Читать книгу "Звёздные Войны. Battlefront II. Отряд «Инферно» - Кристи Голден"

Где она впервые совершила убийство. Тогда ей было пятнадцать лет.

Недолгое пребывание на луне Явина стало для Иден первым знакомством с местом, которое не было полностью заковано в дюракрит и транспаристаль.

Через окно челнока, шедшего на снижение, она смотрела на родной город; на идеально ровные дороги, каждая из которых вела к Архиву — самому ценному и охраняемому зданию на планете. Как все перевернулось, подумала Иден. Она всегда предполагала, что возвращение ее будет триумфальным. Даже осмеливалась рисовать в воображении парад, который пройдет по улицам города, — быть может, отец и дочь будут шагать бок о бок на почетном месте в колонне. Улицы будут запружены народом: вся планета придет встречать своего излюбленного сына, приведшего ее под крыло заботливой, милостивой Империи, и его любимой дочери, героини Империи.

Под Архивом и в самом деле собралась толпа. Как всегда, вардосиане вели себя безупречно; Иден не припоминала ни одного случая, чтобы они бунтовали. Но жители явились не на парад. Они пришли, чтобы поглазеть на изменницу.

Челнок опустился на крышу здания. Один из двоих штурмовиков, которым поручили «эскортировать» Иден, поднялся с места, подошел к девушке, все еще сидевшей с пристегнутыми ремнями, и навис над ней.

— Руки перед собой, — отрывисто бросил штурмовик. Этот солдат, его товарищ и вообще практически все, кроме членов отряда «Инферно», искренне считали ее изменницей, и, хотя штурмовик не был груб — все-таки Иден была дочерью адмирала Версио, — презрение сквозило и в его голосе, и на осуждающе нахмуренном лице, пока еще не скрытом под шлемом.

Глядя в его холодные глаза, Иден молча протянула руки. В то время как второй штурмовик держал ее на прицеле, первый защелкнул на запястьях наручники.

— Как они действуют, знаешь?

— Да, — невозмутимо ответила Иден. — Знаю, конечно.

— Там толпа, — сказал второй. — Сдадим ее Джинбезу и умоем руки. Дальше пусть сами разбираются. Бластеры в оглушающий режим.

— Принято, — отозвался первый. Прежде чем натянуть на голову «ведро» и укрыться за безликой пластоидной броней, он добавил: — Любого другого просто расстреляли бы. А ты... тебе дали работу.

Он с отвращением покачал головой и надел шлем.

Спускаясь следом за ним по трапу на крышу Центра, Иден искренне радовалась, что конвоиры в ее присутствии переключили винтовки на оглушение. Но все равно между лопатками чесалось от ожидания неведомо чего.

Внизу стояла Глэб, облаченная в знакомый форменный комбинезон, который Иден помнила с детства: темно-синюю рубашку и брюки с широким темно-бордовым ремнем. Костюм не был имперским. Это была чисто вардосская форма, символизировавшая, что за носящим ее лицом Империя признает определенную власть и звание, но само это лицо, естественно, в официальную имперскую иерархию не входит. Комбинезон явно шили не для аквалиша, и эта деталь тоже была преднамеренной. В этой одежде Глэб, скорее, напоминала коренастого человека... если не обращать внимания на четыре красных глаза и огромные клыки.

Глэб стояла навытяжку, ожидая, когда Иден подведут к ней. Она открыто держала трехпалую ладонь на рукоятке бластера, хотя по бокам стояли вооруженные офицеры Джинатской службы безопасности. На просторной крыше присутствовали и другие лица: известные офицеры Империи и высокопоставленные представители основных нечеловеческих рас. В небе, откуда открывался наилучший обзор, парил дроид-камера, транслировавший происходящее через Голосеть.

— Иден Версио, — проговорила Глэб через золотистый переводчик, закрепленный на ее толстой шее. — Давно не виделись. Как низко пали могучие.

— Здрасте, майор Глэб, — сказала Иден. — Позвольте поблагодарить за возможность работать у вас.

Глэб прищурила верхнюю пару блестящих кроваво-красных глаз.

— Я сделала это исключительно ради твоего отца. Хотя ты осрамила его на всю Галактику, он очень тебя любит и считает, что ты можешь искупить свою вину тяжким трудом. Быть может, ты вспомнишь что-нибудь из того, чему тебя здесь учили в ту пору, когда ты еще не додумалась хулить нашу прекрасную Империю.

Уроки. Школа. Наказания.

Иден стиснула зубы и с усилием заставила себя расслабиться.

— Быть может, — ответила она.

Глэб издала аквалишский эквивалент хмыканья:

— На особое отношение не рассчитывай.

— Да, конечно, — чуть ли не рявкнула Иден. Она должна была притворяться, будто понимает, что должна смириться, но не может. Это было исключительно легко, потому что Глэб начинала действовать ей на нервы.

Бывшая наставница довольно долго разглядывала ее — достаточно долго, придирчиво подумала Иден, чтобы парящая камера как следует показала ее лицо крупным планом. Потом майор повернулась к своим офицерам.

— Уведите ее, — приказала женщина-аквалиш, затем развернулась и быстро зашагала к двери.

Два офицера — забрак и дурос — схватили Иден за руки и чуть ли не зашвырнули в люк другого челнока, который стоял в ожидании. Иден споткнулась, но сохранила равновесие и сердито зыркнула на забрака. «Все ради хорошего шоу», — подумала она. Поскорее бы это закончилось.

Поговорить с Глэб во время перелета в штаб-квартиру Джинбеза не удалось. Когда челнок сел в ангаре, предназначенном для кораблей службы безопасности, за воротами тоже стояла толпа, сдерживаемая полицейскими дроидами. Были здесь и парящие камеры, передававшие в Голосеть, как Иден в сопровождении дуроса и забрака, держащих ее за руки, шагает по серой дюрастальной дорожке к стоявшему особняком зданию, которое было жилищем Глэб.

Офицеры, тащившие Иден по крыше, проследовали и дальше, в сверкающую стеклом и металлом постройку с плоской крышей, увешанную длинными красными полотнищами с белой имперской шестеренкой.

— Распоряжение твоего отца, — немного сердито объяснила Глэб. Майору явно не нравилось, что ей навязывают какие-то меры предосторожности, принижающие ее компетентность. — Видишь, Иден? Пускай ты всего лишь под домашним арестом, бежать тебе не удастся.

Девушка промолчала.

— Иден пойдет со мной в кабинет, — сказала Глэб охранникам. — Я расскажу ей, что она должна делать во время своего... пребывания здесь. Пошли, девочка.

Иден проследовала в кабинет. Дверь за ними с шипением закрылась.

— Не волнуйся, — сказала Глэб. — Здесь прослушки нет.

 «Это ты так думаешь», — мысленно добавила Иден, но смолчала. Она протянула руки и многозначительно посмотрела на них. Глэб сняла наручники и бросила взгляд на запястья подопечной.

— Взяли слишком тесные, — заметила она. — На руках остались ссадины.

— Тоже мне, новость, — отозвалась Иден.

— Лечить я не буду, — заявила Глэб. — С кровью получается куда убедительней.

«Да ей это нравится», — осознала Иден, но потом решила, что удивляться-то нечему. В детстве она одно время боготворила Глэб. Женщина-аквалиш заполнила пустоту, образовавшуюся после развода родителей. Мать путешествовала по Галактике, отец бывал дома наездами, и Глэб стала единственной взрослой, единственным авторитетом в жизни маленькой Иден.