Читать книгу "Император вынимает меч - Дмитрий Колосов"

Каждый из спорщиков остался при своем мнении, но последующие дни подтвердили слова Буципсы. Римляне, ставшие куда более осторожными, почти робкими, ничего не могли поделать ни с Ганнибалом, ни со стремительной нумидийской конницей. Как ни старался Фабий, старый лис, избегать столкновений с Ганнибалом, его офицеры, все еще самоуверенные, нередко не слушались приказаний диктатора. В один из дней посланный в разведку отряд во главе с Луцием Гостилием Манцином, еще юнцом, неопытным и горячим, ввязался в стычку с ганнибаловыми фуражирами. Прознав об этом, бывший с фуражирами Карталон тут же призвал на помощь находившихся неподалеку нумидийцев, среди которых были и трое наших знакомых.

Римлян было четыре сотни, нумидийцев — всего две. Манцин рассчитывал на победу. Оставив в покое мечущихся между холмов фуражиров, он развернул турмы в лаву и повел их на неторопливо приближавшихся врагов. Нумидийцы не приняли удара и устремилися в бегство.

— Трусы! Подлые трусы! — ликовали римляне, впервые испытавшие радость победы после стольких обидных поражений.

Досадно, правда, было то обстоятельство, что не удалось ни убить, ни пленить ни одного неприятеля, ибо кони их, несшие всадников без доспехов и тяжелого вооружения, были резвее.

Проскакав с милю, римляне решили, что пора прекратить преследование: лошади их были утомлены, чтобы соревноваться в беге с нумидийскими скакунами. Манцин нехотя вложил меч в ножны и дал приказ возвращаться. Но не успели римляне проделать и сотни шагов, как в спину им полетели дротики. Рухнул пронзенный подлым ударом всадник из Фрегелл, другого придавила кричащая лошадь.

С яростными криками, римляне повернули коней и возобновили преследование. Но ровно с тем же успехом. Нумидийцы, посмеиваясь, гнали лошадей к холму, за которым располагался их лагерь.

Кони отмеряли еще одну милю. Римляне стали вновь заворачивать лошадей, и вновь были атакованы. Еще трое всадников пали на землю. Прочие, позабыв об осторожности, устремились в погоню. Они скакали до тех пор, пока не увидели развертывающуюся навстречу лаву, которую вели Махарбал и прискакавший в лагерь Карталон.

Манцин понял свою ошибку и повернул коня, но теперь римлянам было не уйти от стремительных, скачущих на свежих конях варваров. Какое-то время римские кони выдерживали состязание, потом стали сдавать. Нумидийцы, оглушительно крича, размахивали дротиками, готовые пустить их в ход.

Тогда Манцин, юноша горячий и неразумный, но отважный, собрал вокруг себя всадников, чьи кони были утомлены более прочих, и преградил дорогу погоне, давая прочим уйти. Бой был краток. Нумидийцы даже не стати вытаскивать кривые мечи. Устроив бесконечную карусель, они швыряли дротики до тех пор, пока последний римлянин не свалился с коня.

Победителям достались богатые трофеи, и Буципса — естественно! — был первым среди самых удачливых. Три кольца и браслет, на этот раз золотой. Благосклонная судьба делала все, чтоб Буципса вернулся на родину богатым человеком. Хвалясь своей добычей перед друзьями, Буципса язвительно спросил Гиемпсала:

— Ну как, ты до сих пор думаешь, на чьей стороне закончить эту войну? Неужели хоть кто-то еще считает, что эти прямоносые способны победить?!

Гиемпсал ничего не ответил. Он не стал спорить, но остался при своем мнении. Еще не все было решено, далеко не все…

5.4

Земли бывшего царства Чу подпирают Поднебесную с юга. Здесь кончается Китай. Дальше — враждебные племена юэ да загадочные государства Намвьет и Аулак, населенные людьми, чуждыми истинной культуры и веры. Ну а еще дальше — лишь край мира, где Небо смыкается с Землею.

Некогда Чу было могущественным государством. Вместе с царствами Ци и Чжао Чу господствовало в Поднебесной. Но раздоры и неразумие правителей подорвали силы Чу. Ослабнув в непрерывной борьбе с соседями. Чу потерпело поражение от набиравшего силу Цинь и лишилось всех своих восточных территорий. Затем следовали новые и новые войны, все более обескровливавшие Чу, пока, наконец, чусцы не капитулировали, признав власть кровожадного тигра Ин Чжэна. Впрочем с Чусциньский правитель обошелся вполне милостиво. Чу славилось обильными урожаями, а циньцы нуждались в зерне. Им нужно было много зерна, и не только его, а Чу было богато еще и рыбой, и скотом, и деревом. Здесь ткали шелк и изготавливали отменное оружие. Здешние купцы везли с юга всяческие диковины, радующие сердце повелителя Поднебесной. Отсюда открывался путь к южным пределам мира.

Потому Ши-хуан пощадил Чу больше, чем все прочие, павшие к его ногам царства. Он даже не казнил чуского вана и не тронул его семью. Местных аристократов просто лишили имущества, вынудив либо проситься на службу к властителю Поднебесной, либо зарабатывать на жизнь торговлей или простым землепашеством. Те же, кому пришелся не по душе презренный труд, подались в разбойники или бродяги, пополняя ряды буванжэнь. Подобная участь постигла и Сян Ляна, достойного мужа, чьи предки служили дацзянами у царей Чу. Лишенный своих владений, Сян Лян покинул родные края и отправился странствовать по Поднебесной. Компанию князю составил его юный племянник Юй, как и дядя носивший гордую фамилию Сян.

Немало невзгод довелось пережить изгоям за годы их странствий. Они испытывали нужду и лишения, они со страхом внимали грозному рыку тигра в дельте Голубой реки,[17]они отбивались от лихих людей неподалеку от Шоучуня. Лишения закалили дух и укрепили члены. Сян Лян, муж, испытанный в сражениях и походах, нарадоваться не мог на юного Юя, росшего не по дням, скоро превратившегося из юнца в высокого, сильного, уверенного в себе мужчину. Да, Юй не знал начертания иероглифов, не мог похвалиться ученостью и знанием манер. Он не овладел даже премудростью владения мечом, в драке полагаясь на увесистую дубинку, но он был силен, отважен и яростен. Шестнадцатилетний юнец без страха мог выйти на бой против зрелого мужа и в одиночку разогнать целую толпу негодяев, число которых множилось из года в год. Юй был достойным наследником рода Сян, и Сян Лян, которому Небо не даровало сына, относился к племяннику с нежностью, с какой отец относится к своему наследнику. Юй же, рано лишившийся отца, платил дяде такой почтительностью, что ни один жучжэ не сумел бы найти ни малейшего повода, чтоб уличить юношу в несоблюдении сяо.

Шел шестой год с тех пор, как чуские аристократы оставили родные края, когда Небо привело скитальцев в княжество Вэй. Было лето, жаркое и изобильное, так что путешественникам не приходилось заботиться о пропитании. Хотя крестьяне уже испытывали нужду из-за роста налогов, объявленного ненасытным узурпатором Ин Чжэном, но ни один из них не отказывал ни в крове, ни в плошке риса двум странникам, чей благородный облик скрадывал впечатление от потрепанной, видавшей виды одежды. Сяны получали рис, а к нему и овощи, а если сильно везло, и в доме хозяина были рыба иль мясо, то и по кусочку отменного жаркого. В большем они не нуждались, ибо потребности странника невелики: набитое брюхо ослабляет ноги и убивает любовь к путешествиям.

Так, от деревни к деревне, от рощи к роще, от холма к холму, чуские аристократы достигли излучины реки, почти столь же великой и полноводной, как их родная Голубая река. Эту реку местные жители называли Желтой[18]— по весне она несла в своем быстром потоке множество частиц земли, дарящей невиданное плодородие полям. Искупавшись в прохладной воде, дядя и племянник наскоро перекусили и улеглись спать под развесистым вязом: за день путники отмеряли не один десяток ли пути и устали, к тому же уже наступала ночь.