Читать книгу "Фредерик Кук на вершине континента. Возвращаем Мак-Кинли великому американцу - Дмитрий Шпаро"

Командору Пири предстояло выбрать спутника для беспримерного санного маршрута через Гренландию:

Я напомнил им [членам отряда], что должен вызвать добровольцев для длительного путешествия и сделать выбор. Они пробыли достаточно долго на ледяном покрове, чтобы понять, что это не детская игра. Я сказал им, что для вызвавшегося идти нет возврата и что многим покажется угрожающим и даже безрассудным, когда два человека отправятся в эти неизвестные края и их безопасное возвращение будет зависеть только от собственных возможностей и здоровья. Доктор стал первым добровольцем, за ним вызвались Гибсон и Аструп {70}.

Мне очень нравится, что Фредерик Кук «стал первым добровольцем», и не столь важно, что не он оказался спутником Пири. Руководитель продолжает:

Затем я определил свою команду таким образом: Аструп пойдет со мной. Доктор Кук по прибытии в Редклифф[6] примет на себя обязанности начальника и останется в этом качестве до моего возвращения с внутреннего льда {70}.

Пири отправился в двухмесячное путешествие, из которого вполне мог и не вернуться, вверив судьбу своей экспедиции Фредерику Куку.

Глава 2

Во льдах Антарктики вместе с Амундсеном

В 1897 году Фредерик Кук присоединился к антарктической экспедиции Адриена де Жерлаша на судне «Бельжика». Капитаном был Жорж Лекуант, а старшим помощником – 25-летний норвежец Руал Амундсен, имевший в то время весьма скромный опыт двух арктических плаваний на китобойных судах. На «Бельжике» находилось 19 человек пяти различных национальностей.

В состав экспедиции доктор Кук попал в каком-то смысле случайно. 20 августа 1897 года в New York Sun он прочел интригующее сообщение из Бельгии, где говорилось, что врач антарктической экспедиции отказался от участия, в связи с чем отплытие задерживается. Кук тотчас послал телеграмму де Жерлашу, предлагая свои услуги. Он известил, что может взять с собой полярное снаряжение и эскимосских собак и что он не претендует на жалование.

Ответ на французском пришел через день: «Pouvez rejoindre Montevideo mais hivernerez pas». Что означало: «Можете ли присоединиться в Монтевидео? Но не зимуем». «Да», – телеграфировал Кук. Спустя несколько дней начальник экспедиции написал: «Встречайте нас в Рио в конце сентября» {21}.

Через три недели Кук направился в Рио-де‑Жанейро. Он вез меховую одежду, материал для палаток, снегоступы, лыжи и гикори – «стальное» североамериканское дерево для изготовления полозьев саней.

22 октября американский врач ступил на борт «Бельжики». Биограф Амундсена Роланд Хантфорд отмечает, что «с самого начала особое внимание Амундсен обращал на Кука, поскольку тот был опытным полярным исследователем» {47}.

В январе 1898 года «Бельжика» вошла в антарктические воды. В начале марта, когда летнее тепло в этих южных широтах уже иссякло, судно угодило в тиски ледяных полей. Амундсен писал:

Теперь весь экипаж корабля очутился перед возможностью зимовки здесь без соответствующей зимней одежды, без достаточного продовольствия для стольких людей. Перспективы были действительно угрожающие {82}.

«Бельжика» на зимовке. Фото Фредерика Кука

(Все фотографии Кука, приведенные в книге, если не оговорено другое, любезно предоставлены архивом Центра полярных исследований Берда Университета штата Огайо.)

Два человека за время плавания погибли, двое сошли с ума, все болели цингой. В этих критических условиях Фредерик Кук проявил себя безупречным профессионалом. Он, по выражению Роланда Хантфорда, «опережал медицину своего времени» {47}. При этом он лечил не только тело, но и душу. Вот слова Амундсена о Куке: «Болел ли кто – он сидел у постели и утешал больного; падал ли кто духом – он ободрял его и внушал уверенность в избавлении» {82}.

Цинга свалила и начальника, и капитана, причем оба были так плохи, что написали завещания. Руководство перешло к Амундсену. Он пишет:

Доктор Кук и я знали, что этой болезни можно избежать, употребляя в пищу свежее мясо. Поэтому мы провели немало трудных часов, охотясь за тюленями и пингвинами. Однако начальник экспедиции питал к этому мясу отвращение, доходившее до нелепости. Он не только отказывался есть его сам, но и запретил всей команде {82}.

Став главным, Амундсен приказал откопать туши. Все люди на «Бельжике», включая де Жерлаша, с жадностью съели свои порции. Свежее мясо в рационе спасло несчастных: буквально через неделю экипаж пошел на поправку. Норвежец отзывается о Куке:

За эти долгие 13 месяцев столь ужасного положения, находясь беспрерывно лицом к лицу с верною смертью, я ближе познакомился с доктором Куком. Он был единственным из всех нас, никогда не терявшим мужества, всегда бодрым, полным надежды, и всегда имел доброе слово для каждого. Мало того, что никогда не угасала в нем вера, но изобретательность и предприимчивость его не имели границ {82}.

С чувством удивления и восхищения повествует Амундсен о роли Кука в избавлении корабля из ледового плена:

В один прекрасный день кто-то из нас заметил, что приблизительно в 900 метрах от судна образовалась небольшая полынья. Никто из нас не придал ей особого значения. Но доктор Кук каким-то образом увидел в этой полынье хорошее предзнаменование. Он высказал твердую уверенность, что лед скоро начнет ломаться, а как только он вскроется, эта полынья дойдет до нас, и он предложил нам нечто, показавшееся сначала безумным предприятием, а именно: прорубить канал сквозь 900 метров сплошного льда, отделявшего нас от полыньи, и провести туда «Бельжику», чтобы, как только лед начнет ломаться, она сразу же могла использовать этот благоприятный момент.

Предприятие казалось безрассудным по двум причинам: во-первых, единственными орудиями для прорубания льда, имевшимися на борту, были несколько пил и немного взрывчатых веществ; во-вторых, большинство наших людей были совершенно непривычны к подобного рода работам. Кроме того, все были слабы и изнурены. Тем не менее предложение доктора Кука одержало верх. Это было все же лучше, нежели сидеть сложа руки и раздумывать об ожидаемой судьбе. Поэтому все оживились, и работа началась.

За этой работой мы провели долгие утомительные недели, пока, наконец, не выполнили своего задания. Представьте себе наш ужас, когда, проснувшись, мы увидели, что оказались затертыми льдами хуже прежнего.

Однако наше огорчение скоро сменилось радостью, так как ветер переменился и канал опять расширился. Не теряя времени, мы отбуксировали корабль в полынью.

И вдруг произошло чудо – как раз то, что предсказывал доктор Кук. Лед взломался, и путь к открытому морю прошел как раз через нашу полынью. Радость придала нам силы, и на полных парах мы пошли к открытому морю {82}.