларк сама. Хватит уже вездеход зря гонять.

Вместо ожидаемого испуганного писка в наушнике раздался восторженный вопль. Иногда Аните казалось, что Мариска неравнодушна ко всей команде Платформы разом — ну а к кому, скажите на милость, они могли попереться в Кларк?

— Сунешься туда без спроса и без меня — уши оборву, — подвела итог наставница.

Глава 6

КОСМИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО
ОКОЛО ПЕРЕКРЕСТКА

Капитан Генриетта Шеппард была одним из лучших навигаторов, действующих в пространстве не только Федерации, но и Империи. А еще она гениально управляла малотоннажными судами.

Генриетта искренне считала, что ее услуги стоят дорого. Увы, сначала Военный флот Федерации, а затем компания «Объединенные перевозки» сочли запросы Генриетты несколько завышенными. Капитан Шеппард была с ними категорически не согласна. Поэтому ее военная карьера закончилась обвинением в контрабанде и увольнением. Пожалуй, дело дошло бы и до трибунала, но Генриетта вовремя намекнула кому надо, что тогда ей придется назвать имена заказчиков специфического товара из Закрытых Миров, обнаруженного на корабле, где она служила навигатором.

Военная Фемида предпочла обойтись тихим увольнением со службы.

Генриетту даже не разжаловали. После этого ее карьера в коммерческом флоте была стремительной, но недолгой. «Объединенные перевозки» расширялись, компании требовались опытные навигаторы, а Шеппард была не только отличным специалистом в космоплавании, но и жестким, хватким администратором, внимательным к своим людям, и в результате получила свой корабль. Она стала отличным капитаном, пунктуальным, бережливым, неизменно внимательным к пассажирам, если те оказывались на борту ее небольшого корабля, по большей части перевозившего скоропортящиеся или особо ценные грузы. Словом, Генриетта Шеппард и ее команда использовались там, где требовались скорость и точность.

Однако капитан Шеппард не собиралась отказываться от своих дорогостоящих и не совсем законных привычек, вроде сонных камней с Баллазара или косметической ксеномодификации, запрещенной в большинстве миров Федерации. Платили ей хорошо, но недостаточно, чтобы удовлетворить растущие запросы.

Когда на корабле нашли три контейнера с эмбриональной тканью лемурийцев, никто особо не удивился. Обвинение почему-то предъявлено не было, но Генриетту все же уволили. Она лишь пожала плечами. Она не расстраивалась и не боялась. Уже несколько лет центр страха в ее мозгу был соединен с ксеномодом, трансформировавшим это чувство в нечто, определения чему в человеческих понятиях не существовало.

Генриетта просто ушла из офиса и пропала. Но не для всех. Те, кто уже пользовался ее услугами, узнали, что она купила небольшой, но быстроходный корабль и отогнала его на одну из безлюдных верфей Фронтира, из тех, что кажутся случайному человеку заброшенными и необитаемыми.

* * *

Генриетта и сама не понимала, чем вызван ее страх. В пассажире не было ничего угрожающего. Напротив, на первый взгляд он напоминал ученого. Не кабинетного, а из тех, что много времени проводят в экспедициях или на полевых испытаниях, причем на кислородных планетах. Ей не раз приходилось перевозить таких пассажиров еще во время работы на «Объединенных». Они с удовольствием флиртовали с симпатичным капитаном, увлеченно рассказывали о своей работе и были далеко не дураки выпить.

Этот вроде бы из той же породы.

Такое же обветренное сухое лицо, добродушный, чуть с прищуром взгляд, открытая милая улыбка. Та же любовь к простой удобной одежде.

Но Генриетта была бы плохим капитаном и не протянула бы долго в своем опасном бизнесе, если бы не научилась видеть, где настоящее лицо человека, а где маска. Ее пассажир носил маску. Причем мастерски — он не играл, он был этим милым, добродушным мужчиной в возрасте, когда уже нельзя сказать «мужчина средних лет», но до «пожилого человека» еще очень далеко. Лишь немногие могли догадаться, что это персонаж, совершенная в своей естественности говорящая кукла, в которой сидит, руководя и наблюдая, бесстрастный холодноглазый кукловод.

Генриетта знала, что такого мастерства добиться непросто. У некоторых есть врожденный талант, но его все равно надо шлифовать. Капитан Шеппард представляла, где именно и как происходит такая шлифовка, и именно поэтому ксеномоды не спасали от неприятной холодной дрожи, пробегавшей по ее тонкому серебристому телу, затянутому в прозрачный пластиковый комбинезон. Разумеется, она не позволяла прорваться наружу даже малейшим признакам своих эмоций, но самой себе приказала быть настороже. Особенно после того, как стала догадываться, что именно интересует ее пассажиров. Само по себе дело представлялось не слишком сложным; доставить пассажиров в район Перекрестка, обеспечить приземление шаттла на одну из плоскостей, а затем перейти в режим полного информационного молчания, в просторечии «сыграть в мертвую собаку», и ждать сигнала. Получив этот сигнал, следовало подобрать шаттл и доставить пассажиров с грузом в точку рандеву с кораблем компании, которая ее, собственно, и наняла через цепочку посредников. Стандартный для Шеппард рейс, она такие выполняла уже не раз и не два.

Генриетта не собиралась проявлять излишнюю любознательность и интересоваться, что именно собираются поднимать с плоскости, это ее совершенно не касалось. Все вышло совершенно случайно во время одного из тех совместных обедов, что Генриетта устраивала для пассажиров в маленькой кают-компании «Древа».

Как любой фанат ксеномодифицирования, Гениетта знала все легенды и безумные версии о Перекрестке, прекрасно разбиралась в вариациях «шахмат-исчезаек» и тысячах других артефактов, расходящихся с Перекрестка и сводящих с ума обитателей Империи и Федерации. Эти вещи манили и очаровывали, в них была глубина, многомерность нечеловеческих эмоций, дававшая пищу модифицированным чувствам капитана. С Перекрестка шли такие диковинные ксеномоды, что даже слухи о них заставляли трепетать Генриетту в экстазе предвкушения и страха, превращенного в волны холодного удовольствия. Перекресток был бездной, в которую можно было смотреть вечно.

Но некоторые вещи лучше было не трогать. Есть пороги, кои не стоит переступать.

И однажды ее пассажир в разговоре о следах цивилизаций на плоскостях обронил «селимовская цивилизация».

Генриетта увидела, как впервые за все время пути изменилось выражение его глаз. Что-то мелькнуло в их непроницаемой глубине. Едва заметная тень извращенного чувства. Словно прошел в нескольких парсеках отсюда мифический гиперпространственный левиафан, выдающий себя лишь искажениями гравитационных волн.

Мелькнул — и исчез. Никак не проявляя себя в трехмерности.

Но капитану Шеппард этого хватило.