Читать книгу "Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I - Питер Акройд"

Он видел себя в роли одного из тех ветхозаветных царей, что в страхе быть испепеленными божественным гневом стремились водворить Закон Божий в своих царствах. Разве Иоас, царь Израиля, не отобрал у священников их золото? Разве Иосия не восстановил Иерусалимский храм? Разве Соломон не вершил правосудие? Епископ Даремский Кутберт Тунсталл заявил, что в своих деяниях Генрих был подобен «главнейшим и лучшим из израильских царей — пример, которому должны следовать и все добрые христиане».

Его притязания на верховенство короны, впрочем, шли рука об руку с желанием реформировать монастыри и духовные учебные заведения. Ежедневно король посещал несколько литургий и никогда не провозглашал и не считал себя лютеранином. Ему не чужды были разнообразные формы народной религиозности, включая ритуал «поклонения Кресту Господню». Всю свою жизнь он перебирал в руках собственные молитвенные четки, принадлежащие сейчас герцогу Девонширскому, и распорядился отслужить множество заупокойных месс в момент своей кончины. Во многих отношениях он был правоверным католиком.

В начале июля созвали парламентское собрание, чтобы обсудить положение в королевстве после недавней казни Анны Болейн. Парламентарии отменили два закона, обеспечивавшие привилегии Анне Болейн и ее потомству, тем самым низводя Елизавету до одного статуса с Марией. Лорд-канцлер славословил третий брак короля, который, «по смиренному ходатайству его благородия, согласился в очередной раз принять это условие и взял себе жену, чей возраст и состояние здоровья сочли пригодными для воспроизведения потомства».

Целью было родить мальчика-наследника, и, в случае кончины короля (не дай Бог!) или бесплодности новой королевы, «он поручает вам назначить того, кто станет престолонаследником». Возможно, ответ был согласован и отрепетирован заранее. При отсутствии законного наследника мужского пола парламент предоставлял королю право завещать корону по своему усмотрению. Сообразно этому претендентом на престол становился незаконнорожденный герцог Ричмонд. Он был меньшим из всех зол. Однако хрупкость династии вновь подтвердилась, когда летом 1536 года Ричмонд скончался от туберкулеза или какой-то иной нераспознанной легочной болезни. Генрих распорядился провести тайные похороны, чтобы не допустить общественных волнений, но ничто не могло скрыть тот факт, что судьба наследования отныне зиждилась на двух объявленных незаконнорожденными дочерях. Богато украшенную могилу почившего молодого герцога по сей день можно видеть в церкви Святого Архангела Михаила во Фрамлингеме, в графстве Суффолк.

Тревога, охватившая Генриха в тот период, стала очевидной, когда лорда Томаса Говарда, младшего брата герцога Норфолка, тем же летом обвинили в измене; ему инкриминировали связь с леди Маргарет Дуглас, дочерью королевы Шотландии. Королева приходилась Генриху сестрой, поэтому король заподозрил Говарда в притязаниях на престол. Говарда заключили в Тауэр, где он и скончался в следующем году.

В июне 1536 года конвокация высшего духовенства собралась в соборе Святого Павла. Хью Латимер, недавно посвященный в сан епископ Вустерский и главный реформатор, был избран для прочтения проповеди. Текст его наставления отсылал к шестнадцатой главе Евангелия от Луки, а именно строкам, гласившим, что «сыны века сего догадливее сынов света в своем роде» (Лк. 16:8). Латимер обратился к собравшимся с просьбой заглянуть глубоко в душу и спросить себя, какого результата они добились после многочисленных конвокаций. Одиозные вымыслы Рима так и не были изжиты, включая «канонизации и беатификации, дозволения и диспенсации, а также великое множество всевозможных индульгенций», равно как и «стародавнюю басню о чистилище, призванную очистить кошельки верующих». «Вы знаете поговорку, — сказал он им. — От худой курицы худые яйца». В конце своей проповеди он предостерег собрание словами: «Господь покарает вас. Он придет. Он не будет мешкать».

Реакция пятисот духовных делегатов неизвестна, однако две недели спустя они вручили королю петицию с жалобами на многочисленные богохульства и ереси, распустившиеся по всему королевству. Это был, по сути, плохо скрываемый выпад в сторону Латимера и других радикально настроенных священников. Их не устраивало, что таинство евхаристии описывалось как «карусель с передаванием кусочка хлеба». Священный елей, использовавшийся при помазании, окрестили «маслом епископа Римского». Богоматерь была лишь женщиной, «похожей на мешок с залежавшимся шафраном или перцем». Литургии и заутрени представляли собой не что иное, как «какофонию из рокотаний, подвываний и свистов, с ряженьем, фокусами и фиглярством». Это был негласный призыв королю остановить Реформацию. О веротерпимости не приходилось и говорить. Эта концепция упоминалась лишь изредка. Религиозные вопросы слишком масштабны и слишком важны, чтобы относиться к ним с осторожностью. С ложью необходимо было бороться всеми возможными способами.

В ответ Генрих с помощью Кранмера и других священнослужителей составил краткое изложение принципов веры, которым должен был следовать английский народ. В предисловии к Десяти статьям[19] говорилось, что их цель заключается в достижении «единства и согласия во взглядах». На практике король стремился утвердить примат королевской власти и обусловить необходимость общего обновления церкви, не прибегая к лютеранской доктрине. По всей видимости, он разделял мнение реформаторов лишь в отношении трех церковных таинств — крещения, покаяния и причащения, не отрицая в то же время действенности оставшихся четырех[20]. Концепция чистилища осуждалась как пагубный вымысел папы римского, однако священники заявляли, что «согласны с уместностью и целесообразностью молиться о душах умерших, как того требует давно устоявшийся обычай». Это был вопрос нахождения равновесия. Сохранилась черновая рукопись одной из страниц, на которой можно видеть небрежные записи реформатора Кранмера и консерватора Тунсталла, соперничавших за влияние.

Есть и другие примеры компромиссов или заступничества. Привычку преклонять колени и обожествлять лики святых сочли чрезмерным идолопоклонством. Впрочем, другие церковные обычаи и церемонии, такие как помазание пеплом в Пепельную среду[21] и шествие с пальмовыми ветвями в Пальмовое воскресенье[22], назвали «благими и достойными». Даже во время работы над статьями король вместе с новоизбранной королевой Джейн Сеймур принял участие в торжественной процессии в день праздника Тела и Крови Христовых, посвященного совершению причащения во время Божественной литургии. Вопрос реформы был поднят, однако никаких дальнейших шагов не последовало — и английская церковь по-прежнему во всех отношениях оставалась католической. Выше головы не прыгнешь. Процесс религиозных преобразований был прерывистым, спонтанным и таким же неопределенным, как прежде. По этой причине немецкий реформатор Меланхтон прозвал Десять статей «запутаннейшими сочинениями» (confusissime compositi).