Читать книгу "Сила мысли - Ричард Бард"

Через два года после того, как он заболел впервые, Джейк перебрался в Редондо-Бич, устроившись летным инструктором в Замперини Филд в Торрансе. Эта должность оплачивалась не особенно хорошо, зато у него была возможность летать. Он работал без продыху и так всего за пару месяцев дослужился до старшего инструктора акробатических полетов. А что может сравниться с трепетом от встречи с нетронутой гладью неба? Да еще крутые виражи в биплане «Питтс Спешл» с открытой кабиной были так же доступны, как и то возбуждение, которое он чувствовал, вопя в полете на своем «F-16». Чем безумнее фигура – тем привлекательнее. Само собой, босс иногда отмечал, что Джейк балансирует на грани дозволенных параметров полета, но тот имел необъяснимую способность рисковать с успехом. Само собой, перевернутый полет над наводненным народом Эрмоса-Бич – поступок не из лучших. Из-за этого он лишился бы лицензии, не успей Маршалл взломать базу данных Федерального управления гражданской авиации США и поместить в нее разрешение задним числом.

Все изменилось, когда Бронсон повстречал Энджел. В окружении стайки подруг она впорхнула в двери центрального входа летной школы. Ей уже рискнули поручить акробатический полет с ориентированием, и пасовать она вовсе не собиралась. Смерив Джейка сверкающим взглядом, мгновенно пригвоздившим его к полу, и подбоченившись, она показывала всем своим видом: «Меня не испугаешь!» Между этим мгновением и пленительной улыбкой, от которой его сердце растаяло, Бронсон рассыпался в извинениях, как только мог.

Но в небе напускная храбрость Энджел быстро сменилась паникой, стоило Джейку сделать переворот довольно близко у земли. От крутого маневра ученица лишилась чувств, а придя в себя, она сильно мучилась от рвоты в кабине пилота. Бронсон корил себя. Ведь знал же, что получится именно так! Следующие пару дней он пытался помириться с Энджел – извинялся, дарил цветы и наконец пригласил ее поужинать вместе. Через год они поженились. А через полтора года появилась на свет их дочь Джэсмин. Джейк был счастлив, как никогда.

До прошлого года, когда пьяный водитель убил обеих, растерзав его сердце в клочья.

Бронсон почти не сомневался – именно боль утраты послужила причиной тому, что рак вернулся. Страдал он безутешно.

Самолет у него над головой скрылся из виду – в небе остался лишь размытый след, – держа курс на запад через океан. Следующей остановкой будет Новая Зеландия? Фиджи? Гонконг? Это был их с Энджел маршрут на отпуск. Места, где ни ей, ни ему побывать уже не суждено.

– Ты где витаешь, старик? – спросил Маршалл, наклоняясь, чтобы забрать у Джейка айфон.

– Да нигде.

Маршалл на секунду замешкался, не зная, что ответить.

– Все в порядке, – отозвался с горькой усмешкой Джейк. Чокнувшись с гостем своей бутылкой белого эля «Сьерра-Невада», он снова погрузился в чудесные проявления своих новых умственных способностей.

– Что же это, а? Какая-то я игра природы, в самом деле…

Маршалл приветственно приподнял бутылку с остатками пива.

– У меня с головой в этом аппарате МРТ случилось что-то странное, Марш, – признался его друг. – Я изменился, и знаешь что? Может, это как раз то, что нужно.

Джейк потер виски.

– Тебе отдохнуть пора или как? – спросил Маршалл.

Решив не обращать внимания на дрожь, которая неожиданно волной поднялась у него по затылку от задней поверхности шеи, Бронсон возразил:

– Нет, я бы сейчас прогулялся и встретился с Тони в баре – посмотрели бы игру, как и собирались. Но только помни – никаких разговоров о моем здоровье. Тони все еще не в курсе. Ясно?

Маршалл поджал губы, но кивнул.

Глава 3

Венеция, Италия

Лучано Баттиста любовался видом из трехсводчатых арочных окон, выходящих на сверкающие воды Гранд-канала. Позднее полуденное солнце отражалось в пастельных фасадах вековых палаццо на другом берегу, стоявших вплотную друг к другу, как книги на полке. Вапоретто[2] с туристами плыл вдоль канала. Лоснящиеся черные гондолы покачивались на волнах, стоя на привязи. В воздухе витал едва уловимый запах рыбы, шедший от рынка за углом.

Баттиста обожал пейзаж, который открывался из его богато декорированного офиса на последнем этаже шестисотлетнего палаццо, построенного в барочном стиле. Этот волшебный плавучий город привлекал со всего света туристов, стремившихся почувствовать вкус его тайн и романтики, не особо вникая в темную подноготную его истории, полной насилия, алчности и секретов. Вот уже семь лет, как здесь располагалась европейская резиденция Лучано.

Он сознательно прикладывал тщательные усилия, чтобы соответствовать высшему свету этого древнего города, довести до совершенства утонченность и элегантность собственного облика. Сегодня на нем был стального цвета костюм от Армани и туфли от Гуччи. Он прекрасно знал, как эта одежда подходила к его карим глазам, смуглой коже, аккуратной остроконечной бородке и уложенной в салоне густой копне волос с тщательно скрытыми проседями. Такие благородные черты…

Отвернувшись от окна, Лучано подошел к своему столу из вишневого дерева, украшенному резьбой ручной работы, и сосредоточил взгляд на экранах тридцатидюймовых LSD-мониторов на противоположной стене.

Человек на центральном мониторе был два года тому назад завербован в тайный подземный комплекс Баттисты, находящийся глубоко в горах северного Афганистана. Он прошел полный курс тренировок и медицинских обследований перед тем, как прилететь сюда неделей раньше для вживления импланта. Теперь молодой мужчина сидел за маленьким сервировочным столиком, листая страницы технического журнала. Электрические диаграммы и обрывки схем, которые он набросал на салфетке, свидетельствовали о том, что он явно понимал смысл прочитанного.

То есть имплант работал.

– Семь дней прошло, Карло, – сказал Баттиста.

– Да, синьор. – Карло сидел в кожаном кресле с широкими подлокотниками у стола Лучано. На нем были свободные штаны цвета хаки и белая рубашка с расстегнутым воротом и закатанными рукавами. Он с рассеянным видом подрезал себе ногти пятидюймовым лезвием своего перочинного ножа, острого как бритва. Его задубелые ладони и мощные бицепсы были сплошь покрыты сетью шрамов, а толстая смуглая кожа на лысом черепе сияла, будто отполированная с воском. Еще один глубокий шрам прорезал по диагонали его лицо, проходя через кустистую бровь, заканчивался полукругом на скуле и оттягивал веко, придавая и без того мрачному лицу вечно сердитое выражение.

Человек на мониторе закрыл технический журнал и собрал свои записи, пробежав глазами законченный чертеж, с довольной улыбкой он посмотрел в камеру. На идеальном английском – был слышен бостонский выговор – мужчина произнес: «Ну и что скажешь? Мне бы сейчас в “Хоум Депо” и “РадиоШак”[3], и чтобы никто не беспокоил с полсуток». Затем он резко раскрыл ладонь: «И р-р-раз! Получите самодельное устройство не больше спичечного коробка, вполне способное стереть с лица земли полмногоэтажки. Ну, или если вы предпочитаете более изящные решения, как вам такое – алюминиевый цилиндр размером с сигару. Опустить его в водопровод соседней школы – начнется отсроченное по времени отравление воды, и на ее вкус это не повлияет. Неплохо, да?»