Читать книгу "Трагедии Финского залива - Андрей Платонов"

При подсечении мин с тральщиков всеми способами — гудками, подъемом условного сигнала, семафором — давалось предупреждение проводившимся судам. Уклоняясь от подсеченных мин, суда описывали коордонат[33]. За исключением одной мины, немного оттащенной тралом в сторону от линии И-8, остальные девять подсекли непосредственно на заграждениях, но катера успели расстрелять всего две из них, да и те позади, а не впереди конвоя. Поэтому при ширине тральной полосы всего около 2 кб упомянутый маневр уклонения не был безопасным для проводившихся судов, особенно для концевых. Это являлось полезным практическим опытом для будущего перехода флота.

Шедший концевым, если не считать отставший ледокол, эсминец «Энгельс» в 16:24 разошелся с Т-205 и Т-214, следовавшими в Таллин. Через несколько минут с него увидели за кормой подрыв на мине и гибель Т-214. Незадолго до этого «Энгельс» уклонился от двух мин, подсеченных тралом тральщика № 46. Около 17 часов на шедшем впереди транспорте «А. Жданов» обнаружили прямо по носу оборванный буек трала, а немного севернее его три мины, подсеченные тралами «Ударника» и «Менжинского». Уклоняясь от них, транспорт описал крутой коордонат вправо. Следуя в кильватер транспорту, «Энгельс» также отвернул вправо, то есть на непротраленную часть заграждения И-8, и в 17:05 подорвался на мине, случайно оставшейся в стороне от пути транспорта «А. Жданов». Эсминец потерял ход, и так как его начало сносить ветром на подсеченные мины, то он отдал якорь.

К этому времени концевым уже шел ледокол «Октябрь», незадолго до того благополучно догнавший конвой. В 17:30 он подал буксир на поврежденный эсминец и начал разворачивать его на протраленную полосу (условное понятие, поскольку кромка этой полосы не была обвехована), но через четыре минуты «Энгельс» вторично подорвался на мине, и одновременно сдетонировал боезапас в артиллерийском погребе. Подошедший к борту эсминца ледокол принял в первую очередь раненых, затем остальной личный состав. Командир, капитан 3-го ранга В.П. Васильев и военный комиссар корабля, старший политрук Д.И. Сахно сошли с него в 17:52 — за несколько секунд до того, как он лег на борт. Через минуту миноносец встал вертикально носом кверху и быстро скрылся под водой. До последнего момента на корабле гудела включившаяся при опрокидывании сирена.

На остальном пути от района мыса Юминданина до Гогланда в трале тральщика «Менжинский» застряла мина, захваченная, по- видимому, на заграждении И-27; так как от нее не удалось освободиться, то трал в семи милях севернее острова Вайндло обрубили. Это не вызвало задержки в движении конвоя, но зато вместо минной угрозы появилась угроза с воздуха.

За время с 16:45 до 19:30 авиация противника группами по два-четыре самолета пять раз атаковала конвой. Сброшенные бомбы в большинстве не попали в цель, но при третьей атаке в 18:07 был тяжело поврежден шедший в балласте танкер № 11. На судне находились несколько сот пассажиров, в связи с чем на тральщиках «Ударник» и № 45 убрали тралы и подошли к танкеру для снятия людей, а проводка конвоя продолжалась оставшимися четырьмя тральщиками. Транспорт «Аэгна» с командиром конвоя остался на месте для оказания помощи танкеру, прочие суда, огибая поврежденный танкер, выходили из узкой тральной полосы. К счастью, все эти нарушения походного порядка, как теперь видно, оказались безопасными, так как произошли в чистом от мин районе, в четырехмильном разрыве Юминдского минного поля, образовавшемся между заграждениями И-60 и И-81.

Около 19:40 танкер № 11 затонул кормой, но его носовая часть осталась высоко над водой. Личный состав судна и пассажиров приняли на транспорт «Аэгна», продолжавший затем движение без тральщиков, которые почему-то оторвались от него. В наступившей ночной темноте транспорт «А. Жданов» также потерял связь с тральщиками и в течение нескольких часов шел самостоятельно. Только утром 25 августа весь конвой соединился в районе Гогланда и к 9 часам пришел на рейд Сууркюля, где оставался до наступления темноты. 26 августа во время перехода судов в восточной части Финского залива над конвоем барражировали истребители КБФ.

В ночь на 25 августа из Таллина в Кронштадт вышел последний перед эвакуацией конвой в составе транспортов «Эвальд» и «Даугава», ледокола «Трувор», гидрографического судна «Рулевой» и одной шхуны. Проводка за тралами осуществлялась тральщиками № 42 (ЛВП-13), № 43 («Ижорец-17»), № 44 («Ижорец- 38») и № 47 («Ижорец-69»), в охранении шли сторожевые корабли «Уран» (с командиром конвоя), «Чапаев» и четыре катера МО.

Поскольку проводка конвоя началась за четыре часа до рассвета, были поставлены тралы Шульца. Затем, согласно указаниям командования Минной обороны, следовало идти со змейковыми тралами, но на тральщиках, видимо, решили не терять времени на их перестановку. Тем более что командир конвоя, со своей стороны, не поднял соответствующего сигнала, так как опасался, что при засвежевшем юго-западном ветре проводившиеся суда во время маневра замены тралов выйдут из тральной полосы.

Неизвестно, как сложились бы обстоятельства, если бы змейковые тралы все же поставили. В этом случае ширина тральной полосы уменьшалась на полкабельтова и составила бы всего около 1,25 кб, что уже само по себе при проводке пяти судов явно мало. С другой стороны, поврежденные взрывами мин или минных защитников змейковые тралы заменялись запасными примерно в три раза быстрее, чем тралы Шульца. Кроме этого, потеря трала Шульца вызывала необходимость выхода из строя обоих тральщиков данной пары. Этот недостаток в данном случае сказался почти тотчас после того, как тральщики подошли к западной кромке Юминдского минного поля.

Пересекая минное заграждение И-82, тральщики, по-видимому, попали в протраленный ранее узкий проход, но на линиях И-39 и И-38 тралы обеих пар тральщиков около 8:30 почти одновременно оказались перебиты взрывами одной мины и двух минных защитников. Замена тралов запасными тралами Шульца продолжалась свыше часа. Тем временем остановившиеся сторожевые корабли и суда конвоя, развернувшись носом против ветра, подрабатывали машинами, чтобы удерживаться в тральной полосе. Однако кромка этой полосы ничем не была обозначена, в связи с чем ледокол «Трувор», на котором, к тому же, недостаточно внимательно отнеслись к учету ветрового сноса, в 9:12 подорвался на мине и через полторы минуты затонул. Двадцать два человека из состава ледокола подобрали с воды катера МО.

На ведущем тральщике № 47 и шедшем с ним в паре тральщике № 44 запасный трал Шульца поставили в 9:45, но уже через минуту его опять перебило взрывом мины. Незадолго до этого батарея мыса Юминданина выпустила по конвою 12 снарядов, но не добилась попаданий и умолкла. В дальнейшем то у одной, то у другой пары тральщиков в тралах взрывались мины и минные защитники, что в большинстве случаев приводило к повреждению трала. Минеры сращивали тральные части, на что уходило много времени, но зато имевшиеся на тральщиках два комплекта трала Шульца выдержали в общей сложности одиннадцать взрывов мин и минных защитников. Последний взрыв произошел в 12:36 при уборке поврежденного трала тральщиками первой пары: не замеченная ранее мина взорвалась в нескольких метрах за кормой тральщика № 44, вследствие чего компасы вылетели из нактоузов и появилась течь в корпусе корабля.