Читать книгу "Неутолимая жажда - Татьяна Полякова"

— Я нашел ее, — сказал он.

В первое мгновение я решила, что ослышалась, настолько поразила меня новость. Ты надеешься, убеждаешь себя, что все непременно так и будет, а когда это наконец происходит, не в силах поверить.

— Что нашел? — бестолково переспросила я. — Штольню?

— Нет. Я нашел, нашел, понимаешь? Набрел случайно, мог бы мимо пройти, думал, что в этом месте искать бессмысленно. С виду просто нагромождение камней…

— Ты был там? Был внутри?

— Понадобится кое-какое снаряжение, — точно не слыша меня, продолжил Олег. — Место я отметил на карте, да его и так без труда найдешь.

— Вернешься на турбазу? Мне туда приехать?

— Нет. Вернусь в город. За снаряжением обращаться к местным не хочу, чтобы не вызвать подозрений. Жди меня дома, приеду и все подробно расскажу.

— Вы что, клад ищете? — без усмешки спросил Пашка, когда я убрала мобильный, с неудовольствием поняв, что разговор он слышал.

— Мы уже вышли из подросткового возраста.

— Штольня, камни, снаряжение, согласись, все это из арсенала приключенческой литературы.

— Каюсь, еще не до конца распростились с детством, — улыбнулась я широко и лучезарно, чтобы он бог знает чего не вообразил. — У нас хобби, ищем дольмены.

— Дольмены? Это нагромождение камней, так, кажется?

— Не просто нагромождение камней. О Стоунхендже ты, надеюсь, слышал?

— Даже видел. Я два года учился в Англии.

— Повезло тебе.

— И эти штуки, вроде Стоунхенджа, есть у нас?

— Не такие знаменитые и совсем небольшие.

— А почему я о них ничего не знаю?

— Потому что нелюбопытный. Кстати, теперь тебе известна причина нашей дружбы с шефом: у нас одинаковые пристрастия.

— К камням?

— К историческим загадкам. Не ясно, кто и зачем создал эти дольмены.

— А вы, само собой, узнаете?

— Но попытаться-то можно. Дальние прогулки на свежем воздухе, древние тайны… в общем, увлечение приятное и полезное.

— Если это просто нагромождение камней, то куда твой Олег собирается проникнуть?

— Это и для меня загадка. В выходные проведу разведку, а в понедельник подробнейшим образом

все тебе расскажу.

— Такое чувство, что ты просто валяешь дурака, — недовольно заметил Пашка.

— Тебе какое дело до чужих увлечений? — разозлилась я.

— Мне есть дело до тебя. Если честно, я уже

год страдаю от неразделенной любви.

— И к плохому привыкают. Да и страдать от неразделенной любви все-таки куда приятней, чем

от радикулита.

— Ты еще геморрой вспомни… — Пашка фыркнул и отвернулся, и я поспешила убраться из кафе.

Нечего и говорить, что если до той минуты работа у меня не особо спорилась, то теперь и вовсе все валилось из рук. Я прикидывала, сколько времени Олегу потребуется, чтобы добраться до города. Все зависит от того, как далеко он удалился от турбазы. Оттуда примерно час езды, может, чуть больше. Следует набраться терпения.

Я заставила себя вернуться к работе, но когда в половине пятого сотрудники начали разбредаться по домам, вздохнула с облегчением и, против обыкновения, засиживаться не стала, вызвав тем самым у присутствующих симпатию. Выходило, что я человек из плоти и крови, для которого пятница — день практически святой, а не свихнувшаяся на работе девица, что-то вроде живого дополнения к компьютеру.

Надо сказать, особой дружбы ни с кем из немногочисленных сотрудников фирмы за полтора года у меня не возникло, хотя отношения наши можно было смело назвать добрососедскими. Мужчины поначалу оказывали мне знаки внимания, но, заметив зарождающуюся дружбу с шефом, присмирели. Женщины, напротив, восприняли мое появление с прохладцей, на дружбу с шефом внимание, конечно, тоже обратили и вроде бы даже слегка ревновали. Но постепенно свыклись и с моим присутствием, и с моим особым положением, может, потому, что в корыстных целях я его не использовала, зато у них был постоянный повод для пересудов. Собственно, страсть женщин к разговорам и вынуждала меня сохранять дистанцию. Они куда наблюдательнее мужчин и любят задавать вопросы. Среди вопросов могли оказаться те, на которые мне отвечать вряд ли захочется. Врать я не умею, то есть получается это у меня не особо убедительно. Олег — единственный человек в этом городе, кто знал обо мне то, что я старательно скрывала от других, и только с ним я могла говорить, ничего не опасаясь.

В шесть часов я уже была дома, ближе к семи не выдержала и позвонила шефу на мобильный. Его телефон оказался отключен. В тот первый момент беспокойства я не ощутила, то есть оно, конечно, возникло, но доводы разума перевесили. Вполне вероятно, что на дорогу у него ушло куда больше времени, а мобильная связь все еще оставляет желать лучшего. Однако, когда через час я вновь позвонила и услышала то же сообщение, разумного объяснения уже не нашлось. Что-то случилось. Допустим, джип застрял в непроходимых болотах, а связь отсутствует — это первое, что пришло в голову. Но если дорога была вполне сносной и Олег смог добраться в одну сторону, логично предположить, что и назад должен вернуться. Вдруг все-таки сбился с пути и попросту заблудился? Как далеко он находится от турбазы? А если он действительно угодил в болото? Начиная с девяти часов я уже звонила непрерывно. Ответа не было. Я всерьез намеревалась вызвать такси и ехать на турбазу. Остановило лишь одно: когда я туда доберусь, уже стемнеет, и поиски в любом случае придется отложить до утра. К тому же Олег собирался возвращаться в город, не заезжая на турбазу. В общем, как ни стремилась я отправиться на поиски сию минуту, но все-таки решила до утра остаться в квартире.

О том, чтобы уснуть, не могло быть и речи. Я устроилась на диване, держа мобильный под рукой, и звонила каждые пятнадцать минут, следя за стрелкой часов и ожидая звонка. Вот сейчас Олег наконец-то позвонит… В четыре утра нервное напряжение достигло той точки, когда усидеть на месте уже невозможно. Я быстро оделась (джинсы, кроссовки, ветровка) и уже потянулась к телефону, чтобы вызвать такси, но вдруг подумала о Пашке. Неизвестно, как обитатели турбазы отнесутся к моему рассказу, а бродить по лесу одной вряд ли разумно. В любом случае присутствие мужчины не помешает. Вопрос, как к этому отнесется сам Павел. Скорее всего, он отлично проводит время в ночном клубе и сесть за руль будет просто не в состоянии. Не беда, за руль могу сесть и я, а он как раз проспится по дороге. Остается выяснить, насколько велико его желание меня соблазнить.

Будь я на его месте, на звонок в четыре утра попросту не стала бы отвечать. Но Павел ответил. Голос его звучал так, что становилось ясно: ни о каком ночном клубе и речи нет, человек мирно спал и в ближайшее время просыпаться точно не собирался.

— Чего случилось-то? — пробормотал он.