Читать книгу "Астральное тело холостяка - Дарья Донцова"

У Протасова тоже запищала трубка. Он прочитал сообщение, произнес: «Понятно», – и посмотрел на меня.

– Брякина к Марфе не со злыми намерениями пришла. Я себя спрашивал: «Зачем Елизавета постучалась в дом к женщине, которую преследовала не один год? По какой причине улыбалась? Руку ей протягивала?» Странно это. Ну прямо очень странно. Все объяснилось, когда эксперт в морге начал изучать одежду Елизаветы. В кармане ее пальто нашлась записка. Вот фото…

Начальник полиции дал мне свой телефон.

Я стал читать: «Лиза, хватит нам воевать. Вчера был день рождения Максима. Приходи сегодня, помянем мальчика. Я ошибалась насчет тебя. Теперь знаю, кто на самом деле хулиганил. Не ты это. Хочу тебя обнять. Твоя Марфа».

– Напечатано на пишущей машинке, – объяснил Евгений, – не на компьютере.

Я вернул Протасову сотовый.

– Ясно, почему Елизавета улыбалась, – она пришла мириться.

– Да только Марфа Ильинична понятия не имела о письме, – подхватил Евгений, – восприняла визит Елизаветы и ее улыбку как издевательство и хотела огреть нахалку веником, а под руку попалась кирка.

– Вы показывали послание Горкиной? – уточнил я. – Задавали вопрос, не она ли послала приглашение?

– Нет, конечно, – ответил Евгений, – сообщение о найденной записке пришло минуту назад, мы с вами одновременно получили эсэмэски. Однако я не исключаю, что все это придумано Горкиной, то есть она сама воспользовалась пишущей машинкой, чтобы пригласить Брякину.

– Думаете, Марфа спланировала убийство? – уточнил я. – Обставила дело так, словно случайно лишила Елизавету жизни? Мол, не хотела плохого, просто кирка под руку попалась…

Полицейский облокотился о подоконник.

– Нельзя исключать ни одну версию. Брякина делала гадости Горкиной. Вчера опять дверь ее избы дерьмом измазала. Марфа Ильинична не выдержала и решила избавиться от нее…

– Что-то тут не вяжется, – осторожно остановил я Протасова.

– Например? – осекся тот.

– Марфа описала, как Елизавета пришла к ней с радостной улыбкой на лице и протянула руку, – напомнил я. – Представьте себя на месте Брякиной. Вы в который раз пачкаете дверь Горкиных дерьмом, а потом, получив от той, с кем много лет на ножах, приглашение в гости с предложением зарыть топор войны, бегом несетесь к Марфе с намерением пожать ей руку? Я бы так никогда не поступил. Испугался бы, подумал, что это ловушка.

Евгений начал барабанить пальцами по столу.

– В ваших словах есть резон. Пожалуй, сегодня не стану Горкину трогать, пусть отдохнет. Завтра с ней побеседую.

Я встал.

– Мне пора домой. Но перед отъездом хочу задать пару вопросов Елене.

Глава 21

– Вам не трудно показать, куда вы поставили кирку? – спросил я у дочери Марфы, входя в сени.

– Вот сюда, – шмыгнула носом Елена. – Видите, дверь в сортирчик совсем рядом.

Я начал озираться.

– А где веник?

– Что? – не поняла Елена.

– Веник, – повторил я. – Если я правильно понял, он всегда в этом углу стоял. Поэтому ваша мама и схватила случайно вместо него садовый инвентарь. А сейчас метелки нет.

– Нет, – повторила хозяйка.

– Странно, – заметил я.

– Наверное, веник полиция забрала, – осенило Лену.

По помещению полетела веселая трель. Горкина покраснела, буркнула: «Простите, очень важный разговор», – вынула из кармана телефон и ответила на вызов:

– Да, да, конечно, платье… Сорок восемь. Туфли тридцать девять. Я свое могу принести. А-а-а… Ясно. Извините, не знаю, как надо, поэтому слишком стараюсь. Голову помыть, поняла…

Наконец Елена положила трубку на полочку, где лежали шапки, и пояснила:

– Я прошла отбор в шоу. Буду принимать участие в программе «Голос из народа».

– Поздравляю, – сухо сказал я.

– У меня прекрасное сопрано, – похвасталась Елена.

– Это большая редкость, – поддержал я ее.

– Хотела пойти на кастинг на телевидение, когда первый сезон программы «Голос» начинался, но мать не пустила, – с обидой произнесла Лена.

– А потом она изменила мнение, и вы отправились на другой канал, который снимает «Голос из народа»? – предположил я.

– Нет, я ей об этом не говорила, – призналась моя собеседница, – думала открыться, когда меня впервые по телику покажут.

– Но тогда мать сама бы все увидела и рассердилась, что вы ее ослушались, – усмехнулся я.

– Телеканал, где меня снимать согласились, не федеральный, – зачастила жаждущая славы самодеятельная певица, – а спутниковый тарелки у нас нет. Что теперь сделают с моей мамочкой?

Я развел руками.

– Не могу ответить на ваш вопрос. Марфа Ильинична призналась, что ударила Елизавету киркой. Но утверждает, что злого умысла не имела. Находилась в состоянии аффекта, думала, что хватает веник, а в руке оказалась стоявшая там тяпка.

– Это я ее у двери поставила, когда мне вдруг в сортир приспичило до темноты в глазах, – пригорюнилась Лена. – Так себя корю! Нет бы кирку в кухню к пеналу, который разбить хотела, оттащить, а я ее в сенях бросила…

– Не терзайся так! – произнес в комнате голос, показавшийся мне отдаленно знакомым.

– Ну, вы же не могли знать, что Брякина в этот момент придет к вашей маме. Как думаете, почему Елизавета, успокоившись, вдруг снова начала издеваться над вами?

– Кто сказал, что Лизка нас не постоянно мучила? – удивилась Лена.

– Марфа Ильинична, – ответил я.

– А мне кажется, что не переставая дверь мою мазала, – пригорюнилась младшая Горкина. – Никому не ведомо, что у сумасшедшей в голове. Ой, о покойных плохо не говорят, но она ведь и правда странная была.

– Когда Брякина после перерыва вновь безобразничать начала? – решил уточнить я.

– Не помню, – растерялась Елена, – у меня впечатление, будто она бесконечно нас доставала.

– Нет! – снова раздался из глубины дома возглас, и в сени вышла Раиса, регент церковного хора.

– Добрый день, – поздоровался я.

– Привет, – отозвалась Рая и оглушительно чихнула, забыв прикрыть рот рукой.

Я на всякий случай отступил на пару шагов назад.

– Зима нынче дурацкая, – тут же начала жаловаться Раиса, – снега нет, сыро. Подумала, что вспотею в зимнем пальто, влезла в осеннюю куртку, и вот результат – вся в соплях. Да вы не бойтесь, я не заразная, чужая простуда к человеку не прилипает. Ох уж эти мужчины! На словах они самые крутые, а на деле от женщины, которая разок носом хлюпнула, шарахаются.

Я не стал затевать бессмысленный спор о том, как распространяются болезни, а спросил: