Читать книгу "Тайная жизнь Софи - Сьюзен Льюис"

Теперь она понимала, что чувствовала ее мать каждый раз, когда выходила из дома: она как будто была виновата не меньше, чем ее сын. Сьюзи поежилась при воспоминании о камнях, которые швыряли им в окна, и оскорбительных надписях, покрывавших автомобиль матери. Значит, теперь с ней будет то же самое? Все будут обвинять ее в преступлении ее брата, хотя она не совершала ничего дурного и любила детей. Ее будут обливать той же краской, которая превращает насильников над детьми в изгоев общества. Им безразлично, что она ненавидит педофилов или что преступление Гэри было связано с пятнадцатилетней девушкой, которая уже рассталась с девственностью, когда они познакомились. В конце концов, она написала ему в тюрьму о том, как сожалеет о случившемся, и попросила о личной встрече. Его единственным преступлением в глазах так называемой жертвы было отсутствие интереса к повторению приятного опыта; донос в полицию был местью безымянной девушки.

Почему полицейским так нужно наказывать людей за незначительные проступки, когда вокруг бродит множество настоящих чудовищ, которых следует поймать?

– Сьюзи?

Она подняла голову и нахмурилась, словно увидела человека, которого она знала, но не могла точно определить, где именно и при каких обстоятельствах. Потом она вспомнила женщину-детектива, вчера побывавшую у нее.

– Я надеялась найти вас в салоне, – сказала женщина.

– Я как раз туда и иду, – жестко ответила Сьюзи. Почему эта женщина с рентгеновским взглядом не оставляет ее в покое? – Если вы собираетесь спросить, где находится мой брат, то могу сказать вам сразу, что не имею ни малейшего представления.

– Вы не разговаривали с ним с… – начала женщина, явно не смущенная ее враждебностью.

– Нет, не разговаривала, – сердито перебила Сьюзи. – И – да, я пыталась звонить, но, где бы он ни находился, он не берет трубку. Этого достаточно? Я ответила на ваши вопросы?

Все еще пытаясь сохранять дружелюбие, хотя на ее месте Сьюзи захотелось бы дать собеседнице увесистую пощечину, женщина-детектив спросила:

– Вы знали, что он был вместе с Софи вечером в воскресенье, когда она пропала?

Сьюзи выдержала паузу, испытывая искушение солгать, но в итоге она опустила плечи и просто кивнула.

– Да, – призналась она. – Но он поклялся мне, что не знает, куда она отправилась потом.

– Потом?

– После встречи с ним, – неуклюже пробормотала Сьюзи.

– Вам известно, были ли они в его квартире?

Сьюзи смотрела на фургоны, мимо которых они проходили. Если кто-то сейчас наблюдал за ними из окна, имел ли он представление о том, что происходит между двумя совершенно разными женщинами? Одна в ситцевом пляжном платье, другая в черных брюках и кремовой рубашке. Если они знают, что эта женщина является офицером полиции, а она – сестра Гэри Перкинса, то без труда поймут остальное.

– Известно или нет? – повторила вопрос женщина-детектив.

Сьюзи покачала головой.

– Он не сказал мне, где они встретились, – искренне ответила она.

– Кто-то еще был с ними?

Сьюзи снова покачала головой. Они обогнули мусорные баки и направились к салону.

– Ваш брат хорошо знаком с Томашем Сикорой? – внезапно спросила женщина.

– Вы имеете в виду поющего водопроводчика? – растерянно отозвалась Сьюзи. Какое отношение это имеет к происходящему, если только Гэри и Томаш не вляпались в переделку, о которой она ничего не знает? – Думаю, Гэри знает, кто он такой, – осторожно произнесла она. – Его все знают, но они не друзья и даже не приятели, если вы это имеете в виду. По крайней мере, насколько мне известно.

– Значит, ваш брат не упоминал, что Томаш был вместе с ним и Софи вечером, перед ее исчезновением?

Сьюзи резко остановилась.

– Почему? Это правда?

Все еще дружелюбно улыбаясь, женщина ответила:

– Это вполне возможно.

– Значит, вы говорили с Томашем?

– Еще нет. Такое впечатление, что он тоже исчез.

Не зная, что сказать, Сьюзи достала ключи и отперла дверь салона.

– Скажите, почему вы предали огласке судимость моего брата? – спросила она, прежде чем войти. – Мне казалось, что человек должен считаться невиновным, пока его вина не будет доказана. У вас нет серьезных улик против него, не так ли?

– Боюсь, мы не можем утаивать такую информацию, если известно, что юная девушка была вместе с ним незадолго до своего исчезновения, – ответила женщина-детектив с легким оттенком сожаления.

Немного подумав, Сьюзи была вынуждена с ней согласиться. Тем не менее это казалось несправедливым.

Ничто больше не казалось справедливым.

– Если брат все-таки свяжется с вами, вы позвоните нам, не так ли? – спросила Энди.

Хотя Сьюзи кивнула, она была не уверена, что позвонит детективам. Это зависело от того, как обернутся поиски и что скажет Гэри, если он и впрямь позвонит.

«Бог в помощь хорошим женщинам, которые защищают дурных мужчин», – угрюмо подумала Энди, уходя от салона Сьюзи. Ей всегда было тяжело видеть таких женщин и еще тяжелее разговаривать с ними, особенно в тех случаях, когда мужчины явно не заслуживали подобного отношения.

Несмотря на раздражительность Сьюзи Перкинс, Энди было ясно, какой несчастной она себя чувствует и как жестоко разрывается между преданностью своему брату и… чем еще? Признанием в том, что ей уже известно?

Несомненно, Кася Домански переживала такую же внутреннюю борьбу, хотя она не разделяла сомнений по отношению к Томашу, сходных с теми, которые определенно имелись у Сьюзи по отношению к ее брату. Кася была непоколебима в своей убежденности, что Томаш – «хороший человек», несмотря на вопросы полицейских и их подозрение, что существует связь между ним и пропавшей девушкой.

Возможно, даже с тремя пропавшими девушками, включая Таню Карпенко и еще одну, чье имя стало известно сегодня утром: Микаэлу Резник. Никто точно не знал, откуда она приехала и куда могла направиться после того, как покинула кемпинг. Учет персонала и проверки на криминальное прошлое явно не были сильной стороной парка «Голубой океан».

– Я очень тревожусь, – сказала Кася, когда Энди заглянула к ней по пути в кемпинг. Ее припухшие глаза свидетельствовали о бессонной ночи. («Присоединяйся к нашему клубу», – мрачно подумала Энди.) – Он всегда звонит, когда куда-нибудь уезжает. Не понимаю, почему он не звонит сейчас. Должно быть, с ним что-то случилось…

Разумеется, это могло быть уловкой, но Энди так не думала. Если внешние признаки и ее собственная интуиция были чем-то таким, с чем стоило считаться, то Кася не могла умышленно лгать ей, и между двумя телефонами – Томаша и его гражданской жены – действительно не было замечено никакой связи, кроме безответных звонков с ее стороны. Это не означало, что Томаш и Кася не пользуются другими телефонами, хотя Энди вовсе не убеждена в этом.