Читать книгу "Пациент - Джаспер ДеВитт"

– Вот потому-то ты нам и нужен. Ты до сих пор жив и испытал его фокусы на собственной шкуре. Пожалуй, ты единственный свидетель, которым мы располагаем, – не считая Роуз, которая имела с ним дело, когда он был далеко не столь продвинут и проделывал все это настолько давно, что у нас нет уверенности в том, что информация, сохранившаяся у нее в памяти, по-прежнему достоверна. Ты – единственный человек, который может обеспечить нас максимально полным и точным отчетом о его подходах к манипуляции тобой.

С этими словами он взял меня тонкой, но на удивление сильной рукой под подбородок и удерживал, произнося свои следующие слова:

– Так что еще раз прошу тебя, Паркер. Расскажи мне – пусть если и не ради меня, то хотя бы ради Джо, – что между вам обоими происходило?

К тому моменту у меня уже не было никаких причин чего-либо утаивать. Так что я им все выложил. Рассказал про кажущуюся психическую нормальность Джо и его чрезвычайно гладкое объяснение причин собственного заточения, о том, как ловко он ввернул то ли действительно имевшую место, то ли перепетую сообразно обстоятельствам историю происшествия с Целлюлозным Цветочком. Воспроизвел идеально выверенную историю о его чувстве вины за полученные матерью побои – в точности такое же чувство вины в свое время испытывал и я сам за проблемы своей собственной матери. Поведал, как ловко он воспользовался моим горем после смерти Несси. Даже признался, как доктор П. с его советами не морочиться потугами хоть кого-то лечить и топорными попытками запугивания значительно облегчил мне задачу поверить Джо. Они внимательно слушали на протяжении всего моего рассказа, а когда я закончил, доктор А. в полной мере выглядел на весь свой собственный возраст.

– Итак, – заключил он, – выходит, Джо не полагался на какие-либо подробности из твоей собственной жизни. Он попросту догадался, что человек ты чуткий, с сильно развитым чувством эмпатии, и сыграл на этом. Скорее всего, это просто совпадение, что он выбрал эпизод, связанный со своей собственной матерью, чтобы зеркально отразить твои чувства по отношению к твоей матери. Большинство мальчиков очень трепетно относятся к своим матерям. Больше того, он возложил ответственность за жестокое обращение с той кошкой как раз на своего отца – предположительно по той причине, что именно в этом человеке и кроются корни всех его несчастий. Так что в конце концов Джо получил возможность выплеснуть гнев за насилие над самим собой, пусть даже и завуалированно. Вообще-то у тебя имелись все шансы раскрыть, в чем именно его случай, Паркер. Спасибо тебе. Роуз, по-моему, мы наконец выяснили, в чем дело. Мы явно не можем рассказать родителям Джо про все, что узнали, так что просто поставим их в известность: мол, мы окончательно пришли к заключению о полной неизлечимости данного случая, поэтому Джо должен оставаться здесь на неопределенное время для своего же собственного блага. Что же до Паркера, то забирай у него этого больного.

– Нет! – В объяснении доктора А. было что-то отчаянно не так. Старик с недоверчивым видом повернулся ко мне.

– Нет? – переспросил он. – Паркер, случай раскрыт. Ты только что подтвердил наши основные гипотезы, а даже если и нет, то поверь мне: понадобится куда более опытный психиатр, чем ты, чтобы даже просто сделать самые первые элементарные шаги, ведущие этого несчастного человека к выздоровлению. Если б я до сих пор практиковал…

– Но вы же не практикуете! Вы давно на пенсии. И я не думаю, что вы всё поняли правильно. Что-то тут не складывается.

– Да как ты смеешь?! Ты…

– Успокойтесь, Томас, – вмешалась доктор Г. – Если у Паркера есть какие-то собственные мысли, я хочу их услышать. Не повредит узнать и другое мнение.

Доктор А. что-то буркнул, но с очевидным раздражением махнул на меня рукой.

Опять начиная нервничать, я откашлялся и заговорил, пока меня окончательно не сковало от напряжения.

– Прежде чем я попробую развить свою теорию, мне хотелось бы задать еще несколько вопросов – просто чтобы убедиться, что я правильно понял некоторые детали…

– О, из любви к… – начал было доктор А., но доктор Г. остановила его взмахом руки.

– Да, Паркер?

– Я хочу начать с ночных кошмаров, – произнес я. – Джо хоть раз упоминал про них, когда поступил сюда во второй раз?

Вид у доктора А. был такой, будто он собирается отделаться каким-то резким ответом, но тут на лицо его набежало задумчивое выражение.

– Коли об этом зашла речь, то нет, – медленно проговорил он. – Хотя к тому моменту могло быть уже слишком поздно. А потом, он был на седативах, а его отец наверняка не получал прежнего удовольствия, раз Джо уже не испытывал боли.

– Возможно, – сказал я, поворачиваясь к доктору Г. – Но я далеко не уверен, что объяснение о происхождении его «чудовища» соответствует истине. Доктор Г., разве вы сами не говорили, что Джо страдает энтомофобией?

Доктор Г. медленно кивнула. Она явно не понимала, к чему я клоню.

– Да, когда он поступил сюда в первый раз, его родители действительно что-то такое упоминали.

– А он боялся жуков, когда вы его лечили? – продолжал напирать я.

– Не особо, – отозвалась она. – Поначалу мы пробовали экспозиционную терапию[36], но реагировал он не особо как энтомофоб.

– Совершенно очевидно, что энтомофобия выступала лишь в качестве заместителя того, что он на самом деле испытывал, – встрял доктор А. – Роуз, вообще-то…

– Доктор А., – перебил его я, – вас не затруднит еще раз проиграть то описание твари в стене, которое дал Джо?

Старик обвел меня долгим утомленным взглядом, но в итоге сдался и принялся перематывать пленку, пока не нашел нужный кусок.

Большая и волосатая. У нее мушиные глаза и две здоровенные, жутко сильные паучьи лапы с реально длинными пальцами. А тело, как у червя.

– Такое уж точно доведет любого энтомофоба до ручки, как думаете? – спросил я.

– Опять-таки ничего удивительного, если энтомофобия и стала результатом того, что в действительности являлось основным источником его страданий, – с усмешкой произнес доктор А.

– Верно, – я кивнул. – Но есть и кое-что еще. Можете промотать до того куска, где вы говорите ему, что дело просто в его собственном воображении?

Вздохнув, доктор А. опять нажал на кнопку.

А: Так вот, писаться в постель и воображать себе чудовищ – это примерно одно и то же. Это просто часть тебя, которой ты сам позволил выйти из-под контроля.

Д: Ха, смешно: чудовище – это мое пи-пи!