Читать книгу "Наследница Шахерезады - Елена Логунова"

Сине-зеленые, почти бирюзовые до варки и кораллово-красные после, с нежным белым мясом неповторимого вкуса – не просто пища, а повод для встречи со старинными друзьями, возможность удивить и порадовать дорогих людей!

В холодильной сумке таких красавцев было ровно пятьдесят, одинаковых, как близнецы, с идеальными параметрами роста и веса: двадцать пять сантиметров, сто граммов.

Гамлет трясся над ними, как над новорожденными детьми.

Два дня он держал их в джакузи, следя за тем, чтобы вода была прохладной, чистой, насыщенной кислородом, и безжалостно отправляя домочадцев принимать водные процедуры в тесной душевой кабинке.

Перед отъездом Гамлет промыл каждого рака персонально в проточной воде, поместил всю компанию в чистый полиэтиленовый пакет и аккуратно уложил его в сумку-холодильник с температурой около ноля градусов.

У этих раков было все, что нужно неразумной твари для заграничной поездки в один конец, даже безупречно оформленные ветеринарные документы.

В созданных им условиях перелетные раки могли прожить до двух дней.

Но могли и не прожить.

Планируя свое с раками путешествие из Еревана в Лондон, Гамлет не принял в расчет возможную задержку в пункте пересадки – в Вене. Иначе он непременно купил бы в комплекте с изотермической сумкой аккумуляторы холода.

Без таких аккумуляторов сумка могла держать температуру до восьми часов.

А могла и не держать.

Когда задержка рейса превысила шесть часов, Гамлет решил, что пора потревожить питомцев, чтобы проверить их состояние. Мертвые раки крайне дурно пахнут и выделяют токсины, вызывающие тяжелое отравление.

Здраво рассудив, что сортировка членистоногих в зале ожидания привлечет нездоровое внимание двуногих, Гамлет с сумкой уединился в туалетной комнате.

Проверка личного состава показала, что командир беспокоился не зря: рота раков понесла потери.

Гамлет уверенно определил погибшего бойца по неподвижности всех членов и абсолютно прямой шейке, которая при жизни у каждого рака всегда немного скрючена.

С павшим командир не церемонился и без почестей захоронил его в урне для использованной туалетной бумаги.

24 января, 17.20

Женское любопытство разрушительнее нитроглицерина.

Если бы производители оружия нашли способ разливать женское любопытство в небольшие металлические флаконы, получились бы превосходные ручные гранаты.

А если бы в венском аэропорту Швехат, помимо стандартных удобств для пассажиров, существовал и пункт сдачи женского любопытства, Лизонька в одиночку могла бы наполнить превосходной взрывчаткой большую бомбу.

С нестерпимым и мучительным желанием узнать, цело ли содержимое ее чемоданчика, Лиза боролась почти полтора часа.

Все это время она провела в кафе, в высшей степени неторопливо поглощая кофе с бутербродами и игнорируя выразительные взгляды других пассажиров, желающих припасть к кормушке.

Лиза не собиралась уступать кому-либо место за столиком, откуда открывался лучший вид на коридор в обе стороны.

Лиза ведь не просто сидела и ела – она дожидалась развития событий.

Наконец, стало ясно, что ограбленные воровки смирились с утратой неправедно нажитого добра и не бегают по зданию аэровокзала в поисках Лизы с сумкой.

Пришла пора выяснить, не оскудел ли богатый внутренний мир чемоданчика.

Наиболее подходящим укромным местом для соответствующей проверки Лиза резонно сочла туалетную кабинку.

Уединившись в ней, Лиза освободила сумку от мусорно-маскировочных мешков, расстегнула молнию и с изумлением убедилась, что содержимое сумки ей абсолютно незнакомо!

Семьдесят пар сережек, сто колечек, пятьдесят браслетов, сорок ручных часов и двадцать пять зажигалок пропали, зато появилась куча новых косметических принадлежностей, а в нижнем археологическом слое обнаружилась модная дамская сумка.

Лиза не погнушалась ее открыть, сразу же наткнулась на российский загранпаспорт с вложенным в него посадочным талоном, заглянула в документ и уверенно опознала даму на фото.

Это была та самая тетка, у которой победоносная Лиза угнала трофейную сумку два часа назад.

Тут Лиза поняла, что спонтанно расширила спектр своей преступной деятельности, экспромтом переквалифицировавшись из контрабандисток в грабительницы.

– Нет уж, мне чужого не надо! – закрывая сумку, бормотала Лиза, имея в виду не только чужое имущество, но и несвойственное ей криминальное амплуа.

Нервными рывками она застегнула молнию застежки, собственной губной помадой нарисовала на боку чемоданчика жирный крест и вышла из туалета с пустыми руками.

Надо было снова искать серо-зеленую квадратную сумку на колесиках – такую же, как та, что осталась под раковиной в женской уборной, только без сигнального креста на боку.

24 января, 17.25

– Куда теперь? – спросила я Ирку, когда мы наконец завершили сеанс рисования ручной клади подручными средствами, распрощались с полицейскими и вышли из участка.

– Угадай, – буркнула подружка.

– Опять в туалет?!

– Точно. – Тут она все-таки сочла необходимым оправдать свою жестокость и добавила: – Но я принимаю это непопулярное решение исключительно под давлением мочевого пузыря.

Я вздохнула.

У меня было неприятное ощущение, будто я застряла на малосимпатичном уровне компьютерной игры и брожу из уборной в уборную в поисках выхода или полезных бонусов.

Хотя мне трудно было представить, что может стать таким бонусом. Рулон трехслойной туалетной бумаги?

Ирка пошла в туалет, а я осталась ждать ее под дверью, от нечего делать разглядывая публику.

Ее заметно убавилось.

Скорого улучшения погоды синоптики не обещали, и многие пассажиры перебирались на ночь в отели.

К сожалению, я не могла последовать их примеру, так как не имела ни действующей визы, ни даже загранпаспорта.

Мне предстояло снова ночевать на диванчике в зале прибытия, так что нужно было радоваться хотя бы тому, что с уменьшением числа пассажиров конкуренция на это скромное ложе падает.

Ирка вышла из туалета с круглыми глазами и квадратной сумкой. Глаза были, как обычно, синими, а сумка – серо-зеленой.

Я узнала ручную кладь, заочно послужившую моделью для гениального портрета «Украденная сумка» (22×33 см, писчая бумага, французские тени для век), и тоже вытаращилась изумленно:

– А вот и бонус! Как, откуда?

– От верблюда! – незатейливо срифмовала подруга и нежно погладила бочок сумки. – Ты не поверишь; она стояла под раковиной!

– Это твоя? Ты проверила?