Читать книгу "Борьба за жизнь. Записки из скорой - Лиза Уолдер"

— Этот мужчина наверху — отец малышки? — спросила я, удивляясь тому, что в службу 999 позвонили не родители девочки.

— Да. Когда я пришла, его не было дома. Должно быть, он вернулся за несколько минут до вашего приезда.

Объяснение звучало вполне правдоподобно, но времени продолжать разговор не было. Я села в машину, и мы поехали. Отъезжая, я заметила вдали проблесковые маячки.

— На смену нам едет полиция, — сказала Адель, включая спецсигналы на нашей машине.

Когда мы доехали до больницы, девочка спокойно дышала сама и даже немного поплакала — это тоже хороший знак. Но, конечно, она была в очень плохом состоянии. Мы рассказали персоналу больницы о том, что малышка нуждается в срочном лечении и находилась при смерти, когда мы ее нашли. Позже было установлено, что она весила так мало, потому что родилась на 3 месяца раньше срока. По факту на этом наша часть работы была окончена, мы с Адель могли заполнять бумаги и готовиться к следующему вызову. Но мы просто не хотели оставлять девочку, желая хоть как-то помочь ей преодолеть кризис.

Мать девочки и ее подруга, приехавшие на попутной машине, были отправлены в комнату для родственников. Они находились в слишком возбужденном состоянии и не смогли бы наблюдать за работой медиков в реанимации.

Через полчаса стало понятно, что с малышкой все будет хорошо. Когда мы наконец вышли в коридор, то столкнулись с тремя взволнованными полицейскими, которые спрашивали, сюда ли привезли маленькую девочку.

Я кивнула.

— Какие у нее травмы? Что сейчас с ней? — спросил один из них.

— По правде говоря, мы не знаем. Малышка просто очень слаба, — ответила Адель.

— Есть ли у нее синяки? — уточнил он.

— Нет, мы не видели никаких синяков. Но она была очень грязной и весит мало, просто кожа да кости. И попу ей давно никто не мыл, — сказала я.

— Что-нибудь еще?

— Ну… — замялась я, а затем, решив поверить интуиции, основанной на опыте, сказала: — Возможно, у нее сотрясение мозга. Но мы не утверждаем, что это так.

Полицейские поблагодари нас и ушли.

— Не похоже, что они оставят это дело просто так, не правда ли? — спросила Адель.

Приехав через несколько дней в больницу, я спросила, чем все закончилось. Малышке сделали компьютерную томографию (КТ). Его результаты показали, что у нее все-таки было сотрясение мозга, возможно, даже не одно. Имелись также некоторые признаки кровоизлияния.

— У этой девочки, наверное, поврежден мозг, — сказала я, разговаривая с Адель в тот вечер по телефону. — Ее ожидает ужасная жизнь.

Через несколько недель мы получили новую информацию о состоянии малышки: она поправлялась очень быстро. Еще месяца два спустя мы узнали, что вся эта история стала предметом судебного разбирательства. Девочка же попала в заботливые руки и была вскоре удочерена. Судя по тому, что нам удалось узнать, мать и отец ребенка пытались переложить вину за то, что малышка получила сотрясение мозга, друг на друга и в конце концов понесли равное наказание. По крайней мере, теперь девочка оказалась в семье любящих ее людей и получила шанс на счастливую жизнь.

Удивительно, но, даже съездив на сотню вызовов после этой истории, я не забывала об этой малышке, такой крошечной и так боровшейся за свою жизнь, несмотря на то, что ей не повезло при рождении. Образ девочки годами не выходил у меня из головы: я размышляла о том, как она живет сейчас и насколько сильно повлияла травма мозга на ее обычную жизнь. А затем произошло что-то совершенно поразительное.

Я проходила курсы повышения квалификации специалистов скорой помощи, в частности должна была отработать в амбулатории, принимая детей. Чтобы я могла лучше познакомиться с особенностями этой работы и посмотреть на все своими глазами, педиатр-консультант предложила мне провести один день в поликлинике вместе с ней.

Это был чудесный опыт. Мне нравится любая работа с детьми, и как только к нам пришли первые маленькие пациенты, день сразу же пошел веселее. По окончании каждого приема педиатр давала мне наставления и делала замечания. Вдруг она сказала:

— А сейчас, Лиза, к нам придет девочка с необычной историей.

И она назвала необычное имя девочки, которое я никогда не забуду. Нет, не может быть! Я еще раз проверила возраст, посмотрев записи. Да, это она, я уверена, это она!

— Над этим ребенком в детстве было совершено насилие. Имелись некоторые данные о том, что ее мозг поврежден, но она удивительно быстро поправилась и была удочерена очень заботливыми людьми. Замечательная девочка, — продолжала консультант-педиатр.

Какие чудесные новости! От восторга у меня перехватило дыхание, и я почти потеряла дар речи.

— Думаю, я знаю ее, — наконец смогла выдавить я из себя. — Когда мы привезли девочку, она была при смерти.

Затем я рассказала коллеге, как все было.

— Ну, что ж, сейчас вы с ней встретитесь, — улыбнулась она в ответ.

Когда девочка вместе со своей мамой вошла в кабинет, меня переполняли эмоции. О, это был милый ребенок со светлыми волосами, чудесная шестилетка, улыбчивая и смешливая. Повреждение мозга не было серьезным. Да, ее IQ никогда не будет высоким, у девочки, возможно, будут проблемы с памятью и трудности в общении. Но когда она вырастет, то сможет найти работу и создать семью, у нее будет нормальное будущее. Мы договорились с педиатром о том, что не станем ничего говорить приемной матери о моем участии в прошлом девочки. Поговорив с мамой, я не могла не отметить, что она любит ребенка так, как если бы это была ее родная дочь.

Я села к малышке и поговорила с ней. В руках она держала карандаши, книжку-раскраску и хотела, чтобы я помогла ей. Говоря с ней, я смотрела на то, как девочка внимательно подбирает цвета — обычная любимая девочка, пережившая худшее, что может выпасть на долю маленького ребенка, — и не могла нарадоваться на нее. По правде говоря, мне хотелось танцевать от радости. Это замечательное чувство.

Позднее я позвонила Адель и сообщила ей потрясающую новость. Она тоже была вне себя от радости. Подумать только, какое удивительное стечение обстоятельств!

— Знаешь, Лиза, — сказала она голосом мудрой совы. — А ведь так и должно было случиться. Я думаю, что так мироздание говорит нам, что наша работа необходима.

Возможно. А может, это просто игра фортуны, давшей девочке второй шанс, в то время как многие люди бесцельно тратят свое время? Когда происходит драма борьбы жизни и смерти, большинство из нас, смотря на то, как мы несем свое оборудование, думают, что мы можем вылечить все болезни. Но это не так. Наша работа учит тому, что жизнь может сложиться невероятным мистическим образом. Вопреки всему, снова и снова больной выздоравливает, пациент с тяжелейшими травмами поправляется, а умирающая на больничной койке старушка встает с постели без помощи врачей. Я никогда не спрашиваю, как и почему это происходит. Я просто благодарна, что иногда в жизни случаются хорошие вещи.