Читать книгу "Триумф сердца - Барбара Картленд"

– И притом справедливейшая из войн! – подхватила графиня. – Но это означает, что вы… вы… – отчаяние перехватило ей горло, – вы благополучно возвращаетесь к себе домой, а я… ступаю в неизвестность…

– У вас есть друзья в Англии?

– Может быть, я встречу там знакомых среди эмигрантов… но как их найти?

Шелдон удивился:

– И вы решились предпринять путешествие в одиночестве?

Графиня грустно улыбнулась.

– У меня есть Франсина, которая печется обо мне с детства, и Бобо, мой личный слуга. Он гораздо сильнее, чем кажется с виду.

– Бобо, вероятно, не так молод, как может показаться на первый взгляд, мадам.

– В наблюдательности вам не откажешь, монсеньор. Вы правы, Бобо уже двадцать пять лет, и он обладает большой физической силой. Кто бы ни напал на меня, он, я уверена, выйдет из схватки победителем.

– В Англии с вами ничего такого не случится, – заверил графиню Шелдон.

– Очень на это надеюсь, монсеньор. Но здесь я сижу как на иголках. Ваша благословенная страна так близко, но ее отделяет Пролив. А во Франции меня на каждом шагу подстерегает опасность. Каждая минута промедления приводит меня в отчаяние. В Англии я надеюсь найти то, чего лишилась на родине, – душевное тепло, понимание, сочувствие.

Шелдон Харкорт мысленно пожелал, чтобы ей не пришлось испытать разочарование, оказавшись в вожделенной Англии. Ему было известно, что Лондон переполняли изгнанные из своего отечества французы и первоначально проявленное англичанами гостеприимство уже сменилось холодным равнодушием к их судьбе. Но самое печальное заключалось в том, что эмигранты, сбежавшие из Парижа при первых раскатах грома в 1789 году, предугадывая, чем все это может закончиться, стали называть себя «чистыми» эмигрантами в отличие от припоздавших «нечистых». Они относились к прибывающим в Англию несчастным изгнанникам, испытавшим ужасы террора, как к предателям за то, что те так долго не решались расстаться с родиной. Шелдон, однако, подумал, что графине не грозит тоскливое прозябание в Лондоне и пренебрежение со стороны собратьев-эмигрантов. Обладая деньгами и красивой внешностью, она, несомненно, добьется успеха в высшем свете и вскоре обнаружит для себя, что жизнь на чужбине может быть полна удовольствий.

Даже не имея поначалу близких друзей в английской столице, она очень скоро приобретет их множество.

Месье Дессин в сопровождении двух горничных и официанта уже суетился в комнате, сервируя стол.

Предстоял долгий и, по всей вероятности, обильный и вкусный обед.

Отель «Англетер» славился как изысканностью кухни, так и умопомрачительными ценами. Но тот, кто мог позволить себе потратить на одну трапезу сумму, достаточную, чтобы кормить досыта месяц-два большую крестьянскую семью, непременно остался бы доволен, откушав в «Англетере».

Свежевыловленные крабы, избавленные от панциря и поданные в специальном соусе, были отменны, шампанское – превосходно.

Когда дверь открывалась на какое-то время, впуская прислугу с очередными блюдами, из общего обеденного зала доносился назойливый, а подчас и грозный шум, что лишний раз напоминало Шелдону, как ему повезло получить отдельное помещение в переполненной до отказа гостинице.

Пока он и его гостья наслаждались едой, ветер завывал за окнами, а следовательно, шторм на море разбушевался вовсю. Порывы ветра проникали даже в каминную трубу, гася пламя в очаге, а все здание отеля содрогалось.

– Создается впечатление, что мы обречены пробыть здесь довольно долго, – заметил Шелдон.

– Надеюсь, что нет, – откликнулась графиня. И тотчас поспешно добавила: – Я не хотела бы показаться невежливой, монсеньор… вы ведь были так добры… но поймите, я очень тревожусь за свою безопасность.

– Разумеется, я все понимаю, – произнес Шелдон Харкорт как можно мягче. – Но я почти уверен, что в Кале вам ничто не грозит. Революция распространилась только на большие города, а самые кровавые события происходят в Париже.

– Однако они не миновали нашего поместья…

Печаль затуманила глаза графини. Она была близка к тому, чтобы вот-вот разрыдаться.

В молчании они закончили обед. Посуда была убрана. Остались только кофейный прибор, чашки и графинчик отборного бренди для Шелдона.

Графиня вдруг протянула дрожащую от волнения руку и легко коснулась руки Шелдона.

– А вы проявите такую же доброту ко мне, когда мы очутимся в Англии? Вы, я уверена, пользуетесь большим влиянием и сможете оказать мне неоценимую помощь, а под вашим покровительством я буду чувствовать себя спокойно.

Голубые глаза Шелдона Харкорта, обычно невозмутимые, невольно расширились изумлении. Он окончательно убедился – о чем, впрочем, догадывался и раньше, во время совместного обеда, – что графиня с ним флиртует.

Шелдон безупречно повел свою партию игре, состоящую из ничего не значащих слов, жестов и взглядов, которые на самом деле значили очень многое… так как он имел большой опыт общения с хорошенькими женщинами. Естественно было, что графиня обратилась к нему, как к англичанину, за помощью, но Шелдон никак не ожидал, что она сделав у это с такой прямотой и с таким явным подтекстом. Он взял ее руку, поднес к губам и запечатлел галантный поцелуй,

– Я к вашим услугам, мадам, но все же хотел бы знать о вас больше.

На какой-то момент графиня сжала своими тонкими пальчиками его пальцы, потом отпустила и убрала руку легким, словно взмах крыльев бабочки, движением.

– А что бы вы хотели узнать, монсеньор? – спросила она. – Мой супруг был очень богат, но наше с ним общее состояние, боюсь, теперь… растаяло. Во всяком случае, я лишена возможности им пользоваться.

– А в Англии у вас есть деньги?

– Я… не знаю… не уверена… Когда я попаду в Лондон, я попробую отыскать поверенного… и навести справки. В настоящее время у меня имеется кое-что…

Она прервала свой несколько сбивчивый монолог и провела кончиком пальца по жемчугам на шее, потом указала на обручальное кольцо.

Графиня чуть пошевелила рукой, и бриллианты вспыхнули радугой в отсветах пламени.

– Если вы посоветуете, монсеньор, – продолжила она, – в каком отеле мне лучше остановиться по прибытии в Лондон, я буду вам очень благодарна. Затем, конечно, я начну подыскивать себе постоянное жилье… непременно в приличном районе. – Она вздохнула. – Если только я смогла бы у кого-нибудь пожить некоторое время… пока.. как следует осмотрюсь.

Шелдон не удержался от усмешки.

– Сожалею, что не могу приютить вас в моем фамильном особняке, мадам, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти вам подходящий кров на первое время, пока вы не выберете себе пристанище соответственно вашим желаниям.

– Вы не можете представить себе, монсеньор, через что я прошла. – Голос ее дрогнул. – А теперь осталась совсем одна среди чужих… в этом страшном мире. Мне не на кого опереться… некого любить…