Читать книгу "Вкус греха - Алисса Джонсон"

Вит бросил на сестру недовольный взгляд.

— Не лезь, Кейт. Никого здесь не пригвоздят, потому что через минуту все ножи будут у меня.

— Только не в руке, — добавила Иви.

— Ты, — строго сказал он Иви, — обещала маме помочь готовиться к балу.

— Ох, о нет, я забыла! — Иви побледнела, и он почувствовал себя слегка виноватым.

— Она не злится на тебя, Иви, ей просто хотелось знать, где ты.

Иви не стала его слушать. Она отдала нож Софи и побежала к дому.

— Я пойду с ней, — пробормотала Кейт и последовала за Иви.

— Она еще долго будет корить себя за это, — сказала Мирабелла и осуждающе посмотрела на Вита.

— Я поговорю с ней, после того как ты отдашь мне ножи. Ты, — он направил на нее указательный палец, — обещала не перечить мне.

— Я не перечу. Я выражаю тихое неповиновение, — возразила она. — Это не одно и то же.

— Мирабелла!

— О, ладно. — Она рассталась с ножами, но, как и ее подруга, вручила их Софи. — Узнаю, не нужны ли леди Тарстон еще помощники.

Вит смотрел ей вслед, главным образом из-за того, что просто не мог отвести от нее взгляд. Легкая хромота делала очень интересные вещи с ее бедрами, и он уж было подумал, не пойти ли ему за ней и…

Проклятье.

Он отвернулся, чтоб окончательно себя не опозорить, и сосредоточился на своей последней противнице. Было немного странно отчитывать Софи в присутствии Алекса, к тому же она такая упрямая, почти как чертовка. Но ее, несомненно, можно убедить.

— Ради всего святого, Софи, ты… ты же… — Он показал рукой на ее живот. — Ты понимаешь.

Она, очевидно, не понимала, поэтому лишь уставилась на него в ответ. Чувствуя себя несколько беспомощно и крайне глупо, Вит показал другой рукой, затем двумя, затем вытянув вперед подбородок.

— Думаю, он имеет в виду, что ты в положении, — с ухмылкой подсказал Алекс.

— Да, ты прав, — подтвердила Софи, не изменившись в лице. — Я и сама догадалась. Но не могу понять, как это связано с метанием ножей.

— Просто это… — «Неправильно», — подумал он. Очень-очень неправильно по многим причинам. — Опасно.

И снова непонимающий взгляд.

— Ты могла пораниться, — добавил он.

— Боже мой, — сказала она наконец, смеясь. — Как?

Если честно, он и сам не знал, но не собирался это признавать.

— Неважно. Дай мне ножи, Софи.

— Это кинжалы, и я тебе их не отдам, потому что они мои. — Она вздохнула и наклонилась, чтобы поднять кожаный мешочек с земли. — Но раз уж ты разогнал моих учениц, я отложу их на время.

Он хотел сказать «навсегда», но решил промолчать и принять победу, которую ему вручили.

— Будет лучше, если ты спрячешь их подальше, пока гости не разъедутся.

— Лучше для кого? Точно не для Иви с Мирабеллой. Они вправе знать, как защитить себя.

— Они знают, как защитить себя: нужно прийти ко мне.

— Или ко мне, — добавил Алекс, но, судя по его веселой физиономии, ему совсем не хотелось участвовать в споре; он просто поддакивал время от времени.

— Вы оба не всегда бываете рядом, — возразила Софи.

— Попридержи язык, — посоветовал Вит.

— Я не хотела тебя обидеть. Я знаю, что ты самый преданный и надежный брат, Вит, и я точно могу подтвердить, что ты самый заботливый из мужей, Алекс, но вы не можете постоянно быть рядом с каждой из нас, ведь так?

— Если кто-то попытается обидеть вас…

— У него получится, если он застанет Иви или Мирабеллу одних, и тебе только и останется, что требовать сатисфакции. Это, конечно, будет благородно, но вряд ли что-то исправит.

— Это моя обязанность — заботиться о том, чтобы они никогда…

— Знаю, и ты чудесно справляешься с задачей. Я не спорю с тобой. Что ж, да, — поправилась она после недолгих размышлений, — спорю, но больше не хочу этого делать. Подумай над моими словами, Вит. — С уверенным видом она прошла мимо него и двинулась к дому. — Даже самым защищенным женщинам приходится сталкиваться с опасностью, и даже самых надежных мужчин не всегда посвящают в тайны.

— Что, черт возьми, это значит?! — крикнул он ей вслед. Когда Софи проскользнула в дом, не дав ответа, Вит метнулся к Алексу. — Что она этим хотела сказать?

— Почему ты меня спрашиваешь?

— Она твоя жена.

— Это не значит, что я всегда ее понимаю. — Алекс посмотрел на дверь, в которую только что вошла Софи. — Она невероятна, разве нет?

— Прелесть, — процедил Вит. — С кем-то из них что-то случилось?

— Думаешь, я бы тебе не сказал, узнай я о таком? — Алекс взглянул на него с укоризной. — Я не они, у меня секретов нет.

Вит выругался и провел рукой по волосам.

Алексу стало жаль его.

— Я уверен, она не имела в виду ничего конкретного, Вит. Говорила в сердцах, это я признаю, но ты прервал одну из ее любимых забав.

— Метание ножей, — пробормотал он. — Никак не возьму в толк, как ты это разрешил.

— Это был компромисс. Один из многих, чтобы держать ее подальше от наших с Уильямом дел.

— Она знает об этом?

— Да, и это уже само по себе тяжелая ноша, — проворчал Алекс.

— Тогда зачем ты рассказал ей?

— Я не рассказывал, хотя думаю, что рассказал бы со временем. Я бы не посмел скрывать от нее такое.

— Как же она узнала о твоей работе?

— Долго объяснять. Давай как-нибудь потом. — Алекс собрался уходить. — Мне нужно посмотреть, как там Софи. Бьюсь об заклад, что она уже полезла на стремянку развешивать гирлянды.

К девяти вечера Мирабелла уже умирала от голода, усталости и была безумно благодарна, что леди Тарстон до открытия лондонского сезона устраивала всего один бал, а не три, как в честь его закрытия.

Она пропустила обед и чаепитие, помогая леди Тарстон во всем: от украшения зала до решения вопроса, как рассадить гостей за ужином. Мирабелла не возражала, но не могла дождаться, когда наконец сядет за стол и поест.

Она на минутку зашла в комнату, чтобы умыться и переодеться. Большинство гостей, должно быть, уже собрались в гостиной и ждали приглашения к столу. Она поправляла прическу, перекалывая выбившиеся за день локоны, когда заметила, что подушка шевелится.

Мирабелла опустила руки и ахнула от удивления. Ей что-то подложили в кровать, и она отлично знала, кто это сделал. Ее это скорее развеселило, чем разозлило. Она подкралась к кровати и сдернула покрывало.

Мирабелла едва не расхохоталась при виде маленькой перепуганной ящерицы, которая пугливо жалась к подушке.