Читать книгу "Мистические ритмы истории России - Борис Романов"

Что же получается? Получается, во-первых (повторим еще раз), что наши гранитные сфинксы в Египте были, вероятно, ровесниками самого Моисея, — ведь они были изваяны примерно в год его рождения. Во-вторых, перед их глазами прошли церемонии возведения на трон и погребения семи фараонов (между Небмаатрой и Рамсесом I). В-третьих, сам Моисей, будучи в молодости приближенным к фараонам, наверняка бывал в Фивах, прежней и еще не разрушенной при нем столице, даже если и не родился там. Наконец, если наши сфинксы и не были свидетелями Исхода евреев из Египта (Исход начался, согласно последним исследованиям И. Р. Тантлевского, из города Пир-Рамсеса), то наверняка были свидетелями «десяти казней египетских»!

Интересно и то, что 23 марта 1834 года (за месяц до завершения работ над сфинксами на набережной Невы) архимандрит Макарий (в миру М. Я. Глухарев), знаменитый миссионер и переводчик Ветхого Завета, обратился в Святейший синод с большим развернутым посланием о необходимости полного перевода и издания Ветхого Завета на русском языке! Конечно, это просто совпадение, что он обратился в Святейший синод именно в то время, когда сфинксы вот-вот должны были предстать на набережной Невы, но совпадение знаменательное, и в ритмах истории совсем неслучайное.

Видели ли вы глаза сфинксов на набережной? Широко расставленные и устремленные в бесконечность, они, то ли широко открыты, то ли, наоборот, прикрыты таинственной поволокой. Очень любил прогуливаться у сфинксов А. С. Пушкин. Он сказал как-то, что «лица этих сфинксов стоят перед ним, как загадка, которую нужно разгадать». О сфинксах писали многие. Другой, уже не золотого, а серебряного века поэт, Вячеслав Иванов сочинил такие строки:

Волшба ли белой ночи приманила Вас маревом в полон полярных див, Два зверя-дива из стовратых Фив? Вас бледная ль Изида полонила? Какая тайна вам окаменила Жестоких уст смеющийся извив? Полночных волн немолкнувший разлив Вам радостней ли звезд святого Нила?

Загадка невских сфинксов пленяла и Валерия Брюсова, и Александра Блока. В стихах Блока, посвященных «Снежной Деве» (один из образов «Прекрасной Дамы»), о ее происхождении сказано: «Все снится ей родной Египет сквозь тусклый северный туман», и сфинксов «над исполинскою Невой она встречала легким вскриком под бурей ночи снеговой». А вот строки Брюсова:

Глаза в глаза вперив, безмолвны, Исполнены святой тоски, Они как будто слышат волны Иной, торжественной реки. Для них, детей тысячелетий, Лишь сон виденье этих мест…

Что видели эти глаза тысячи лет назад? Вот что писал об этом князь Сергей Волконский в XIX веке: «Они закрыли глаза, увидев кровавый крест на дверях еврейских жилищ, и раскрыли их только на новом месте, проснулись от холода снежной вьюги; проснулись и увидели над мерзлой белой рекой золотом блеснувший тот же самый знак Креста. Это в день Крещения, на том берегу, перед Зимним дворцом церемония водосвятия, так называемая „Иордань“… Раскрыли сфинксы глаза и сомкнули их навеки…»[6]

НЕВСКИЕ СФИНКСЫ ВЛИЯЮТ НА ИСТОРИЮ РОССИИ?

Перечитайте вторую книгу Библии («Исход») и представьте себе воочию, что видели наши, во всей своей раскрашенной тогда красе (наверное, оранжевой охрой, и красным, и черным) сфинксы в Египте — дух захватывает! Случайно ли то, что в наш город попали именно сфинксы гробницы Аменхотепа III, «ровесники» Моисея? Случайно ли то, что гранитные сфинксы и появились на набережной Невы в 1834 году? В том году (30 августа) была закончена и освящена Александровская колонна на Дворцовой площади, и, 30 апреля (12 мая по н. с.) указом Николая I был введен первый официальный гимн империи «Боже! Царя храни!», называвшийся тогда «Молитва русского народа». Россия и Санкт-Петербург в тот год обрели все атрибуты Империи. Александровскую колонну можно сравнить по ее каменной сути и высоте с древнеегипетской пирамидой средних размеров. Интересно, что и сфинксы, и обтесанная скала для колонны были привезены в город в одном и том же 1832 году и работы с ними были закончены в одном и том же 1834 году. Ваятель Огюст Монферран сам выбирал под Выборгом скалу красного гранита. Почти 26-метровый монумент удерживается на гранитном пьедестале лишь за счет собственного веса (650 тонн) и увенчан в высоте фигурой ангела с крестом, ногой попирающего змею. Лицо ангела удивительно похоже на лицо Александра I. Между прочим, этого императора называли «сфинксом, неразгаданным до гроба».

Вообще, сама история создания, строительства нашего города чем-то родственна строительству «первого чуда света» — египетским пирамидам. Знаменитый петербургский историк начала ХХ века Н. П. Анциферов в своей книге «Душа Петербурга» писал: «Поистине Петербург — город на костях человеческих. Туманы и болота, из которых возник город, свидетельствуют о той египетской работе, которую нужно было произвести, чтобы создать здесь этот „Парадиз“. Здесь воистину была борьба солнечного космократора Мардука с безликой богиней хаоса Тиамат!» В 1830—1840-х гг. город более всего напоминал огромную древнеегипетскую строительную площадку: в самом разгаре было строительство Исаакиевского собора и в строительных лесах стояли его величественные колонны и стены; при подъеме этих колонн сотни рабочих управлялись со сложной системой механизмов-кабестанов. Население города составляло тогда около 450 000 человек, из них около 200 000 трудились на стройках. При подъеме Александровской колонны 30 августа 1832 года на Дворцовой площади трудились около 2000 солдат и 400 рабочих. Работали на всех стройках, между прочим, от зари до зари. С 5 утра до 9 вечера — воистину как египетские рабы на постройке пирамид. При освящении колонны, по окончании работ, 30 августа 1834 года (по Житиям 30 августа — день святых — Александра, патриарха Константинопольского; перенесения мощей Александра Невского; преподобного Александра Сквирского), присутствовали император, все царское семейство и 100 000 войска. Напомним, что это самая большая колонна мира: Траяна в Риме и Вандомская в Париже уступают ей по высоте. Да и сделаны они не из цельной гранитной скалы.

Вот как описал торжество открытия и освящения Александровской колонны поэт Василий Жуковский: «По совершении молебствия начался ход вокруг монумента; первосвятитель окропил его святой водой; и вслед за сим, по одному слову всколебались все колонны армии; с невероятной быстротой вся площадь очистилась; на ступенях монумента остались одни немногие ветераны александровской армии, прежде храбрые участники славных битв его времени… Начался церемониальный марш: русское войско пошло мимо Александровской колонны; два часа продолжалось сие великолепное, единственное в мире зрелище; наконец войска прошли; звук оружия и гром барабанный умолкли; народ на ступенях амфитеатра и на кровлях зданий исчез. В вечеру долго по улицам освещенного города бродили шумящие толпы; наконец, освещение угасло, улицы опустели; на безлюдной площади остался величественный колосс, один со своим часовым; и все было спокойно в сумраке ночи; лишь только на темном, звездами усыпанном небе, в блеске луны сиял крестоносный ангел». Да, недаром наш город в первой половине XIX века называли «Новыми Фивами»!