Читать книгу "Джек-потрошитель с Крещатика - Лада Лузина"

— Да, — возбужденно сказала она. — Это ты. Как долго я тебя искала, любимый!

Она воткнула в землю лопату, аккуратно поставила загадочный продолговатый предмет и сдернула с него черную ткань…

У изголовья могилы стояло большое старое зеркало в почерневшей серебряной раме.

Все прочее скрыл туман, рухнувший на Лысую Гору, как громадное, сброшенное с неба одеяло.

Глава первая

Деды́

Осень овладела Городом. Погода была по-осеннему сонной. И вроде не туман, а соседний дом за окном казался размытым как акварель. Улица Ярославов Вал точно затихла в предчувствии последнего — смертельного — акта. Природа умирала. Осеннее Макошье должно было вскоре смениться часами Коротуна.

Но двери Башни Киевиц еще были открыты навстречу последнему осеннему теплу. Катерина Дображанская стояла у высокого зеркала, поправляя тяжелый узел темных волос.

Даша Чуб вдохновенно листала газету, периодически оглашая важные новости.

— Ты представляешь, мужу приснилось, что жена изменяет ему… так он проснулся и задушил ее спящей! Вот сволочь! — Даша помолчала, тщетно ожидая реакции. — Или вот… Муж бросил жену после того, как она родила ему тройню. Пока та лежала в роддоме, подал втихаря на развод и слинял в другой город. Ничего себе гад?!

Катерина приподняла руки и, выпрямив пальцы, взыскательно осмотрела свои бесценные кольца-модерн.

— Так того, убийцу, хоть посадили в тюрьму, — добавила Чуб. — А сбежавшему что вообще будет?.. И весь этот беспредел в нашем Городе, Киеве! Тебе не кажется, что мы должны им заняться?

— Кажется, — подала голос Катерина Дображанская. — Кажется, что ты лезешь на стенку от безделья. Ты вроде победила на каком-то песенном конкурсе. И где твой бесценный Киевский Демон?

— Сама знаешь, что Демон пропал. И во-още он не мой, он тайно в Машку влюблен. А про конкурс… Скоро узнаешь, — загадочно посулила Землепотрясная Даша.

— Ясно, — поняла ее по-своему Катя. — Тебе стоит подыскать себе серьезное дело.

— Значит, дело брошенной матери троих детей не кажется тебе серьезным?

— Мне кажется, — парировала Катерина Михайловна, — если человек начинает выискивать свои проблемы в газетах, то это уже диагноз. Найди себе работу.

— У меня есть работа, — не без изящества отпарировала Даша. — Я работаю Киевицей — хранительницей Вечного Киева. И ты, кстати, тоже. Или я не в теме, и ты написала заявление об уходе?

Катерина наконец оторвалась от созерцания своей изумительной красоты и посмотрела на среднюю из Трех Киевиц — Дашу Чуб по кличке Землепотрясная.

Белые волосы, круглые глаза, пухлые губы, пухлый нос, грудь четвертого размера в сочетании с тотальным декольте, громоздкие ботинки, малозаметная юбка, пиратский платок с черепами и чулки, имитирующие кровавые раны, которые Чуб купила в ожидании Хэллоуина, померяла, пришла в восторг и не стала снимать. Детский сад, ей-богу!

С тех пор как волею Города, из обычной владелицы супермаркетов Катя перевоплотилась в Киевицу, властительницу Киева — главным своим достижением она считала не власть, не серебро и не злато, а обретенный ею покой — спокойное осознание собственной силы. Еще большую силу получила Маша…

Но несостоявшаяся певичка, звезда сомнительного счастья Даша Чуб, невзирая на все свои вопиющие и громко поющие таланты, так и осталась какой-то незавершенной, нереализованной, беспокойной. Она давно не вызывала у Кати прежнего раздражения и неприязни, скорее — упрямое отрицание. И хотя рациональная часть Катерины Михайловны подсказывала ей, что их покой нуждается порой в неугомонных дрожжах Дашиного энтузиазма, она ничего не могла поделать с собой, Даша была для нее вроде беспокойной навязчивой мухи… которой к тому же следовало похудеть на пять — семь килограмм, прежде чем напяливать мини и декольтированные трикотажные кофты в обтяжку.

— Кстати послушай вот это… — Даша Чуб снова уткнулась в газету.

Белую фигуру толстой Дамы снова видели в окнах Башни на Ярославовом Валу, 1. Городская легенда рассказывает, что первый владелец дома шляхтич Подгорский построил его для своей любовницы. Видимо, он предпочитал крупных женщин. Но любовь вскоре прошла, и с горя женщина наложила на себя руки. С тех пор ее бедный дух бродит по дому-замку.

— Что за гадость ты читаешь? — не выдержав, Дображанская подошла к Чуб и, вынув газету из ее рук, взглянула на первую полосу.

«Неизвестный Киев» — интриговало название издания. Под ним красовались с десяток мелких и четыре жирных заголовка: «Через неделю начнется застройка Пейзажной аллеи?», «На Замковой горе неизвестные раскопали могилу монаха», «В окне дома на Ярославовом Валу, 1 видели привидение Белой Дамы», — а также фото с призывом «Помогите найти» и сообщением «В свой день рождения пьяная дочь бизнесмена зарезала отца».

— И точно, диагноз, — окончательно уверилась Катя. — Как ты могла купить такую бульварную чушь?

— Как ты носилась с газетой про апокалипсис[1], так это нормально, а как я, так сразу «брось каку»? Мне интересно стало, они же про нашу Башню писали. И почему ты считаешь, что у нас в доме не может жить привидение?

— Достаточно того, что здесь живем мы. Киевицы, ведьмы, черти, Демон. По-моему, жилплощадь занята. — Катерина взглянула на готические окна Башни Киевиц и сощурила глаза.

— И то, что Пейзажную аллею скоро застроят, тебя тоже не волнует? — нанесла Чуб удар слева.

— Нет, раз это не волнует наш Город. — Дображанская брезгливо бросила газету обратно на стол и вернулась к высокому зеркалу. — Если бы Киеву грозила беда, он дал бы нам знать. Ой… — Катя положила руку на грудь. — Сердце кольнуло.

— Вот видишь? У нас в Башне происходят паранормальные явления. — Даша, с надеждой завертела головой налево-направо. — Ау, привидения! Белая Дама, ты где? Выходи! Тебе повелевает твоя Киевица!

Солнце за окном мигнуло и погасло — день внезапно стал пасмурным, насупился и недружелюбно покосился на Чуб.

Безмятежно почивавшая в кресле белая кошка Белладонна вскочила, выгнула спину и зашипела, обнажая клыки. Черный кот Бегемот, мирно спавший на каминной полке, издал целую россыпь недовольных звуков, с топотом бросился на балкон и одним махом сиганул на соседний серо-стальной гребень замковой крыши.

— Ты видишь! Видишь! — возликовала Землепотрясная Даша. — Ты в теме, что Кошки всегда реагируют на привидения? Пуфик, ты случайно не видела тут Белую Даму? — обратилась Даша к своей любимице — круглобокой рыжей кошатине.

— Мя-уууу, — недружелюбно сказала Изида Пуфик, хотя обычно предпочитала французскую или, на худой конец, русскую речь. Рыжая кошка нехотя сползла с дивана, бросила на Дашу Чуб обиженный взгляд и, не прощаясь, потрусила на кривоватых лапках в сторону кухни.