Читать книгу "Палеонтология антрополога. Книга 2. Мезозой - Станислав Дробышевский"

Уникальна находка трёх скелетов: рамфоринх Rh. muensteri с рыбкой Leptolepides в пищеводе был схвачен за крыло шестидесятисантиметровой ганоидной рыбой Aspidorhynchus, после чего вся троица перепуталась, пошла ко дну и задохнулась в придонном анаэробном слое воды. Такая вот несчастливая пищевая цепочка.

Маленькая тонкость

Полёт птерозавров был организован не очень хорошо. Несущая плоскость была сделана из кожи, натянутой на невероятно вытянутый четвёртый палец кисти. С другой стороны кисти, перед первым пальцем в сторону локтевого сгиба, направлялась тоненькая дополнительная косточка пропатагиум, к которой крепилась передняя часть перепонки. Первые три пальца кисти сохраняли коготки, были вполне функциональны и использовались для хождения по земле на четвереньках, о чём мы знаем по следовым дорожкам, и наверняка для цепляния за ветки деревьев. Такая конструкция менее прочна, чем крыло летучей мыши с дополнительными опорными пальцами-спицами, и более тяжела, чем крыло птицы с воздушными перьями.

Перепонки птерозавров не были совсем голыми, их покрывал пухо-перьевой покров. Если для отпечатка Rhamphorhynchus muensteri с романтичным именем «Тёмное крыло» в этом ещё можно сомневаться, то позднеюрский Sordes pilosus из Казахстана получил за свою пушистость название, ведь оно переводится как «нечисть волосатая». Впрочем, скептики и про сордеса писали, что, дескать, на отпечатках видны не волоски, а волокна разлагающегося коллагена. Окончательно же сомнения развеялись с публикацией двух отпечатков анурогнатовых птерозавров из Китая, на которых видны не просто волоски и пух, но даже несколько вариантов почти-перьев. Оказывается, по разнообразию строения волосков-перьев птерозавры едва ли не превосходили динозавров. Из этого следуют как минимум два вывода. Во-первых, птерозавры были теплокровны; впрочем, в этом и раньше мало кто сомневался, ведь для активного машущего полёта нужно много энергии. Во-вторых, пероподобные покровы кожи возникли ещё до расхождения птерозавров и динозавров, то есть у каких-то текодонтов в триасе; просто обнаружить их в ископаемом виде очень сложно.

Ещё одна особенность рамфоринхов — огромный мизинец стопы, далеко отставленный в сторону, по-умному — уропатагиум. Предполагалось, что он поддерживал перепонку между задними ноrами и хвостом, хотя исследование самых лучших отпечатков позволяет в этом усомниться. Возможно, огромный мизинец был актуален для хождения по земле, ведь из-за несуразных пропорций птерозавры были вынуждены довольно хитро не только поджимать крылышки, но и выворачивать ножки.

Большая часть юрских птерозавров была более или менее схожа внешне. Образ летающих крокодильчиков имели, например, остромордые Campylognathoides и Scaphognathus crassirostris. Однако у некоторых птерозавров пропорции были довольно странными. Так, самый ранний и примитивный из юрских птерозавров Dimorphodon macronyx имел голову больше тела — удивительное для рептилий соотношение. Череп диморфодона высокий, но при этом весь сделан из перекладочек и весит меньше, чем если бы был сделан из картона.

Dimorphodon macronyx

Гораздо специализированнее китайские позднеюрские дарвиноптерусы Darwinopterus и Pterorhynchus wellnhoferi. Обилие находок позволило установить, что самцы имели высокий гребень на голове (наверняка ведь ещё и раскрашенный) и узкий таз, а самки обходились без гребня, зато были широкотазы, ведь им приходилось откладывать яйца. Уникален отпечаток такой самки с неснесённым яйцом внутри. Понятно, что летающему существу крупное потомство противопоказано, так что яйца были мелкие.

Очень своеобразным был очень мелкий Anurognathus ammoni — в некотором роде переходный от рамфоринхов к птеродактилям. Его хвост был сильно укорочен, хотя позвонки и не срастались между собой. Крылья тоже были сравнительно короткие и широкие, приспособленные для маневрирования. Страннее всего выглядит голова анурогнатуса: очень короткая — меньше 4 см, очень высокая и очень широкая, причём ширина превосходила длину. Видимо, широким ртом проще было ухватить добычу. Глаза анурогнатуса были мало того что огромные, так ещё и направлены прямо вперёд, чтобы хорошо прицеливаться. Зубы колышковидные, редкие и одинаковые. Судя по всему, анурогнатус перешёл от рыбоядности к насекомоядности, для чего и стал гораздо более юрким.

В конце юрского периода появилась и захватила воздух новая группа птерозавров — птеродактили Pterodactyloidea. Самый примитивный представитель птеродактилей — Kryptodrakon progenitor с границы средней и поздней юры Китая, а самый известный — европейский Pterodactylus antiquus (иногда выделяется второй вид P. kochi); очень похожи на него Germanodactylus cristatus и Altmuehlopterus ramphastinus. Эти твари с острым прямым зубастым клювом, метровым размахом крыльев и коротюсеньким хвостиком были, вероятно, лучшими летунами, чем рамфоринхи. Вдоль верхней стороны черепа у взрослых особей тянулся низкий костный валик, на котором, видимо, основывался гораздо более значительный гребень из мягких тканей. Вообще, для птерозавров такие украшения были чрезвычайно характерны и у меловых представителей могли достигать невероятных масштабов. Очевидно, социальные взаимоотношения и половой отбор работали по полной программе, а стало быть, поведение птерозавров было довольно сложным.

Работа над ошибками

Отпечатки птеродактилей стали известны науке ещё в XVIII веке. Правда, первые находки воспринимали довольно странно. Так, один образец был принят за ракообразное, другой — описан А.К. Коллини как принадлежащий морскому существу. Чудесна реконструкция И.Г. Ваглера 1830 года, на которой крылья птеродактиля выглядят как длинные узкие ласты, а на растопыренных пальчиках ног натянуты плавательные перепонки. И. Герман и С.Т. Зёммеринг считали птеродактиля летающим млекопитающим типа летучей мыши; И.Ф. Блюменбах — птицей. И лишь великий Ж. Кювье верно определил птеродактиля как летающую рептилию.

Своим особым эволюционным путём пошли птерозавры Ctenochasma и Gnathosaurus. Их тончайшие и длиннейшие челюсти были усажены великим множеством тончайших и длиннейших зубиков толщиной с волос. У более крупных Gnathosaurus (размах крыльев до 1,7 м) было до 130 зубов, а у мелких Ctenochasma (вид C. elegans имел размах крыльев всего 25 см) — аж 260–400 штук! При этом особо длинными были передние зубки, образовывавшие вокруг тонкого кончика морды сеточку-щёточку, типа расширенной «ложки» на конце клюва колпицы, только дырявую; более короткие зубы усеивали всю остальную длину челюстей. Понятно, что такими волосовидными зубами невозможно удержать даже самую мелкую рыбёшку, зато можно процеживать планктон из воды. Томография трёх копролитов птерозавров типа ктенохазмы показала наличие там фораминифер, многощетинковых червей, раковин и панцирей водных беспозвоночных: всегда приятно, когда гипотетические построения красиво подтверждаются фактами.