Читать книгу "Рай беспощадный - Артем Каменистый"

Интересно: за чем они будут нырять, если им на двоих четверку носильщиков выделили?

Сутки в этом мире не совпадали с земными. Макс не знал, какова разница, но, похоже, чуть длиннее: минут на сорок или около того. Папин подарок продолжал исправно тикать — прошло почти три часа, прежде чем группа добралась до цели. По местным меркам очень приличное расстояние — теперь понятно, почему обед с собой понесли.

Большой остановился на краю рифовой гряды, молча разулся, сел на край, свесил ноги в воду. Макс последовал его примеру — и отдых отличный, и можно спокойно осмотреться.

Впереди простиралась круглая заводь, со всех сторон стиснутая невысокими рифовыми грядами. Почти посредине над водой выступал торец огромного цилиндра. Он возвышался над водой сантиметров на двадцать, а диаметр его был не меньше десяти метров. Поверхность грязная, но Макс не сомневался — это очередной металлический объект, неизвестно кем и неизвестно для чего поставленный.

Большой начал пояснять:

— Здесь очень глубоко — метров пятьдесят, если не больше. Эта штука, наверное, до самого дна тянется. На ней мидии любят жить. Мы время от времени приходим и собираем их. Когда первый раз здесь были, набрали очень много, но потом все меньше и меньше получалось. Мидии растут медленно — не даем мы им становиться большими. Я хорошо ныряю, а ты, Макс, говорят, еще лучше. Вот и проверим: если достанешь до глубины, где никто еще не собирал ничего, то добыча будет офигенной. Сможешь?

— Попробую, — уклончиво ответил Макс и уточнил: — А мидий носильщики будут на берег оттаскивать?

— Тут на рифе плотик жердевой спрятан — пару груженых корзин выдержит. Наше дело наверх вытаскивать, а ребята на берег будут отправлять. Как очистим все, что сможем, так и пойдем назад.

* * *

Несмотря на безжалостно палящее солнце, поверхность цилиндра оказалась прохладной. Макс после заплыва уселся на краю, приводя дыхание в норму, а Большой отдыхать не стал — сразу нырнул. Появившись вскоре на поверхности, с досадой выдал:

— Ни хрена. Пусто. Ни одной не увидел — только зародыши с копейку. Но ничего, все осмотреть надо. Хотя бы мелких набрать — должны быть обязательно. А ты чего сидишь? Ныряй давай!

Макс проигнорировал требование — продолжил дыхательную гимнастику. И лишь когда Большой после третьей бесплодной попытки начал уже всерьез возмущаться, соскользнул в воду, пошел вниз.

Перебирая руками по гладкой поверхности цилиндра, погружался все глубже и глубже. Дна видно не было — солнечные лучи далеко внизу пробивали темную водную толщу, но ничего не освещали. Похоже, насчет пятидесяти метров Большой поскромничал — здесь настоящая бездна. Макс не знал, насколько успел погрузиться, прежде чем наткнулся на первую неровность — что-то торчало на ровном металле.

Ушел чуть в сторону, к находке. Есть! Увесистая черная раковина прилипла к поверхности цилиндра, а рядом устроилась парочка ее уменьшенных копий. Ухватил, расшатал, оторвал, засунул в трусы. Затем торопливо забрал оставшиеся — в груди уже поджимало.

На последних крохах кислорода вынесся на поверхность, тут же услышав язвительное замечание от Большого:

— Что? Решил все же искупаться? Ну и как водичка? Теплая?

Не отреагировав, Макс, быстро отдышавшись, вывалил на край цилиндра добычу. Большой моментально сменил тон:

— Есть! С почином! Глубоко сидели?!

— Очень глубоко. Еле достал. Надо было в отлив приходить — хоть немного было бы легче.

— Да без толку в отлив нырять — эта зараза при любом уровне воды всегда на одном месте остается.

— Может, он плавает? Вроде буя?

— А хрен его знает. На волнах вроде не колышется. Еще сможешь достать?

— Не видел рядом ничего, но здесь еще осматривать и осматривать. Дыхание в норму приведу и попробую.

— Ты дышишь как загнанный конь!

— Гимнастика это. Дыхательная. Пловцам полезно.

— Как это? Научишь?

— Это долгое дело — к ней привыкнуть надо. Научу. Но потом — некогда сейчас.

Макс нырял вновь и вновь, нечасто выбираясь без добычи. Наверху и впрямь было пусто, но зато в темной глубине, недоступной неопытным пловцам, мидии росли поодиночке и кучками. В самой большой попалось десятка четыре раковин — Максу пришлось делать несколько попыток, чтобы забрать их все. Большой вскоре понял, что напрасно насилует себя — за все время не достал ничего. В итоге устроился на цилиндре, принимая добычу Макса, и, наверное, испытывал угрызения совести из-за того, что наговорил лишнего поначалу.

В сегодняшней работе был один плюс — можно обойтись без маски. На ровной стенке цилиндра раковины даже издали легко различать. Это не на дне работать, среди пестрых кораллов и камней. Из минусов лишь монотонность: погружаясь, не видишь ничего, кроме скользкой от зеленого налета металлической поверхности и темно-синей бездны внизу. Рыбки и креветки, кишащие на рифах, здесь почти не попадались — лишь мидии почему-то с удовольствием жили в этом странном месте.

Обедать вернулись на рифовую гряду. Носильщики без дела тоже не сидели — обшаривали здешнее мелководье, успев насобирать полкорзины мелких моллюсков. Пока Макс с Большим ели, Жора с Чукчей сплавали к цилиндру, толкая перед собой маленький плотик. Погрузив на него добычу, вернулись назад. В итоге вышло почти две корзины. Если дело и дальше так пойдет, возвращаться назад будет не стыдно.

* * *

Ожидания оправдались — после обеда уловы не оскудели. Правда, нарастала усталость: бесконечные погружения сказывались. Но Макс терпел — ему ведь приходится стараться. Надо проявить себя. Вон Большой его уже откровенно зауважал. Даже разговаривать начал в другом тоне — как с равным, если не выше. И болтлив необычно — похоже, в друзья набивается. Макс не против: ему не помешают соратники. Цель у него серьезная, в одиночку добиться ее непросто.

Когда ты находишься под водой, очень важно уметь отвлекаться — это помогает бороться с рефлексами. Телу ведь ничего не докажешь — оно привыкло дышать, и паузы в этом занятии для него неприемлемы. Если будешь думать о том, как бы подольше растянуть резервы кислорода, ничего хорошего не выйдет — сожжешь их еще быстрее. Макс, погружаясь, размышлял о назначении этого цилиндра и других странных сооружений этого мира. Пытался представить цивилизацию, способную дотянуться своими таинственными светляками до Земли, но при этом сгинувшую бесследно: кроме наивных страшилок, никаких других историй о здешних разумных созданиях он не слышал. Думал и о зеленом пятне на горизонте, примеченном с рифовой гряды: где-то дальше был еще один остров. Большой на расспросы ответил неохотно — пояснил, что там, кроме кустов и нескольких пальм, ничего нет. Неубедительно он это рассказывал — явно не бывал там никогда.

Дай Максу возможность — он бы все эти рифы исследовал. Ведь здесь у него нет будущего: однообразное существование дикаря и неизбежная ранняя смерть — при такой работе долго не протянешь. Даже если акулы не подстерегут, сам себя доконаешь экстремальным режимом погружений.