Читать книгу "Двойная ловушка - Яир Лапид"

дверь номера и окинул взглядом коридор. Кто-то высунулся из-за своей двери, но, заметив меня, быстренько ее захлопнул. Из соседнего номера донесся женский крик: «Что это было?! Проверь, что это было?!» До приезда полиции у меня оставалось несколько минут. Я со стуком захлопнул дверь и услышал, как в ванной комнате что-то упало. Перезарядив пистолет, я осторожно туда вошел. На полу валялся «узи». В воде лежал жених Рели с красной кляксой посреди лба. Я поднял его. Его затылок представлял собой тошнотворное липкое месиво.

Я подтащил его ко второму трупу и вложил жениху в руку нож. Потом взял «узи», снял с предохранителя и изрешетил им все стены. Я не знал, смогу ли ввести в заблуждение криминалистов, но был почти уверен, что это их основательно запутает. Время. Дорога была каждая минута. Я собрал свои пожитки и ретировался через пожарный выход.

Через несколько минут я уже сидел перед маленьким киоском на набережной, у самого моря, куда пригласил себя на чашечку кофе. Я не пытался понять, почему меня хотели убить. Я точно это знал. Если бы киллер выполнил свою работу, то меня и жениха обнаружили бы мертвыми, а между нами валялись бы пара-тройка бриллиантов. Полицейские сделали бы «логичный» вывод, что мы с ним организовали ограбление, а потом, повздорив из-за добычи, пристрелили друг друга. Что касается остальных бриллиантов, они бы что-нибудь придумали. Мне доводилось закрывать дела и с меньшим количеством доказательств. Нерешенным оставался вопрос: кто все это спланировал. Группа клоунов из ешивы ни за что не стала бы убивать Шимона. Да и откуда им знать, где можно нанять заграничного киллера? С другой стороны, Таль попытался бы все провернуть самостоятельно. Всем этим делом управлял еще один мозговой центр. Как минимум, еще один.

Прямо передо мной, на улице, стояло три пинбол-машины, на которых играла группка подростков. Лучше всего получалось у высокого курчавого парня, гонявшего один и тот же шарик десять минут подряд, под победный перезвон автомата снова и снова загоняя его в хромированные лунки. Я понимал, что у меня есть все основания быть довольным собой. Я хотел, чтобы они выползли из норы и принялись метаться, и у меня получилось. Тот факт, что я еще жив, очень скоро вынудит их предпринять новые действия. Однако что-то меня беспокоило, но я не мог понять, что именно. Мимо нас в направлении «Амбассадора» пронеслись три патрульные машины с включенными сиренами. Высокий парнишка повернул к ним голову. Металлический шарик прокатился по диагонали игрового поля и исчез. Парень рассмеялся.

– Вот суки, – бросил он вслед машинам.

Я вдруг понял, что меня тревожило. Вскочив из-за стола, я бросился прочь, чуть не пролив на себя кофе. До меня дошло, где они станут меня искать на этот раз.

Через пять минут я был уже возле дома сестры. Я знал, что моя машина проходит по всем ориентировкам и полиция узнает, что я приезжал, но это было неважно. Я взбежал по ступеням. Дверь была наполовину распахнута. В бешенстве я вошел внутрь, не думая о том, что меня могут там ждать. На полу в гостиной неподвижно лежала Рели с залитым кровью лицом. Через оконный проем я успел заметить человека, спускавшегося по водосточной трубе, но не стал его преследовать – у него была слишком большая фора. От спальни к кухне тянулся кровавый след. Я пошел по нему. Моя сестра лежала навзничь на белом кухонном столе. Голая. Я не видел ее голой с тех пор, как мне было четырнадцать, а ей десять. Я перевернул ее. Она была еще теплой, и кровь продолжала капать из глубоких ран на животе и на груди. Лицо осталось нетронутым. На нем застыло выражение безумного ужаса: она знала, что с ней произойдет. Я не закричал и не заплакал. Просто стоял над ней и смотрел на эти раны. Заучивал наизусть каждую деталь. Изучал ее тело, как патологоанатом. Она умерла из-за меня. Тот, кто ее убил, искал меня, а ее прикончил, чтобы она не смогла опознать преступника. Я опустился рядом с ней на стул, взял ее мертвую руку в свою и поцеловал. Я знал, что это не вполне нормально. Но я и не чувствовал себя вполне нормальным.

Так я просидел несколько минут, набираясь сил, чтобы проститься с Рели. Наконец я встал и направился прочь из кухни, но в дверном проеме застыл. В легких совсем не осталось воздуха, как будто кто-то сдавил их огромными тисками. Рели стояла на четвереньках и поводила головой из стороны в сторону. Ее шелковистые черные волосы слиплись от крови и приклеились к вискам, но она была жива. В три прыжка я подскочил к ней, рухнул на колени и обнял. Ее голос был слабым и прерывистым.

– Джош?

– Да.

– Что произошло?

– Кто-то убил мою сестру и пытался убить тебя.

– Рони? Рони мертва?

– Да.

– Почему он не убил меня?

– Я ему помешал. Ты помнишь, кто это был?

– Я не знаю. Намного старше меня. Я его не знаю.

– Иностранец?

– Не знаю. Он молчал.

Этот диалог лишил ее остатков сил. Она потеряла сознание. Я пошел в ванную, принес влажное полотенце и обтер рану. На вид она была гораздо страшнее, чем на самом деле. Это ее и спасло. Убийца, холодно рассуждал я, пытался всадить ей нож прямо в глаз и добраться до мозга, но рука соскользнула, и он просто оцарапал ей висок. Из сосудов потоком хлынула кровь. Он решил, что она наверняка мертва, и занялся моей сестрой. По-видимому, он вытягивал из нее, где меня найти, поэтому убивал ее медленно. Потом вернулся в гостиную, убедиться, что Рели мертва, но тут появился я, и он сбежал.

Когда я закончил промывать раны Рели, она пришла в себя. Я помог ей сесть на диван. С телефона, стоявшего в спальне, позвонил в полицию, и попросил позвать Чика. Его голос, как всегда, звучал как из горловины глубокого кратера.

– Кто говорит?

– Чик, это Джош.

Он сразу насторожился.

– Здравствуй, Джош.

– Чик, я знаю, что меня ищет вся полиция. Я бы не звонил, но у меня нет выхода. Ты знаешь, что Кравиц собирался жениться на моей сестре?

– Да. Из-за этого расследование по твоему делу возглавляет не он. Почему бы тебе не прийти в участок и не сдаться? Если ты невиновен, все будет в порядке.

На какое-то мгновение мне захотелось ему поверить. За последние несколько часов я видел слишком много крови и очень устал. Это была та усталость,