Читать книгу "Не плачь, Тарзан! - Катарина Масетти"

Мы с Янне много смеялись, часто ругались, но, как только он начинал осторожно выспрашивать, когда мы увидимся, я всегда находила повод поскорее закончить беседу.

Я рассказывала ему, что часто где-то внутри меня писклявый голос начинает канючить: «Садись в „ламборджини“, и дело с концом! Он и детей готов взять!»

— Прав твой голос, — сказал Янне. — А когда им исполнится восемнадцать, они получат по машине! Пусть у каждого будет своя! К тому времени у нас уже появится семейный автомобиль с кучей своих детей.

— Ты можешь себе представить, что я поселюсь на твоей вилле, буду покупать эксклюзивные наряды по твоей кредитной карточке, отдам Беллу и Билли в частные школы? А со временем ты захочешь завести пару общих детей, чтобы доказать свою мужскую состоятельность и завещать им свой капитал.

— Ну-у… ну надо же мне когда-нибудь повзрослеть. По-моему, если у меня появятся дети, которых надо будет воспитывать, я сразу повзрослею.

— Ага, а через семь лет совместной жизни, когда мой живот отвиснет гармошкой после четырех или пяти беременностей, ты встретишь молодую красотку с глазами испуганной лани, которая будет обожать тебя, разделять твой образ жизни и знать, что она хочет. Сначала я этого не замечу, ведь ты по-прежнему будешь пропадать в заграничных командировках, а я буду сидеть дома с детьми. Но в один из приездов в тебе вдруг взыграет молодость и тебе понадобится срочно встретиться с клиентами, ты позвонишь домой поздно вечером и скажешь: «Дорогая, ложись без меня!» А утром окажется, что твоя половина кровати пуста, и через несколько месяцев я снова стану матерью-одиночкой, только детей у меня будет в два раза больше, и больше будет горечи на душе, хотя, наверно, с деньгами будет получше. Впрочем, это не факт, ведь средства на адвоката есть только у тебя…

— Остановись, Мариана, ты слишком разогналась. Может быть, прежде чем ныть о разводе, просто попробуем пожить вместе?

Но меня уже понесло.

— Ни за что, Янне, ни за какие коврижки я не решусь на такое! Ты не заметил, что в нашем веке каким-то странным образом размножение целиком и полностью взвалили на женщину? Мы всегда должны быть готовы к участи матери-одиночки с оравой детей и минимальным доходом. И так во всем мире, я недавно читала, что в одной трети семей женщина является кормильцем. В Африке, Южной Америке, Азии. Я не понимаю, почему так получается? Мужчины бросают семью, ни о чем не заботясь, а может, им только кажется, что они заботятся о семье, а на деле им все равно. Или такие отцы, как Кенни, от которых один вред.

— Прекрати, Мариана! Я же, наоборот, говорю, что хочу быть вместе с тобой, хочу разделить ответственность, а ты плетешь о каких-то беглых африканцах! У нас-то, кажется, родители делят воспитание детей пополам, и это нормально.

— Ну да, встречаются редкие экземпляры, которые берут на себя ответственность и половину обязанностей. Обычно у них уже есть в резерве новая жена, которая стремится завоевать их уважение, стать другом их детей и выкладывается на сто пятьдесят процентов. У этих отцов всегда находятся средства на хоккейное снаряжение, на которое матери не хватило денег, а также на поездку в Таиланд с новой женой и старыми детьми… Они забирают детей, а мать остается одна. Только это не для меня: неродной отец никогда не почувствует ответственности за детей своей бывшей жены, которых она завела от бывшего мужа, а я навсегда останусь с оравой детей…

На этом месте Янне рассвирепел и обрушился на меня с потоком отборных ругательств в адрес чокнутых мамаш, которые не дают отцам общаться с детьми, хотя те только и мечтают принять участие в их воспитании. Эти чокнутые мамаши таким образом мстят мужчинам за то, что те бросили их. Такие тоже бывают, ответила я, но редко, чаще отцы забывают забрать ребенка, который весь день ждет его на чемоданах под дверью. Если уж они такие заботливые, то почему не берут декретный отпуск?

Тут Янне не выдержал и нанес удар ниже пояса. Он сказал, что моя категоричность, наверно, объясняется тем, что у меня никогда не было мужчины, которому я могла доверять, а мой муж был ненастоящим… словом, просто ненастоящим. А сам он в состоянии пережить любые невзгоды, на этот счет я могу не беспокоиться. Я бросила трубку и долго боролась с рыданиями, но в конце концов не сдержалась. Я решила, что мне остается только с головой погрузиться в детей и работу. На этом фронте есть чем заполнить тяжелые будни.

А мысли про любовь можно смело оставлять на потом. Годам к пятидесяти мы с этим разберемся. Куплю себе хороший корсет, подтяну прищепкой морщинистый подбородок — и вперед, на охоту!

«Фрекен Козья Ножка»

С головой погрузиться в работу оказалось несложно. Ректор просто дышал мне в затылок с тех пор, как мы с ним крепко поговорили. До пятницы мне надо было составить учебный план на всю осень для восьми классов, которые делились на несколько потоков. Довольно глупо поручать это мне, ведь я не работаю на полную ставку, но я оказалась единственным учителем рисования с нужной квалификацией.

И вовсе не потому, что в этой школе высоко ценилась такая квалификация. Когда им был нужен учитель рисования на несколько уроков, ректор обращался на биржу труда, к выпускникам народных школ, прошедшим общий курс эстетической подготовки, к душевным любителям керамической лепки или к кому-то в этом роде. Учительница музыки жаловалась на ту же проблему: раз ты умеешь играть на лире, значит, можешь давать уроки музыки! Пока она была в декретном отпуске, ее заменяли кантор-пенсионер и рок-барабанщик, проходивший реабилитационный курс лечения от наркозависимости. Посмотрела бы я, как они заменили бы учителя математики старым ревизором или жизнерадостным студентом с деревянными счетами!

Я сидела в душном крошечном кабинете, который мне по непонятной причине приходилось делить с учителем биологии, и продиралась сквозь план уроков, которые вели другие учителя. Из магнитофона раздавались голоса местных птиц, а на полке прямо перед моим носом стоял стеклянный резервуар с мерзопакостным банановым пауком. Интересно, они посадили меня среди друзей природы и орнитологов, потому что учителя рисования находятся под угрозой вымирания? Мы и правда стоим на отшибе, ни рыба ни мясо, наш предмет не отнесешь ни к теории, ни к ремеслу, иногда мне кажется, что в учительской поговаривают о том, будто в школе мы вообще не нужны. За счет нас можно было бы увеличить количество информатики. Или научить детей заполнять декларации, подготовить к экзаменам на права, рассказать, как оказывать первую помощь, показать, как выделывать кульбиты на спортивных снарядах. Эта проблема объединяет нас с учительницей музыки, иногда мы сидим с ней вдвоем где-нибудь в углу. Когда я только начинала работать, учитель информатики каждый день повторял: «Кого я вижу! Фрекен Козья Ножка!» Это продолжалось до тех пор, пока я угрожающе не помахала перед ним коричневыми кисточками из куницы со словами: «Еще раз меня так назовешь, и я воткну их тебе в задницу!»

Мои коллеги расщедрились на похвалу один-единственный раз, когда попросили меня нарисовать открытку какому-то учителю к пятидесятилетию. А однажды ректор попросил меня нарисовать новые вывески.