Читать книгу "АнтиБожественная комедия 8 - Гектор Шульц"

самому ощутить боль, так плакать начинаете.

- Я больше не буду.

- Поздняк метаться, балбес. Ты уже засрал свою карму. Шепну Анастасию в Аду, чтобы он тебя почаще камнями поебывал, - усмехнулся я. Этого страж уже не вынес и, мучительно застонав, потерял сознание. – И так всегда. Самые жестокие уебки на деле оказываются ебаными трусами, дружище.

- Похуй, - лаконично ответил грек. – Куда дальше?

- Ты сам слышал. В подземелье. Надеюсь, что напугали мы его достаточно и он не напиздел нам с три короба, - вздохнул я, доставая из кармана штанов крепкую веревку, позаимствованную из дома пани Божены и пана Марека. – Поможешь связать его?

- Ага, бля, - буркнул Ахиллес, приподнимая бесчувственное тело стража. Вздохнув еще раз, я принялся за работу. Хули еще делать-то? Следы оставлять нельзя.

Спустившись первым в подземелье, я потянул носом и поморщился, почуяв знакомую, противно-сладкую вонь. Так пахнет кровь и уж этот запах я всюду смогу распознать, даже среди тошнотворных ароматов любого магазина косметики. Ахиллес тоже его почуял, и в груди грека возникло нездоровое рычание, а глаза стали еще темнее, чем раньше. Пришлось его успокоить, похлопав по спине. Ахиллес вздохнул и, мотнув головой, сообщил, что все в порядке. На том и порешили. Нас ждали поиски Астры, которая могла быть за любой из многочисленных, загаженных дверей. Но трусливый стражник цитадели, которого мы весело пытали несколько минут назад, сообщил, что рыжую пленницу держат в личном кабинете Черного Степана, где стоит охрана из числа двух братьев, как они любили себя называть.

- Это было легко, дружище, - весело произнес я, когда стражи мирно упокоились на пыльном полу после двух знатных пиздюлин от Ахиллеса. Грек колко усмехнулся и, влепив ради делихора, одному из стражей по ребрам, отошел в сторонку, после чего, разбежавшись, вынес к чертям дверь мощным ударом ноги.

- У, сука! – прорычал он, когда перед нами возникла натуральная пыточная, а в нос ударили ароматы смерти и зловония. Я, вбежав следом за греком, ругнулся, увидев, как на фотографии, лежащую на столе Астру, чей рот был заткнут грязным куском ткани, а руки были прикованы к столу, и своего предка, который сориентировался в ситуации довольно быстро и, схватив с ближайшей тумбы кривой нож, приставил его к горлу Астры.

- Стоять, герои, - дурашливо рассмеялся он, слегка надрезая кожу на шее девушки и заставляя её глаза округлиться от ужаса и гнева. – Еще один шаг и пол станет липким.

- Он и так липкий. Будто ты тут знатно просрался после тушеных бобов, - тихо ответил я, наблюдая за каждым действием Черного Степана. – А еще божьим человеком называешься, падла ебучая. Смею тебя заверить, что бесы в Аду уже заждались, когда твоя тушка попадет в их умелые ручки.

- Твои чары не действуют на меня, хи-хи, - вновь усмехнулся Степан, а потом, став серьезным, задал еще один вопрос. – Кто вы такие и какое вам дело до ведьмы?

- Для начала, это не ведьма, а чистая и благопристойная праведница. Ну, иногда она, конечно, любит матом крыть и по яйцам мужиков бить, но в целом – милашка, - ответил я, не спуская с предка глаз. – А мы её друзья. Он вот вообще ангел.

- У, бля! Пиздосралище, нахуй! – рек Ахиллес, заставив Степана выгнуть дугой бровь. – Уебу!

- Ангелы чинно и благородно разговаривают, - заметил он.

- Стресс сказывается, - отмахнулся я, мелкими шажочками приближаясь к столу. Предок еще сильнее прижался к Астре, а в его глазах заблестели злобные искорки. – Тихо, тихо, Степушка. Ты ручку-то убери, пока Ахиллес тебе ее в жопу не засунул. Вместе с ножом твоим.

- Меня невозможно испугать глупыми угрозами, слуги Диавола, - прошипел толстяк. – Я – Степан Новоклинских, владыка Оленей горы и всех земель прилегающих.

- Угу. А еще растлитель малолеток, ебарь коз хуем, и отвратный чревоугодник, - усмехнулся я. – Нам известно, каков ты на самом деле.

- Да, вы хорошо осведомлены, - брезгливо поморщился он. – Чернь всегда норовит благородных мужей оклеветать и выставить дураками. Жаль, что вчерашняя косоглазая девчушка этого не подтвердит.

- Кто? – нахмурился грек и, проследив за взглядом Черного Степана, заскрипел зубами, увидев в кровавом тазу светловолосую человеческую голову. – У, сука! Педофил, нахуй!

- Не вам судить меня, диаволы. Я не успокоюсь, покуда все ведьмы не закончат свои гнилые жизни в моем замке! – Астра нервно задергалась, когда кинжал Степана уткнулся в её плечо и, вспоров кожу, выпустил тягучую каплю крови на свет. – Жаль, что эта ведьма не дождется очищения огнем, а сдохнет, как овца, которую ждет бойня.

- Хуй ты угадал, ебила, - ругнулся я, хватая с тумбы короткий, прямой нож. Доли секунды мне хватило на то, чтобы резко замахнуться и выпустить оружие в сторону удивленного толстяка. Затем раздался неприятный хруст и злобный вой, полный боли и страданий. Мстительно улыбнувшись, я подбежал к чокнутому инквизитору, который плясал рядом с Астрой, держась рукой за грудь, из которой торчал брошенный мной нож. Вырвав нож, я от души влепил толстяку по скуле кулаком, отправляя извращенца на пол. Ахиллес, ехидно усмехнувшись, взял с полки странный кувшин и безжалостно опустил его на голову Степана, заставив инквизитора охнуть и потерять сознание.

- Гондон, блядь. Отпусти меня, Збышек! – проорала Астра, когда выдернул кляп и принялся возиться с кандалами.

- Не шуми, заинька. Тут слишком мудреный замок.

- Отпусти меня! Сейчас я этому пидарасу обрезание под корень сделаю! – бушевала рыжая, извиваясь словно рыба, выброшенная на берег. – Он, сука, хуем своим перед моим лицом тряс.

- Неистовая ебанашечка, - согласился я, освобождая правую руку подруги.

- Он мне тут многое рассказал, предок твой ебучий! – не унималась Астра. – Как он головы отрубленные в рот поебывает, как сжигает баб на кострах, а прах их в еду добавляет, чтобы силу их себе заиметь. Отпусти, блядь. Сейчас я его выебу одним из этих инструментов. Хуесос, блядь!

- Тихо. Тихо, заинька, - прошептал я, обнимая подругу. Та всхлипнула и обмякла, прижавшись к моей груди. – Все хорошо. Видишь, не только я лезу в залупу.

- Угу. Знала бы, так нахуй послала это семейство, - глухо ответила Астра. – Везет нам на извращенцев, Степка.

- Ага, - не слишком радостно согласился я. – Ты