Читать книгу "Девочка без имени. Исследование психотравм для специалистов и переживших - Ирина Владимировна Исаева"

все прекратилось прямо сейчас. В этой главе я постараюсь объяснить, почему работа с травмой – долгий процесс.

Для того чтобы работать с травмой и психолог, и клиент должны быть в своем ресурсном состоянии. У клиента эти ресурсы надо предварительно создавать, а свои, терапевтические, поддерживать. Нередко встречаются такие клиенты, которым хочется, чтобы ответственность за их жизнь взял на себя кто-то, например, психотерапевт во время сессии. Их ожидания заключаются в том, что психотерапевт должен сказать, как жить, как быть, как справляться: «Я вот сижу в шоке, ничего не понимаю, пусть он мне скажет, как мне жить. Я жду, что мой терапевт спасет меня!»

Чтобы у клиента не возникало напрасных ожиданий, план работы с травмой обязательно обсуждается. Он должен стать явным и понятным для обоих, где каждый участник знает свою зону ответственности. Безусловно, план будет подвижным, иногда даже придется где-то дольше постоять, замедлиться, напитаться ресурсами, чтобы идти дальше.

А вот заранее наработанной модели работы с горем лучше не иметь, считает Джозеф Зинкер[38], известный американский психотерапевт. Следует просто помогать человеку найти собственный путь, который соответствует его потребностям.

Нересурсное состояние и у клиента, и у терапевта – важная причина не работать с травмой, и требует понимания источников возникновения нересурсности: случайность, страх травмы, стыд, подавленная ярость, избыточное замирание, невозможность помощи и так далее. Для поддержания ресурсного состояния вводится правило «стоп» для клиента: когда терапевт произносит это слово, то клиент останавливается в своих переживаниях, так как, скорее всего, он попал в «воронку» травмы, и из нее ему надо «выныривать».

При рассказе клиента один травматический опыт поднимает-цепляет другой, и у него самого может возникнуть состояние измененного сознания. Лучше не допускать такого трансового состояния, но если это случилось – пугаться не надо. Иногда это бывает очень даже на пользу.

Важно понимать специфику измененного состояния сознания у конкретного клиента: как он проживает боль и сильные эмоции, выражает агрессию, просит и получает помощь.

Если мы встретились с автоматизмом реакции на триггеры – сначала помогаем клиенту осознать эти процессы, засомневаться в их полезности, постепенно разрушить старые паттерны, отказаться от них и сформировать новые.

Если же мы помогаем клиенту выйти из застывшей травмы, то поддерживаем тремор его тела. Именно так срабатывает наш рептильный мозг на опасность: тело начинает сильно дрожать от страха, а когда опасность уходит, то все органы приходят в нормальное состояние. Такого эффекта можно достигнуть, пожалуй, только в кабинете психолога.

Часто в опыте проживания ситуации шоковой травмы присутствует «выход из тела». Что это значит? Клиент, рассказывая события травмы, не держит связность ситуации, пропускает значимые моменты, уточняющие эмоциональные вопросы могут выключать его, и клиент энергетически как бы проваливается. Клиенты такое состояние описывают следующими словами: «Я куда-то улетел», «Голова сильно закружилась», «Я не чувствую пол», «Передо мной все расплывается, я начинаю плохо слышать/видеть» и тому подобное.

Перед психологом всегда стоит главная задача: сшить куски травмы, заштопать дыру, как на носках, от краев к центру. Поэтому нет смысла работать с травмой, не проработав сначала зависимость и позицию жертвы, которые запускают привычные паттерны беспомощности и бессилия. Когда мы сшиваем последствия расщепления, выздоровлением станут ответы клиента на вопросы: «Почему я так живу? Что не так со мной и с моей жизнью?»

Работа с утратой в гештальт-подходе опирается на феноменологические данные, предоставляемые клиентом. Психотерапевт может присоединяться к переживаемой клиентом скорби и искать вместе с ним лучший способ самовыражения.

Важно останавливать импульсивное желание горюющего уйти от ситуации, однако при этом тонко балансируя на грани имеющегося у клиента ресурса. Следует также мотивировать такого человека к какому-то завершению. Можно в таких случаях создавать ритуалы, которые станут поддерживать потребность в выражении скорби и способствовать завершению ее проживания.

При этом работа гештальт-терапевта учитывает индивидуальные потребности, способы сопротивления контакту, присущие клиенту. Необходимо также считаться и с тем конкретным периодом жизни, который переживает человек. Дополнительно могут помочь следующие психологические приемы.

1. Дать человеку возможность выразить свои эмоции, выговориться, рассказать, что с ним сейчас происходит, почему именно так происходит, что это – нормально, любой человек чувствовал бы себя также на его месте.

2. Поговорить про саму утрату и утраты, перенесенные ранее, чтобы выяснить в ходе разговора, есть ли интроекция, патологическая идентификация с участниками события.

3. Побуждать человека к разговору об утрате с целью снять табу с разговоров о смерти (если случился летальный исход). Это также помогает принятию утраты. Поддерживать тактильный контакт с человеком только с его разрешения или через замещающие предметы, например, подать чашку чая, плед.

4. Рассказать о соответствующих ситуации ритуалах, которые помогают почтить память ушедшего, что хорошо работает и при расставаниях.

5. Поддержать активное слушание, вербальную и невербальную ратификацию (в психологии – акт подкрепления, подтверждения, одобрения). Тем самым мы помогаем клиенту понять, что с ним происходит или произошло. Спокойное выдерживаем короткие или длинные паузы, которые нужны человеку, чтобы немного передохнуть, побыть наедине с собой без вербального шума.

6. Хорошо помогает владение техникой парафраз – пересказ услышанного своими словами. При этом несколько слов собеседника можно повторить в точности, особенно если эти слова эмоционально окрашены и имеют ключевое значение. При парафразе партнер получает ощущение, что его мнением в самом деле интересуются, его слышат, потому что в точности повторяют его слова.

7. Не бояться выражать свои эмоции и отражать эмоции собеседника. Это помогает работе с внутренними конфликтами и чувством вины, стыда. Также можно попросить близких клиента поддерживать проживание эмоций, не пытаться отвлечь его.

8. Умение резюмировать (подводить итоги) позволяет психологу подытожить основные мысли и чувства клиента. Эта техника дает возможность соединить в смысловое единство идеи клиента, факты из его жизни, испытываемые чувства, смысл ситуации. Психолог анализирует сказанное до этого им самим и клиентом, а затем представляет последнему в законченной форме основные моменты, касающиеся содержания диалога. Таким образом происходит активация внутренних ресурсов.

Я уже много раз обращала внимание на безоценочное восприятие и необходимость избегать интерпретаций того, что происходит с клиентом. Обычно «внутренний критик» клиента уже сделал эту работу, и дополнительная оценка (даже положительная) или интерпретация от окружающих полезной точно ему не будет. Для того чтобы клиент смог самостоятельно увидеть и построить перспективу своей жизни, необходим безоценочный взгляд из настоящего в будущее.

Наличие такого качества, как эмпатия, для психолога является необходимым ресурсом, чтобы быть эффективным и максимально полезным для клиента.

Наиболее точное определение эмпатии предложили американские психологи Розалинд Даймонд[39]:

«Эмпатия – это воображаемое перенесение