Читать книгу "Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли"

– Да. Я рассчитываю, что вы будете держаться сама по себе, то есть несколько отстраненно. Вы не должны заводить приятельские отношения ни с прислугой, ни тем более с гостями. Надеюсь, вы верно определите свое место.

– Конечно, миледи, – кивнула Джорджия, думая о том, что ей, возможно, придется заточить себя в темницу.

– Вы можете гулять по территории поместья, – продолжала леди Рэйвен. – Но, естественно, только тогда, когда в доме нет гостей и когда вы закончили работу. Прогулки важны для здоровья, но я категорически возражаю против вашего присутствия в центральной части дома без моего вызова. Дворецкий будет давать вам указания, которым вы должны следовать неукоснительно. Уверена, что мы прекрасно поладим, если вы усвоите эти простые правила.

– Да, миледи. – Джорджия снова кивнула.

– Кроме того, вам необходимо что-то сделать с вашими волосами. Не переношу этих легкомысленных завитков. Вы обязаны выглядеть пристойно. Скромный капор или чепец будут вполне уместны. Одеваться же вам следует в черное или серое. Но, конечно, я ни в коем случае не требую от вас монашеского одеяния. Как давно вы овдовели?

– Два года назад, миледи.

– Очень хорошо. У вас наверняка осталась соответствующая траурная одежда. Она вполне подойдет, и это позволит избежать лишних трат. Я хочу видеть вас каждое утро в одиннадцать, если только не дам накануне других указаний. Я довольно часто бываю на самых различных приемах, и поэтому мой гардероб нуждается в постоянном контроле, а бывает – и в починке. Уверена, что скоро мы привыкнем друг к другу. Благодарю вас, миссис Уэллс. До завтрашнего утра. Не сомневаюсь, что скоро вы освоитесь в Рэйвенсволке. – Хозяйка одарила Джорджию прохладной улыбкой и удалилась; причем осанка у нее была безупречная.

Джорджия тяжко вздохнула, почувствовав, как исчезает магия, порожденная чудесным видом Рэйвенсволка. Увы, развеялась дымка мечтаний, которой Джорджия окутывала себя все последние дни, и исчезли фантазии, которыми она тешила себя. Исчезло все, кроме тягостного осознания того, что сейчас она, возможно, оказалась в необычайно сложной жизненной ситуации.

Леди Рэйвен стремительно вошла в гардеробную, и Джорджия невольно заморгала – у нее все еще болели глаза после долгой ночной работы.

– Доброе утро, миссис Уэллс. Полагаю, вы закончили мое вечернее платье.

– Да, миледи. Может, вы примерите его, чтобы я могла при необходимости что-то исправить? Если не возражаете, то платье на вешалке, за ширмой.

“Мадам в отвратительном настроении”, – с беспокойством подумала Джорджия. Это она могла определить с первого взгляда, поскольку признаки такого настроения изучила уже давно. По правде говоря, она пребывала в отвратительном настроении уже целую неделю, и это, очевидно, было следствием того, что последний любовный роман этой дамы развивался не так, как ей хотелось бы. Джорджии совсем не улыбалось испытать на себе последствия подобного настроения, но похоже, избежать этого не удастся.

Леди Рэйвен исчезла за ширмой и тотчас появилась вновь.

– Что это такое? – проворчала она, держа на вытянутой руке только что сшитое платье и нервно комкая тончайший материал. – Это не то, что я просила, миссис Уэллс. Еще вчера утром я ясно дала вам понять, что именно хочу получить, не правда ли?

– Да, миледи. Но в такой короткий срок было затруднительно найти подходящий материал, поэтому я решила, что вам понравится несколько увеличенный объем бедер.

– Не оправдывайся передо мной, моя девочка! Я этого не потерплю. Платье никуда не годится. Ты заберешь эту нелепицу и к шести вечера все исправишь.

– Но леди Рэйвен…

– Ни слова больше! Ни слова, если не хотите, чтобы вам указали на дверь. Но предупреждаю: рекомендации я вам не дам. Небрежная работа, как и дерзость, у моих знакомых не допускается ни в коем случае, миссис Уэллс. И, безусловно, ни то, ни другое не допускается и здесь. – Леди Рэйвен небрежно бросила платье на спинку стула. – Белла, где ты?! – позвала она, отпуская Джорджию высокомерным взмахом руки. – Белла, почему не готова моя ванна?!

Горничная леди Рэйвен, которой Джорджия искренне сочувствовала, моментально появилась в дверях.

– Простите, миледи. Вода еще греется. Там, внизу, небольшие проблемы. Дело в том, что прошедшей ночью у Лили умерла мать, поэтому она немного припоздала.

– Уволить ее! – тоном, не допускающим возражений, произнесла леди Рэйвен. – Я не допущу подобной распущенности.

Белла раскрыла рот и тут же закрыла его, не сказав ни слова. Она понимала, что бесполезно спорить – лишь сама работу потеряешь. “Они, бедные, ничего не могут поделать”, – подумала Джорджия, и ей захотелось дать пощечину леди Рэйвен, – захотелось как следует ударить по ее холодному лицу, не выражавшему никаких эмоций. Увы, всем им теперь приходилось расплачиваться, потому что лорд Перриуолд не поддался чарам ее светлости и не согрел ее постель.

Бедная Лили… Она ведь была единственной кормилицей в семье с тех пор, как отец девушки умер от оспы.

– Что вы до сих пор здесь делаете, миссис Уэллс? – Леди Рэйвен гневно взглянула на Джорджию. – Разве у вас нет работы?

– Есть, миледи. – Джорджия стояла очень прямо, изо всех сил стараясь не дать своему раздражению выплеснуться наружу. – Но мне хотелось бы узнать ваши предпочтения, миледи. Но у меня нет больше белого атласа, и до вечера никоим образом невозможно его раздобыть. Поэтому я подумала, что вы могли бы рассмотреть вариант с двойным рядом шелковых цветочков по краю подола. Я уверена, что если начну сейчас же, то сумею закончить платье к шести вечера.

Леди Рэйвен ненадолго задумалась.

– Ладно, хорошо. А теперь, оставьте меня. Чего же вы ждете?.. Я сказала, оставьте меня! Белла, если моя ванна не будет готова через пять минут, ты также покинешь Рэйвенсволк. Предлагаю тебе подумать об этом.

Джорджия подхватила смятое платье и тихонько вышла. Она была уверена, что если когда-либо у нее возникнет желание кого-то убить, то жертвой станет именно леди Рэйвен. А десять минут спустя, когда она увидела, как Лили уходит, прижимая к груди небольшой узелок с пожитками и сотрясаясь от рыданий, ей тоже захотелось заплакать.

Джорджия со вздохом покачала головой; было очевидно, что леди Рэйвен являлась одной из самых жестоких женщин на свете. Даже у собственных слуг она вызывала лишь чувство страха и ненависти. Ведь здесь человека могли уволить только лишь за то, что он вел дружеский разговор с другим слугой.

Джорджия решила, что непременно отправит Лили часть своего жалованья за этот месяц. Она снова вздохнула и потерла глаза, но вовсе не потому, что они были полны слез – от этого она была далека, – а потому что почти не спала уже двое суток.

Иногда ей казалось, что леди Рэйвен проводила большую часть дня, выискивая способы помучить работавших на нее людей. В сравнении с жизнью в Рэйвенсволке ее прошлая жизнь с Багги Уэллсом казалась почти идиллической.