Читать книгу "Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте - Андрей Васильченко"

Шефер познакомился с этим авантюристом. Почти сразу же он пришел к выводу, что в силу дилетантского планирования экспедиции ее цели были абсолютно недостижимыми. В своем письме Шефер упоминал о Бернацике как о печальном курьезе. Он хотел показать, с какими ненадежными людьми предпочитают иметь дело в Министерстве иностранных дел. Более того, подобные решение рассматривались даже без предварительных консультаций с ним, с Шефером. Сам же Бернацик не имел даже малейшего понятия о конспирации, так как посылал свою корреспонденцию в МИД на обыкновенных открытках. В последних строках своего письма Шефер делал неутешительный для него вывод. Если на обеспечение экспедиции нельзя было найти двух миллионов рейхсмарок, то лучше было ее вообще не проводить. «Поскольку сейчас весьма затруднительно достать крупные суммы в иностранной валюте, то почти с самого начала данная экспедиция была мертворожденным ребенком». Валюту предпочитали выделять под другие акции, которые при меньшем финансировании могли принести неменьший успех. Впрочем, Шефер подчеркивал, что готов при соответствующем финансировании в любой момент подключиться к планированию и организации операции в районе Тибета. Он заверил Вольфа, что готов в будущем сотрудничать с «Аненербе», дабы его наработки не пропали даром.

Более поздних упоминаний о тибетской операции СС найти не удалось. Последнее было в приведенном выше письме Шефера. Поэтому можно предположить, что планирование экспедиции сошло на нет в силу высоких финансовых затрат. Если говорить о несостоявшейся военной экспедиции СС на Тибете, то в глаза бросается, что в ней в первую очередь были заинтересованы (как ни странно) высшие чины СС, а не дипломаты из МИДа, что, собственно, входило в их служебные обязанности. В целом же данный сюжет хорошо иллюстрирует, как осуществлялась повседневная деятельность большинства ключевых политических учреждений Третьего рейха. Реализация же данного конкретного проекта затруднялась именно непомерными амбициями отдельных нацистских функционеров и не утихавшей ни надень борьбой компетенций. Почти никого не интересовало выполнение рискованного, но весьма перспективного с военно-стратегической точки зрения задания. Удаленный Тибет был почти мифом, в то время как борьбу за власть надо было вести именно в Германии.

Запланированная экспедиция СС на Тибет была только маленьким фрагментом сложной мозаики, которую собой являла внешняя политика национал-социалистической Германии 1939–1941 годов. Для чиновников от дипломатии планы СС были откровенно бредовыми. Разумеется, у Шефера был могущественный покровитель в лице Генриха Гиммлера, так что от него было нельзя просто отмахнуться. По этой причине МИД пытался комбинироваться собственные устремления с интересами СС. Самое парадоксальное, что запланированная тибетская экспедиция вызывала большее беспокойство, и одновременно большую заинтересованность, у советской стороны, нежели у немецких дипломатов.

Глава 5 В недрах «Аненэрбе»

Сейчас очень сложно, да, наверное, и невозможно назвать точную дату создания в исследовательском обществе СС «Наследие предков» («Аненэрбе») Исследовательского отдела Центральной Азии и экспедиций. Многое говорит о том, что это произошло зимой 1939–1940 годов. По крайней мере именно в это время Шефер начинает использовать для своих писем бланки «Аненэрбе». В тот момент сам отдел размещался в Мюнхене по адресу Видмайерштрассе, дом 35. В том же самом доме располагался офис профессора Вальтера Вюста, куратора «Аненэрбе». Отдел располагался там несколько лет, пока в 1943 году не переехал в замок Миттерзилль в Пицнгау. Главной задачей данного отдела «Наследия предков» была обработка привезенных экспедицией Шефера тибетских находок и материалов. Кроме этого, когда отдел начал свою деятельность весной 1940 года, то его помещение использовалось также для планирования операции на Тибете. Когда стало ясно, что шансы на старт новой экспедиции уменьшались с каждым днем, то Шефер стал активно заниматься делами «Наследия предков». Теперь именно эта организация должна была защищать его научные интересы. Членство в «Аненэрбе» предполагало целый ряд преимуществ. Во время войны оно позволяло проводить работы, которые являлись признанными «ориентированными на потребности фронта».

Дальнейшую историю исследовательского отдела Центральной Азии надо рассматривать с различных аспектов. Однозначно нельзя сказать, по каким мотивам Шефер присоединился к «Аненэрбе». Заявление верности национал-социализму во времена Третьего рейха и показания во время допросов американцев, в ходе которых «выяснилось», что Шефер был саботажником и борцом Сопротивления, только из соображений личной безопасности принимавшим участие в планировании тибетскойоперации, а затем работавшим в «Наследии предков», на самом деле не очень сильно противоречили друг другу. Секрет кроется в том, что во времена диктатуры почти все личности пытаются приспособиться к новым условиям, так сказать, соответствовать духу времени. Во многом это осложняет работу с разновременными документами.

После войны Шефер, находясь в тюрьме, утверждал в своих показаниях, что присоединился к «Аненэрбе» только для того, чтобы продолжить свои научные изыскания. Но при этом стоит вспомнить, что уже в 1936 году, после возвращения из США он предложил Гиммлеру финансировать его восточные исследования именно за счет фондов «Наследия предков». Сам Шефер весьма охотно принимал покровительство Гиммлера. В Лхасе он выступал не только от лица Германии, но и от лица СС.

Вернувшись назад в Германию, Шефер в первую очередь должен был позаботиться об обработке собранного в Тибете материала. В этом ему должны были помочь его товарищи. Но поскольку продолжение научной деятельности в рамках традиционных академических структур ему казалось бесперспективным, то Шефер был вынужден поддерживать тесные связи с СС. Именно по этой причине еще в августе 1939 года он составил на имя Генриха Гиммлера документ, в котором предлагал создать специальный «Азиатский институт СС». В нем он написал, что «первая немецкая экспедиция ССна Тибетуспешно закончила все полевые работы». А далее продолжал, что теперь было необходимо разобрать материалы и проанализировать их. Это предполагалось сделать силами участников той же самой экспедиции. Как видим, Шефер специально исказил официальное название экспедиции, убрав оттуда свое имя. Это был некий реверанс в сторону Гиммлера, который при каждом удобном случае подчеркивал, что экспедиция 1938–1939 годов проводилась под его покровительством. Но этот реверанс сопровождался вполне конкретной просьбой, содержавшейся в том же письме. «В данный момент ни одно из существующих научных учреждений или институтов не в состоянии в полной мере обработать и осмыслить имеющийся в распоряжении материал тибетской экспедицииСС». Следовательно, Шефер подчеркивал новизну своих наработок, которые не могли быть постигнуты в рамках традиционных академических структур. Профессиональное честолюбие, а также возможность пробрести свой собственный институт побудили молодого исследователя установить еще более тесные связи с СС. Именно в «новом ордене» он видел идеал нового научно-творческого сообщества. Однако Шефер прекрасно понимал, что СС были готовы вне зависимости от его научных представлений идти своим собственным путем, в том числе в сфере изысканий, а стало быть, не от него зависел факт возникновения новых исследовательских структур.