Читать книгу "Плевицкая - Леонид Млечин"

Во-вторых, раскрылись удивительные судьбы моих героев.

В те годы разведка еще не бюрократизировалась. Шифротелеграммы, письма, донесения, оперативные планы писались не по шаблону. Служебные документы той эпохи сохранили индивидуальность разведчика, а иногда и то, что казалось немыслимым, — искренние эмоции и переживания.

Мои очерки в «Неделе» вызвали широкий отклик, в том числе в среде эмиграции, где вокруг Плевицкой и Скоблина десятилетиями кипели страсти. В те времена семейственность не приветствовалась, поэтому для публикации в газете, которую редактировал мой отец, пришлось взять нехитрый псевдоним — Леонид Михайлов, разгадать который въедливым исследователям не составило труда. В газетные очерки вошла лишь самая малость имевшихся у меня материалов, и я посвятил своим героям несколько книжечек, хотя и в них не уместилось всё то, что я тогда узнал.

Похоже, не все поверили в подлинность опубликованных мною документов. Через несколько лет после первой публикации в Москву приехали родственники Николая Владимировича Скоблина. Попросили с ними встретиться. Долго расспрашивали меня. Слушали внимательно. Вели себя очень любезно. Но было очевидно, что они не готовы поверить в то, что белый генерал Скоблин, командир Корниловского полка, много лет был агентом советской разведки.

Прошли годы. Читательский интерес к Плевицкой и Скоблину не угасает. Я внимательно слежу за публикациями на эту тему. Похоже, больше никто их дела не видел. Даже ведомственные очерки по истории советской разведки, которые готовили сами офицеры службы, написаны на тех же материалах, что с благословения председателя КГБ Крючкова я предал гласности.

Стараясь превратить историю сотрудничества Плевицкой и Скоблина с разведкой в увлекательный детектив, интересный читателям, я тогда беллетризировал некоторые документы, казавшиеся мне скучными. Не исказив, разумеется, ни одной значимой детали, менял слова, избавляясь от казенного языка шифровок и рапортов, делал разговоры своих героев живыми… И все эти годы я вижу, как заинтересовавшиеся этой темой авторы повторяют мои слова и формулировки, делая вид, будто цитируют архивные документы.

Я понял, что обязан, наконец, рассказать всё, что мне известно. Тем более что немало редких материалов, относящихся к эмиграции, я нашел в архиве Гуверовского института войны, революции и мира при Стэнфордском университете.

В определенном смысле справедливость восторжествовала. Надежда Васильевна Плевицкая вернулась в русскую культуру. По праву заняла в истории России более важное место, чем ее муж. Но судьбы их сплелись. Рассказывая о Надежде Васильевне, нельзя обойти жизнь генерала Скоблина, историю русской эмиграции, в которой они оба играли столь важную роль…

С чего же начать описание ее жизни?

По хронологии — с деревенского детства, проведенного в Курской губернии?

С описания невероятного успеха на эстрадной сцене?

Со встреч с последним русским императором?

Или все-таки с тех трагических событий, которые неожиданным образом поставили певицу в центр запутанных политических интриг и игр специальных служб? И определили ее судьбу, в том числе посмертную?..

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

АЛИБИ ДЛЯ ВЕЛИКОЙ ПЕВИЦЫ

Похищение генерала Миллера

Двадцать второго сентября 1937 года генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер появился на парижской улице Колизе в половине одиннадцатого утра. В жилом доме 29 много лет арендовала несколько комнат канцелярия Русского общевоинского союза.

Миллера по-прежнему именовали генералом, и он считал себя находившимся на службе, хотя давно переоделся в штатское. Как и его сотрудники в Русском общевоинском союзе. Все они были эмигрантами, все они вынуждены были покинуть родину, проиграв Гражданскую войну и не желая покориться победителям — большевикам.

Миллер занимался делами бумажного свойства у себя в кабинете. А в начале первого ушел, объяснив своему подчиненному — начальнику канцелярии РОВСа генералу Павлу Александровичу Кусонскому, что у него назначено свидание, после чего он намерен возвратиться на службу. Стоял теплый сентябрьский день, и Евгений Карлович не взял с собой пальто, о чем впоследствии сильно пожалеет.

В канцелярию РОВСа, объединившего русскую военную эмиграцию, Миллер больше не вернулся.

План похищения, разработанный оперативной группой советской разведки, сработал. Но сохранить всё в тайне не удалось.

Уходя на встречу с неизвестными ему людьми, Миллер оставил в рабочем кабинете пакет, который следовало вскрыть в случае его неоправданно долгого отсутствия. В пакет Миллер положил записку с точным указанием, где, когда и с кем он намерен встретиться.

Первой забеспокоилась жена генерала Миллера. Вечером Наталья Николаевна поинтересовалась у подчиненных мужа, что им известно о местонахождении Евгения Карловича, который даже не приехал обедать. А в канцелярии РОВСа собрались его давние соратники по Гражданской войне на Севере России. На восемь вечера была назначена встреча, а Миллера, известного своей пунктуальностью, всё нет! Не дождавшись Евгения Карловича, ввиду позднего времени офицеры разошлись.

В девять вечера Наталья Николаевна позвонила в канцелярию и попросила постоянно дежурившего там Василия Владимировича Асмолова обратиться в полицию. Бывший редактор ростовской газеты «Утро Юга» Василий Асмолов в эмиграции остался без заработка и жил в помещении РОВСа, исполняя, кроме прочих, обязанности ночного сторожа. Его брат ротмистр Юрий Асмолов, который в Крыму служил начальником разведывательного отдела штаба армейского корпуса, умер в 1927 году.

Асмолов оповестил начальника канцелярии генерала Кусонского и адмирала Кедрова, заместителя Миллера по Русскому общевоинскому союзу. Вице-адмирал Михаил Александрович Кедров участвовал еще в войне с японцами, был ранен. У генерала Петра Николаевича Врангеля, последнего вождя белой армии, командовал Черноморским флотом. Эвакуация армии и беженцев из Крыма — его заслуга.

Кусонский и Кедров обещали немедленно приехать. Кусонский, встревоженный исчезновением председателя, появился в одиннадцатом часу вечера. Собравшиеся офицеры гадали: что же приключилось с Миллером?

Кусонский был прирожденным штабистом. В Первую мировую войну служил в Ставке Верховного главнокомандующего. В Крыму у Врангеля стал начальником штаба 2-й армии. В тот сентябрьский день 1937 года он проявил поразительную нерасторопность. Не сразу вспомнил об оставленном Миллером конверте. Впоследствии его будут упрекать за это промедление. Если бы генерал Кусонский прочитал записку раньше, возможно, Евгения Карловича удалось бы спасти. Но он вскрыл оставленный генералом конверт лишь в половине одиннадцатого вечера.

Что же говорилось в этой записке, изменившей судьбу стольких людей?

Покидая канцелярию, председатель РОВСа написал:

«У меня сегодня в 12.30 свидание с ген. Скоблиным на углу улиц Жасмен и Раффе. Он должен отвезти меня на свидание с германским офицером, военным атташе в Балканских странах Штроманом и с Вернером, чиновником здешнего германского посольства.