Читать книгу "Потайной ход - Фергюс Хьюм"

Сьюзен сидела у стола с усталым и несчастным видом, и добродушная кухарка была тронута, особенно когда Сьюзен попросила не называть ее мисс Грант.

– Да мы с вами подружимся, это точно, – сказала Эмили, – и вы меня тоже не зовите миссис Пилл, это фамилия моего покойного мужа, он от джина помер. Другие слуги тут – это горничная да паж, хотя он, честно говоря, просто слуга на все руки, ему по меньшей мере сорок лет стукнуло, он еще и кучер, когда вывозит мисс Лоах в ее экипаже на осликах. Его Томас зовут, душа моя. – Кухарка быстро становилась все более и более дружелюбной. – А горничную – Джеральдина, прости господи ее родителей, она веснушчатая и болезненная, и уж точно не уроженка Лондона, как можно по ее имени подумать. Но что ж это я, тебе же надо чайку выпить да вещички распаковать – вон, вижу, и носильщик с грузом.

Новенькая горничная была польщена этим дружелюбным, пусть и грамматически хромым приемом и подумала, что кухарка ей понравится, несмотря на ее несколько утомительную болтовню. В течение следующего часа она распаковывала свой сундучок и обживала миленькую комнатку в задней части дома. Она делила ее с веснушчатой Джеральдиной, которая показалась ей доброй девушкой. Похоже, мисс Лоах заботилась о своих слугах и делала их жизнь уютной. Томас оказался дружелюбным, пусть и туповатым, он любезно предложил Сьюзен чаю, но вид у него был какой-то робкий. И хотя слуги казались людьми приятными, дом – уютным, а жалованье было так просто превосходным, Сьюзен решила, что она, как говорится, счастливо отделалась.

Все четверо пили чай в холле для слуг. Еды было вдоволь, простой, но хорошо приготовленной. Мисс Лоах обедала в половине седьмого, и Сьюзен надела свое платье и шляпку. Она накрыла стол в красивой столовой, такой же яркой в смысле цветового оформления, как и апартаменты внизу. Сервировка была элегантной, и миссис Пилл подала приятный легкий обед, которому мисс Лоах отдала должное. Она была в том же самом пурпурном платье, только украшений было больше. Она не спускала взгляда со Сьюзен, пока та ее обслуживала, и в конце обеда сделала свое первое замечание.

– Вижу, вы свое дело знаете. Надеюсь, вам тут понравится!

– Думаю, да, мэм, – сказала Сьюзен с легким вздохом.

– Что-то не так? – тут же спросила мисс Лоах.

– Да, мэм.

– Вы расскажете мне об этом завтра, – сказала пожилая леди, вставая из-за стола. – Я люблю доверительные отношения со своими слугами. Теперь подайте мне кофе в комнату внизу. В восемь ко мне приедут трое гостей – одна леди и двое джентльменов. Вы проводите их в гостиную и поставите карточный столик. Затем вы пойдете на кухню и будете ждать, пока я не позвоню, – мисс Лоах подчеркнула последние слова, сверкнув яркими глазами.

Сьюзен отнесла кофе в гостиную в цокольном этаже, затем убрала со стола. Незадолго до восьми часов в переднюю дверь позвонили. Она открыла ее высокой седой леди, опиравшейся на трость черного дерева. С нею были двое мужчин – один простоватый и глуповатый с виду тип, а второй – высокий, смуглый, в вечернем костюме. Экипаж только-только отъезжал от ворот. Когда высокая дама вошла в дом, в ноздри Сьюзен ударил сильный запах духов. Девушка вздрогнула и всмотрелась в лицо гостьи. Когда она вернулась на кухню, ее собственное лицо было бледнее мела.

Глава II. Убийство

Кухня была довольно просторной, опрятной и чистой, насколько только могли ее таковой сделать хлопотливые руки миссис Пилл. Одну часть занимала посуда, отполированная до блеска; шкафчик с бело-голубым фарфором украшал другую. На внешней стене красновато поблескивали в отсветах печи медные кастрюльки и сковородки, расставленные рядком.

Напротив находилась дверь, открывавшаяся внутрь дома, там же был и вестибюль. Большой стол из сосновых досок занимал центр комнаты, и за ним, придвинув стулья, работали Джеральдина и кухарка. Первая обшивала нарядную шляпку, самую дешевую и пеструю, а вторая штопала свои грубые белые чулки. У огня сидел Томас, светловолосый и глуповатый, который зачитывал пикантные новости из «Дэйли мэйл» для развлечения миссис Пилл и Джеральдины.

– Благое небо, Сьюзен, – воскликнула кухарка, когда Сьюзен вернулась, впустив гостей, – что с тобой?

– Голова закружилась, – еле слышно ответила Сьюзен и села у огня, растирая бледные щеки.

Миссис Пилл сразу же охватило любопытство. Она с пристрастием допросила новую горничную, но информации ей выбить не удалось. Сьюзен просто сказала, что у нее слабое сердце, и списала свой бледный вид на жар.

– И потому ты села к огню, – едко заметила миссис Пилл. – Да ты, видать, скрытная. Ладно, это не мое дело, слава богу, я-то во всем честная. Народу, видать, много пришло, а, Сьюзен?

– Два джентльмена и леди, – ответила Сьюзен, радуясь, что кухарка сменила тему.

– Джентльмены! – фыркнула миссис Пилл. – Только уж не Клэнси. И чего хозяйка водится с таким, как он, понять не могу.

– Да. Но другой-то настоящий господин, – вступила в разговор Джеральдина, отрываясь от своей шляпки. – У него такие черные глаза, прямо пронзают тебя как буравчик, и такие усики хорошенькие. И еще он элегантно одевается.

– Он имеет право одеваться хорошо, он же как-никак адвокат мисс Лоах, – сказала миссис Пилл, потирая нос чулком, – а мистер Клэнси, думаю я, в помощниках у мистера Джарви Хэйла, он добрый и славный.

И тут Джеральдина сообщила нечто неожиданное.

– Он клиент мистера Хэйла, – невнятно пробормотала она, держа в зубах булавки, – и его принимают потому, что у него денег много. Мистер Хэйл вводит его в приличное общество, чтобы сделать из него джентльмена.

– Из дерьма конфетку не сделаешь, – проворчала кухарка. – А кто тебе это рассказал, Джеральдина?

– Да сама мисс Лоах несколько раз говорила.

Сьюзен подумала, что довольно странно, чтобы леди до такой степени откровенничала со своей служанкой, но разговор ее не слишком интересовал. Ее занимали собственные невеселые мысли. Но следующее замечание Джеральдины заставило ее насторожиться.

– Отец мистера Клэнси был плотником, – сказала девушка.

– И мой отец был столяром, – печально заметила Сьюзен.

– Ах, – живо воскликнула миссис Пилл, – теперь ты дело говоришь. Он жив?

– Нет. Его отравили.

Все трое слуг, разделявшие любовь ко всяким ужасам, свойственную низшим классам, с интересом воззрились на нее.

– Господи! – первым очнулся Томас. – И кто ж его отравил?

– Никто не знает. Он умер пять лет назад, оставил мать на руках со мной и четырьмя моими младшими братишками. Правда, сейчас у них все хорошо, и я помогаю матери, как и они. Знаете, они не хотели, чтобы я шла в служанки, – добавила Сьюзен, оттаяв от присутствия неравнодушных слушателей. – Я могла бы остаться дома с матерью в Степни, но я не хотела сидеть у нее на шее, а мне подвернулась работа у одной вдовы в Хэмпстеде. Я прослужила у нее год. Потом она умерла, и я стала горничной у сеньоры Гредос. Я пробыла там всего шесть месяцев, – вздохнула она.