Читать книгу "Кардинал Ришелье и становление Франции - Энтони Леви"

Другие французские имена также могут несколько запутать читателя. Женские имена, в соответствии с обычаем, который распространен до сих пор, обычно изменяются при замужестве, но мужские имена тоже менялись — с наследованием титулов или повышением в них, или из-за того, что братья, носящие одно имя, используют второстепенные титулы, или даже потому, что существуют вполне допустимые и распространенные способы называть одного и того же человека разными именами в определенные моменты времени. Брат Людовика XIII, Гастон, родился герцогом Анжуйским, с детства был известен просто как Месье, но позже получил более высокий титул герцога Орлеанского. Хотя это звучит несколько необычно, в этой книге он везде упоминается как просто Гастон. Пришлось приложить немало усилий, для того чтобы избежать возможных недоразумений с именованием членов семейств Ла Валетт, Сурди, Гонзага и Марийак, но обращение к указателю прояснит, о котором из них идет речь. Этот текст написан с надеждой на то, что будет полностью понятен без указателя или примечаний, хотя у читателя может возникнуть желание свериться с ними.

Одна из неизбежных трудностей заключается в определении ценности денег, даже приблизительной. При розничной торговле в сельских районах Франции вряд ли вообще использовалась денежная система. Нормой были натуральная оплата или отработка. В тех случаях, когда деньги все же использовались, например на многочисленных ярмарках, часто специализировавшихся на продаже одного продукта, товар имел две цены — номинальную, как правило основанную на турском ливре (livre tournois), и реальную, в соответствии с количеством серебра или золота, содержавшегося в монете. Эти монеты часто обесценивались либо по королевскому указу, либо в результате самовольной порчи металла, а цена серебра и золота — как абсолютная, так и относительная — постоянно менялась. Кроме того, стоимость барана, например, зависела от сезона, поскольку скот забивали в основном зимой. Цена на предметы роскоши также была произвольной и зависела от политических и торговых отношений; также, оставаясь неизменно высокой, варьировалась цена на транспортные средства, которая могла возрастать в два или даже три раза.

Таким образом, покупательная способность турского ливра различалась в зависимости от времени, места и типа товара, выставленного на продажу. Если взять крайние случаи, то есть предположить, что это наихудший момент, самое неудачное место и товар представляет собой самые дорогие предметы роскоши, но все ограничено территорией Франции и временем жизни Ришелье, то покупательная способность турского ливра легко могла различаться в десятки и более раз.

Церковными декретами 1425 и 1455 гг. дозволялось ссужать деньги под залог при выгоде, не превышающей десять процентов, а в XVI в. королевские и муниципальные заемщики выплачивали по долговым обязательствам от восьми до шестнадцати процентов. С другой стороны, благополучное возвращение корабля с Востока могло принести прибыль, составляющую от двадцати до ста пятидесяти процентов от затрат на одно плавание. Небольшие предприятия, занимавшиеся торговлей или ремеслами, процветали, и все спекулятивные подрядчики, сдававшие внаем городские дома, равно как банкиры и государственные чиновники, ответственные за сбор налогов, сколачивали, а порой и теряли целые состояния, но деньги тем не менее были ненадежным вложением капитала. Их обычно как можно скорее обращали в источник дохода, чаще всего путем покупки должностей.

1

ЦЕРКОВНЫЙ ДЕЯТЕЛЬ И ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МУЖ: ЦЕЛИ И АМБИЦИИ

Арман Жан дю Плесси де Ришелье впервые появляется на французской политической арене, когда представители духовенства поручают ему, двадцатидевятилетнему епископу Люсонскому, обратиться от их имени с речью к Людовику XIII на заключительной сессии Генеральных штатов.[1] В то время он еще не был широко известен, но на протяжении работы штатов вел переговоры от лица духовенства, не скомпрометировал себя принадлежностью к какой-либо фракции, имел могущественного патрона — кардинала Франсуа де Сурди, архиепископа Бордо, — и был принят благодаря семейным связям в окружении тринадцатилетнего короля. Он выступил со своей речью 23 февраля 1615 г.

Франция тогда существовала лишь как географический объект с нестабильной восточной границей. Она была гораздо меньше, чем в наши дни, и объединяло ее в основном теоретическое признание верховенства королевской власти над местной и феодальной, лишь спорадически воплощаемое в жизнь. Северо-восточная граница Франции сначала шла параллельно течению Соммы, включая лишь Амьен, а Аррас и Моне оставались севернее. Граница поворачивала к югу на значительном расстоянии от Рейна. На востоке Дижон и Лион были включены в состав Франции, но прилегающие к ним с востока территории были не очень большими, даже после того как Генрих IV вернул в 1600 г. соседние провинции Бресс и Бюги. На юго-западе Руссильон оставался зависимой от Испании территорией Каталонии. За ровной линией северо-восточной границы Франции принадлежали весьма спорные территории Тульского, Мецского и Верденского епископств.

До середины XV в. короли Франции фактически не контролировали все свои вассальные территории севернее Луары и лишь половину их — к югу от нее. В 40-е гг. XV в. англичане были изгнаны из Нормандии и Гаскони, а земли герцогств Бургундия, Анжу и Бретань были аннексированы королем на протяжении второй половины этого столетия. Поскольку они включали Прованс, из областей на юго-востоке Франции неподвластными французскому королю оставались только Авиньон и соседнее папское государство, Конта-Венессен.[2] На Мезе Седан оставался самостоятельным княжеством. На юго-западе существовало независимое Наваррское королевство, включавшее земли за нынешней испанской границей на крайнем западе Пиренеев.

Реальную политическую проблему для Франции создавало наследство Карла V (1500–1558). Добившись трона Священной Римской империи с помощью подкупов, он опередил французского короля Франциска I, чьим соперником и врагом оставался всегда, и унаследовал владения всех своих предков. От Фердинанда Арагонского и его жены, Изабеллы Кастильской, ему достались большая часть Иберийского полуострова, Сицилия, Неаполь и Сардиния; к этому наследству он сам присоединил Милан и Тунис. От Марии Бургундской он унаследовал большую часть Нидерландов, самостоятельно приобретя затем северные провинции, а от Максимилиана Габсбурга получил Австрию, Тироль и Эльзас, добавив к ним затем Богемию, Моравию, Силезию и часть Венгрии.