Читать книгу "Сокровища Манталы. Волшебная диадема - Андрей Дерендяев"

Оливер знал, что в приюте книгу родителей никак нельзя оставлять. Если с ней хоть что-то случится, он никогда себе не простит. А случиться может всякое. Местные постояльцы в своей основной массе только и ждали, чтобы напакостить соседу или соседке. И, видя его любовь к книге, непременно постарались бы ее стащить.

Повернувшись спиной к сцене, Оливер вдруг почувствовал, как ему на плечо опускается чья-то рука.

— Ну что? Набегались? — послышался прямо возле уха негромкий, но наполненный злостью и угрозой голос.

Глава 2

Оливер присутствует на аукционе волшебных зверей

— Вечно вы путаетесь под ногами, — добавил второй голос: холодный, лишенный эмоций.

Оливер обернулся. Перед ним стояли трое парней в дорогих одеждах, с длинными, до плеч, волосами и надменными лицами.

«Вот влипли, — угрюмо подумал он. — Угораздило же нарваться…»

Тот, кто держал его за плечо, сильно напоминал недавнего преследователя. Худой, высокий, смуглый, с голубыми, словно вечерний лед, глазами, тонкими, гнущимися в презрительную гримасу губами.

— Что вам от нас надо? — поинтересовалась Оливия, попробовала сделать шаг в сторону, но один из парней грубо перегородил ей дорогу.

— Я предупреждал вас, — сквозь зубы процедил худой. — Я ведь велел сидеть в вашем вонючем приюте. А вы мало того что вылезли из него, так еще имели наглость носиться сломя голову, пугая почтенных граждан. И в довершение ко всему явились сюда.

«Похож, сильно похож, — между тем размышлял Оливер, мысленно сравнивая преследователя с тем, кто стоял перед ним. — И все же длинный моложе. И голос другой. У того вроде как добрее… — Он одернул себя: — И почему я сейчас думаю об этом?»

Он взглянул прямо в лицо худому и не увидел в его взгляде ничего хорошего ни для себя, ни для сестры.

«Плохи дела. Лучше бы нас догнал хозяин груши. Оливия получила бы хороший урок, а мне вообще бы ничего не было».

К удивлению, он почти не испытывал страха, разве что совсем чуть-чуть. Присутствовала лишь злость от невозможности изменить ситуацию.

Оливер слышал об этих парнях: о тех, кто стоял перед ним. Его с сестрой поймала известная на весь город шайка, в которую входили дети богатых горожан. То ли от скуки, то ли от желания испытать судьбу и пощекотать нервы, чувствуя близкую опасность, то ли от недостатка внимания и воспитания в раннем детстве они вечерами грабили одиноких прохожих и избивали подвыпивших гуляк, не имевших возможности дать достойный отпор. С недавних пор члены шайки ополчились на приют сирот и принялись задирать его обитателей, гонять с улиц, а в последнее время и вовсе запретили выходить за порог. И ничего нельзя было поделать. Жалобы в муниципальную стражу ни к чему не привели. Ее руководители предпочли закрыть глаза и сделать вид, что ничего не происходит, опасаясь испытать гнев родителей хулиганов, многие из которых, по слухам, входили в городской совет.

— Ярмарка — не ваша, и ты мне не указ, — прошипела Оливия, топнув ногой и сжимая кулаки. — Отвали с дороги.

Она попыталась оттолкнуть парня; тот только усмехнулся, но с места не сдвинулся.

«Шансов в драке с ними у нас нет никаких, — внимательно оглядывая обидчиков, подвел неутешительный итог Оливер. — Нас двое, а их трое. К тому же каждый из них старше нас года на три. — Он посмотрел в сторону и невесело улыбнулся. — Даже пятеро». — Чуть поодаль маячили еще две фигуры в богатых одеяниях.

— Весело, сиротинушка? — поинтересовался парень, стоявший справа от Оливера. — Я выбью из тебя все веселье. Скоро станет нечем улыбаться.

Оливер не стал отвечать, посчитав излишним.

Они находились в самом центре ярмарки, на небольшой площади, где не было торговых рядов. Вместе с временными лавчонками отсутствовало и множество людей; только группа детей, смотревших кукольное представление, да парочка зевак, стоявших неподалеку от высокой, просторной сцены, дальний конец которой оканчивался занавесом. По ней, то поднимая, то опуская темно-красную, тяжелую на вид ткань, деловито сновали люди в необычных одеждах и диковинных, виденных Оливером только на рисунках в книжках головных уборах. Они выкатили на середину нечто большое, выше человеческого роста, кубической формы, сверху накрытое разноцветными покрывалами, и поставили немного левее центра. За ним последовал еще один такой же куб, тоже накрытый покрывалом, правда, в отличие от первого, размером поменьше. Затем еще один, следом четвертый, пятый… И все разной величины. Вскоре Оливер сбился со счета, да и как-то сложно внимательно следить, когда рядом стоят и угрожают хулиганы.

«Как всегда, нам никто не поможет, — констатировал он. — Да и кто станет спасать сирот?»

— А теперь хорошенько запомните мои слова, — медленно проговорил худой, — вам следует передать их вашим друзьям.

— Ничего я передавать не намерена, — огрызнулась Оливия. — Сами придите и скажите, что хотите. Или слабо?

Двое парней, стоявших поодаль, начали медленно приближаться к ним.

Между тем люди на сцене принялись расставлять по краям горящие тусклым синеватым огнем факелы. Воздух вокруг наполнился легким свечением и слабым, дурманящим ароматом.

Видя, что готовится необычное представление, начали подтягиваться люди. Шли не спеша, глазея по сторонам, бросая любопытные взгляды на таинственные кубы, многие вытягивали шеи, пытаясь проникнуть взглядом в тоненькие щелочки между покрывалами.

Заметив, что происходит, стоявший возле Оливера парень заволновался:

— Авл, слишком много народу.

— Тебя это когда-то останавливало, Джо? — осклабился тот. — Так даже веселей.

— Слишком много, — упорно повторил Джо. — В прошлый раз мы едва не попались.

— Не попались же! — жестко отрезал Авл и перевел взгляд сначала на Оливию, затем на Оливера. — Девчонке говорить бесполезно…

— Да что ты!.. — притворно закатила глаза Оливия, но он не обратил на ее слова никакого внимания.

Двое парней наконец подошли к ним и встали позади, перекрыв дорогу к торговым рядам. Один был пухлый, с подбитым глазом. Второй низенький, коренастый, с огромными кулаками.

— …но ты, надеюсь, запомнишь и сумеешь повторить все в точности, — продолжал Авл, глядя в упор на Оливера. — Итак, слушай. Никогда — повторяю: никогда — не смейте выходить в мой город. Сидите в своем приюте, а когда вырастете, валите подальше отсюда. И без вас нам хватает всякого отребья.

— Да, вижу, — не удержавшись, брякнул Оливер, красноречиво глядя на Авла, и сразу пожалел о своей несдержанности.

— Смешной ты, однако… — Авл побледнел. Губы сжались, став еще тоньше, глаза превратились в маленькие щелочки, сделавшись черными.

«Не убьет же он меня, — продолжая корить себя, подумал Оливер, — тут все-таки столько людей…»

Толпа между тем действительно увеличилась в размерах, заполнив собой все пространство возле сцены и полностью окружив ее, образовав бурлящий, шумящий от нетерпения живой полумесяц. Теперь они стояли на самом ее краю и, судя по количеству постоянно прибывающих новых зрителей, вскоре должны были оказаться поглощенными ею.