Читать книгу "Девушка из его прошлого - Трейси Гарвис Грейвс"

Вскоре после того, как мы с Райаном расстались, я вернулась к одиночеству, которым обычно наслаждалась, радуясь простоте своей жизни, потому что мне больше не приходилось ходить на цыпочках вокруг мужчины. Но теперь, когда прошло время, вернулось болезненное одиночество. Я чувствовала, как оно нарастает, словно волна, и когда она наконец накрывала меня, я проводила остаток дня или ночи в беспокойной тревоге, борясь со слезами. Со временем это пройдет, но пока приступы становились все более частыми. Я старалась заполнить свои дни более активным общением, но от этого только чувствовала себя разбитой и измученной. Больше всего на свете мне не хватало личной связи с кем-то. С кем-то, кто понимал бы мои потребности и был готов говорить на моем языке.

С кем-то вроде Джонатана.

Я отвожу глаза и отвечаю ему:

– Я не против проводить время одна, но иногда мне бывает очень одиноко.

Джонатан наклоняется и обнимает меня за плечи, притягивает ближе, пока я борюсь со слезами.

– Не каждый способен отодвинуть собственные предрассудки и увидеть то, что вижу я. Им же хуже.

Когда Джонатан говорил такие вещи, это меня поддерживало и становилось уже не так обидно и больно от того, как другие люди пытались меня сломать или заставить чувствовать себя человеком второго сорта, потому что я смотрела на вещи совсем не так, как они. Десять лет назад я, может быть, и не совсем понимала, о чем говорит Джонатан, но теперь все изменилось. Тина научила меня, что очень важно окружать себя людьми, которые меня понимают. Людьми, которые были уверены в своем собственном месте в мире. Не всегда было легко определить, кто эти люди, но сейчас я справлялась с этим гораздо лучше, чем раньше.

Около девяти Джонатан говорит, что ему лучше вернуться на работу. Я зеваю, потому что теперь я действительно устала. Я ни за что бы не справилась, если бы мне приходилось работать допоздна так часто, как Джонатану.

– Хочешь, я уложу тебя спать перед уходом?

– Это означает секс? – выпаливаю я, не подумав.

Он смеется.

– Ну это было бы фантастическое прощание, но мне действительно нужно вернуться.

Лицо у меня пылает, и я опускаю голову. Я была уверена, что все поняла правильно.

– Мне так неловко.

– Да брось, незачем. Ты как будто была расположена к такому развитию событий.

Когда мы подходим к двери, Джонатан кладет руку мне на затылок и нежно целует в губы. Затем он прижимает меня к стене и целует снова, на этот раз сильнее. Ни один другой поцелуй не действовал на меня так, как поцелуи Джонатана. В них есть какая-то мягкость, которая заставляет меня чувствовать себя в безопасности, но сейчас есть что-то еще – настойчивость. Он запускает пальцы мне в волосы, и мы некоторое время целуемся. Когда мы заканчиваем, у меня перехватывает дыхание.

– Райан не слишком хорошо целовался. И Монт тоже. Не то что ты.

Джонатан улыбается так, словно мои слова сделали его счастливым.

– Что это значит? – спрашиваю я. Я не хочу обнадеживать себя, потому что, возможно, поцелуй ничего не значит.

– Это значит, что я скучал по тебе. Это значит, что я долго ждал этого момента.

– Мы все еще не спешим?

Он смотрит мне в глаза, и я выдерживаю его взгляд так долго, как только могу, а потом смотрю в пол.

– Даже не знаю. Может быть, я больше не хочу ждать.

– Я буду думать об этом поцелуе всю ночь.

– Я тоже, – говорит Джонатан, и я закрываю за ним дверь.

20. Анника

Иллинойсский университет в Урбане-Шампейне

1991

Когда я пришла на свою смену в ветеринарную клинику, несколько добровольцев перешептывались, сбившись в кучку. Рядом с ними стояла Сью.

– Привет, Анника. Могу я с тобой поговорить?

– Привет, Сью. У меня есть только минутка, потому что я хочу проведать Чарли.

С опоссума сняли шину, и врачи уже начали планировать его возвращение в дикую природу. Я очень привязалась к нему и буду ужасно скучать.

Сью положила руку мне на плечо, что меня не очень обеспокоило, потому что она мне нравилась.

– Мне очень жаль, но Чарли умер. Ночью он заболел, все случилось очень быстро. Я знаю, что для тебя он был особенным.

Я не могла там оставаться, не могла вынести мысли о том, что такое крошечное живое существо будет страдать так, как, должно быть, страдал Чарли перед смертью. Я повернулась на каблуках и выбежала за дверь на холодный вечерний воздух. Чарли испустил последний вздох в своей клетке один или кто-то держал его на руках? Я не подумала спросить об этом у Сью, и вопросы преследовали меня сейчас. Я представила себе его крошечную раненую лапу с маленьким бинтом и разрыдалась.

Впервые за четыре года я пропустила свою смену.

– Анника? – позвала Дженис. – Джонатан пришел. Я ему позвонила. Ничего, если он войдет?

Я молча лежала на боку лицом к стене, а теперь еще и натянула на голову одеяло.

Кровать немного прогнулась, и я поняла, что Джонатан сел рядом со мной. Я почувствовала его руку на своем плече.

– Эй. Я могу что-нибудь сделать?

Я хотела ответить ему, но уже отключилась. Я чувствовала, как тяжелеют мои веки, и больше всего на свете хотела провалиться в сон, очутиться подальше отсюда. Мама рассказывала, что в тот день, когда они с папой забрали меня из школы в середине седьмого класса, я проспала почти семнадцать часов подряд. Сон был моей тактикой самосохранения, реакцией на боль. Джонатан снова позвал меня по имени, и Дженис тоже, но я не ответила, меня сморило.

Когда я проснулась, в моей комнате было темно и часы показывали пять тридцать утра. Поскольку я проспала много часов, мне отчаянно хотелось пить, поэтому я быстро зашла в туалет, а потом пошла на кухню и наполнила стакан водой из крана. В животе у меня заурчало, и я полезла в шкаф за крекерами. Потом я вспомнила, что Чарли умер, и крекеры застряли у меня в горле, когда я попыталась их проглотить.

Я направилась обратно в свою комнату, намереваясь читать до тех пор, пока не придет время собираться на занятия, но, проходя через гостиную, остановилась как вкопанная. Джонатан спал на диване, полностью одетый в джинсы и свитер, и, хотя я понятия не имела, почему он здесь, я была рада его видеть.

Пристроившись на диване, я вытянулась рядом с ним, и он пошевелился.

– Ты все еще здесь, – сказала я.

– Я видел, что ты хочешь побыть одна, но хотел убедиться, что ты будешь в порядке, когда проснешься.

Он сонно обнял меня, и я прижалась лицом к его груди.

– Мне не нравится, когда умирают крошечные живые существа. Это ранит мое сердце.