Читать книгу "Снятие с креста - Пол Клеменс"

Музей изобразительных искусств оказался на другом конце города. Симпатичный особняк, дорические колонны с «виноградными» капителями, декоративные выступы на фасаде. По краям здания – сквозные арки, ведущие во внутренний двор. День рабочий, он бродил по полупустым залам, усердно делая вид, что не волнуется. Обычный провинциальный музей, хотя и единственный между Кале и Дюнкерком. Залы не поражали вместимостью, ковровые дорожки, стеклянные люстры под хрусталь. К непритязательным экспонатам здесь относились бережно, с любовью. Отдельный зал, посвященный творчеству местных художников, искусство восемнадцатого, девятнадцатого веков, «Каролингский ренессанс». Строители последнего подражали античной архитектуре, миниатюристы копировали римскую живопись, на документах ставили печать с изображением ворот Рима и писали: «Обновленная Римская империя»… Конная статуя Карла Великого, макет капеллы в Ахене. Книжные иллюстрации на библейские темы, древние псалтыри с религиозными песнопениями. Над дверным проемом в соседний зал восседал Христос в окружении старцев и символов евангелистов – льва, тельца, орла, ангела (Марк, Лука, Иоанн, Матфей). Классической живописи было немного – несколько полотен так называемой «Осени Средневековья». Пышные придворные ритуалы, надутые физиономии красноперых рыцарей, галантно поклоняющихся манерным дамам. Несколько портретов в манере Жана Фуке – первого художника французского Возрождения: угрюмые епископы, герцоги, бароны с надутыми плечами и смешными жабо вокруг горла. Купцы и их жены, мореплаватели и корабельные мастера, ученые, офицеры. Миниатюры к «Иудейским древностям» – палестинские пустыни, скудная растительность, огромные массы одержимых людей…

В третьем зале была представлена вполне приличная французская живопись. Но внимание рассеивалось, он больше работал головой, чем глазами. В зале было малолюдно. Чопорная старушка, проявляющая интерес к пейзажам, критично покосилась на обнаженных дочерей царя Левкиппа, которых мускулистые «горцы» забрасывали на круп гнедой кобылы. Старушка покачала сухой головкой и вышла. Телеса у дам, с точки зрения ценителя обнаженного тела, были действительно мешковатые. В зале оставались только Анджей и седовласый работник музея. Тот сидел у окна в глубоком алькове за письменным столом и занимался скучной канцелярщиной. Перед человечком стоял компьютер, но он предпочитал писать перьевой ручкой в потрепанном журнале, периодически окуная ее в пузатую чернильницу.

Столь демонстративное презрение к прогрессу не могло не тронуть. Анджей подошел поближе. Он не знал, о чем говорить с работником музея. Думал, само получится. Только не о пенсионере Симоне Ле Пьене, который когда-то работал в этом музее…

– У вас вопрос, молодой человек? – поднял голову канцелярский работник. У него были живые лучистые глаза, невзирая на пыль, пропитавшую пиджак.

– Скажите, – кивнул Анджей на упомянутую картину, – это похищение дочерей Левкиппа?

– Разумеется, молодой человек. Забавная древнегреческая мифология. Близнецы Кастор и Полидевк – сыновья бога Зевса – всю жизнь соперничали со своими двоюродными братьями. В итоге похитили их невест – дочерей царя Левкиппа. Данный процесс прилежно запечатлен живописцем.

– Но это не Рубенс, – с некоторым сомнением произнес Анджей. – Насколько знаю, Питер Пауль Рубенс в одной из картин обыгрывал похожий сюжет.

– Нет, конечно, – музейный работник засмеялся. – Совсем иная, знаете ли, манера исполнения. Да и способности у живописца несколько… м-м, иные. Картина Рубенса выставлена не в глухом Шартарене, а в Старой пинакотеке города Мюнхена. Данное же творение принадлежит перу Йоса де Момпера, более известного своим «Горным пейзажем с мостиками», – работник музея приподнялся и протянул руку. – Жискар Бернандель, архивариус, работаю в этом музее. Не хочется, знаете ли, просиживать штаны в сыром подвале, вот и выбил рабочее место поближе, так сказать, к первоисточникам. Посетители не жалуются, некоторые считают, что мое присутствие создает даже колорит.

«Это не вы заменили ушедшего на пенсию Симона Ле Пьена?» – уже рвался вопрос, но он вовремя прикусил язык.

– Роберт Брайлинг (чуть не сказал: «эсквайр»), – он пожал протянутую сухую ручонку. – Я иностранец, путешествую по Франции, увлекаюсь живописью фламандских мастеров и не мог, проезжая мимо вашего города, не зайти в музей. А вообще-то я сотрудник страховой компании, расследую случаи похищения предметов старины…

– Вы правильно сделали, уважаемый, что зашли в наш музей, – подхватил архивариус. – Если хотите, могу удовлетворить ваше ненасытное любопытство.

– Я увлекаюсь Рубенсом…

Месье Бернандель посмотрел на него с нескрываемым интересом.

– Ну что ж, месье, в наше странное время еще остались люди, которые увлекаются Рубенсом…

– И Леонардо да Винчи, – поспешил добавить Анджей. – Недавно узнал, что этот блестящий художник оставил потомкам множество рукописей по физике, математике, астрономии, философии. Потрясающе образованный человек. Биография, полная тайн – даже без фантазий Дэна Брауна. Большинство его рукописей написано зеркальным письмом, справа налево, их можно прочесть только через зеркало. А дабы еще больше засекретить свои рукописи, кое-где он писал нормально…

– Скажу вам больше, месье, – подхватил архивариус. – Мы все недовольны нашествием арабов. Леонардо да Винчи, как известно, сын итальянского землевладельца и нотариуса Пьеро и местной крестьянки. Но ученые уже возражают. Недавно они сделали анализ отпечатков пальцев, оставленных Леонардо на своих рукописях. То, что это отпечатки Леонардо, определили достоверно: мастер перелистывал рукописи большим пальцем. Те же отпечатки – на знаменитой «Даме с горностаем». И что вы думаете? Отпечатки да Винчи имеют черты, характерные для представителей арабских стран. Похожие линии находят у шестидесяти процентов населения Ближнего Востока. Выходит, мать Леонардо была не крестьянкой, а восточной рабыней, а сам мастер – наполовину арабом?

– Надо же, – покачал головой Анджей. – Не знал.

– Но, сдается мне, вас больше интересует Рубенс, – хитро посмотрел на него архивариус. – Не так ли, месье?

Отступать было некуда. Он решил рискнуть. Частенько в последнее время приходилось прогуливаться по лезвию бритвы.

– Что вас интересует, месье? Питер Пауль Рубенс – «король живописи и живописец королей» – родился в вестфальском городке Зиген. Отец был протестантом, вывез семью за границу, спасаясь от преследований испанцев. Через десять лет они возвращаются на родину в Антверпен, приняв католическую веру. В двадцать лет он становится членом городской гильдии Святого Луки, который считается покровителем художников, поскольку, по преданию, написал портрет Богоматери с Младенцем… Имеет прекрасный дворец на улице Ваарш. Ведет жизнь блестящую и деятельную. Знается с образованнейшими людьми своего времени. Поддерживает обширную переписку с покровителями наук и искусств. Интересуется трудами итальянского математика и врача Кардано, письмами поэта Гез де Бальзака, книгами голландского юриста Гуго Гроция. Проявляет дипломатические способности: ездит в Мадрид, Лондон, Париж – послом Изабеллы и Альберта. Готовит мирный договор 1630 года между Испанией и Англией. И между тем рисует, рисует… Знаете, месье, у гения была чудовищно успешная биография. Самое сильное потрясение – смерть от чумы любимой жены Изабеллы Брандт. На склоне лет он женился во второй раз – на некой Елене Фурман, которой едва исполнилось шестнадцать…