Читать книгу "Зильбер. Первый дневник сновидений - Керстин Гир"

— Погоди, рыбка моя! — Лотти тянула вниз и в стороны мою юбку, но безуспешно. Школьный костюм всё равно оставался сантиметров на десять короче нормы.

Лотти Вастельхубер поселилась у нас двенадцать лет назад, она приехала, чтобы работать нянечкой (Au Pair[1]), и просто осталась. К счастью для нас. Иначе мы питались бы исключительно бутербродами, потому что мама частенько вообще забывала поесть, да и готовить ненавидела. Без Лотти некому было бы заплетать нам мудрёные косички в стиле Гретель, устраивать кукольные дни рождения или мастерить игрушки для новогодней ёлки. Да и ёлки-то у нас, наверное, не было бы, мама не очень-то проникалась традициями и обрядами. Кроме того, она была страшно забывчивой, полностью соответствуя этим образу рассеянного профессора. Мама забывала абсолютно обо всём: забрать Мию с урока игры на флейте, имя нашей собаки, место, где она припарковала машину. Без Лотти мы бы все давным-давно пропали.

Но Лотти тоже была небезупречна. Каждый год она покупала мне школьную форму на один размер меньше, вот и на этот раз произошло то же самое. Как и каждый год, вину она хотела свалить на меня.

— Ума не приложу, как только человеку удаётся так сильно вырасти всего за одно лето, — ворчала она, пытаясь застегнуть школьный пиджак у меня на груди. — А тут ещё и… наверху! Ты это специально!

— Да, ну конечно! — настроение у меня, как и следовало ожидать, было просто отвратительным, но я не сдержала улыбку. Лотти-то уж могла бы за меня и порадоваться. «Наверху» у меня выросло вовсе не что-то поразительных размеров, как у шестнадцатилетней девушки, но плоской доской я быть перестала. Поэтому носить школьный пиджак нараспашку вовсе не казалось мне такой уж плохой идеей. В сочетании с короткой юбкой он создавал довольно свободный образ.

— Лив гораздо лучше выглядит, — пожаловалась Мия, которая была уже готова к выходу. — И почему только ты не купила мне тоже школьную форму на размер меньше, а, Лотти? И вообще, почему все школьные формы обязательно должны быть тёмно-синего цвета? И почему наша новая школа называется «Академия Джабс», а на гербе у них нет никакой жабы? — Сестра с недоумением провела рукой по вышитой эмблеме школы на своём нагрудном кармане. — У меня глупейший вид. И вообще, здесь всё глупое.

Она медленно повернулась, указала на чужую мебель и сказала преувеличенно громко:

— Глупо. Глупо. Глупо. Правда ведь, Ливви? Мы так мечтали о коттедже в Оксфорде. И вместо этого очутились здесь…

«Здесь» — значило в квартире, где вчера вечером нас оставил Эрнест. Она находилась на четвёртом этаже в элитном высотном доме где-то на северо-востоке Лондона. Тут было четыре спальни, блестящие мраморные полы и много мебели, которая нам не принадлежала. Большинство предметов оказались позолоченными, даже подушки на диване. Если верить надписи под звонком, в этой квартире жили люди по фамилии Финчли, и, кажется, они коллекционировали фарфоровых балерин. Эти балерины попадались на каждом шагу.

Так что я согласно кивнула.

— И ничего из нужных нам вещей здесь нет, — сказала я тоже во весь голос.

— Тс-с-с-с, — прошептала Лотти и озабоченно глянула через плечо. — Вы же сами прекрасно знаете, что это всего лишь временное жильё, а коттедж не оправдал наших ожиданий.

Она сдалась и перестала тянуть мою одежду, пытаясь опустить юбку и застегнуть пиджак, — всё равно это был безнадёжный труд.

— Да, так утверждает мистер Спенсер, — сказала Мия.

Нас попросили называть его по имени, но мы каждый раз притворялись, что забыли об этом.

— Ваша мама собственными глазами видела крысу, — возразила Лотти. — Вы что же, хотите жить в одном доме с крысами?

— Да, — в один голос выпалили мы с Мией.

Во-первых, крысы не такие уж страшные, как привыкли считать люди (вот взять хотя бы известного Рататуя), а во-вторых, встречу с крысой можно было придумать с такой же лёгкостью, как и все остальные детали. Не такие уж мы и тупицы — отлично сечём, какой театр перед нами разыгрывают эти взрослые. Вчера вечером мама немного переборщила с ужасными подробностями, чтобы убедить нас, насколько мерзким оказался тот коттедж. В доме нашей мечты будто бы воняло плесенью, отопление работало с перебоями, в камине свили гнездо вороны, соседи были шумными и глупыми, а вид из окна — унылым. Кроме того, выбраться оттуда на общественном транспорте было якобы очень сложно. А школа, в которую мама нас сначала записала, пользовалась плохой репутацией. Именно поэтому мама была вынуждена разорвать контракт и снять вот эту квартиру — конечно, лишь на время. (Как и все остальные квартиры и дома, в которых нам приходилось жить раньше.)

Да, действительно, всё это пришлось сделать у нас за спиной, признавалась мама, но лишь потому, что ей не хотелось портить нам каникулы с папой. Да и вообще, она желает нам только добра — самой-то ей придётся каждый день теперь добираться с пересадками в Оксфорд, чтобы мы смогли посещать отличную школу, и вообще — «вот честное слово, мышата!» — неужели не круче жить в Лондоне, нежели в какой-то там деревне?

Естественно, её выбор никак не связан с тем, что мистер я-знаю-что-будет-лучше-для-вас Спенсер тоже, совершенно случайно, проживал в этой части Лондона. А школа, которую мы впредь должны были посещать, оказалась, конечно же, совершенно случайно, школой, где учились и дети Эрнеста. С которыми мы, так же случайно, скоро познакомимся на ужине у них дома.

Вот-вот произойдёт настоящая катастрофа, это было ясно. Конец света!

— Мне плохо, — сказала я.

— Вы просто слишком переживаете, — Лотти, пытаясь нас успокоить, погладила Мию по плечам, а второй рукой заправила мне за ухо непослушную прядь. — Да это и понятно — всё-таки вам предстоит первый день в новой школе. Но можете мне поверить: вы ничем не хуже остальных. Обе очень симпатичные и умные, вам совершенно нечего переживать, что не успеете или не освоитесь в новой школе, — она улыбнулась. — Мои замечательные умницы, красавицы, светловолосые эльфийские девочки.

— Да, у одной из умниц, красавиц и светловолосых эльфийских девочек на зубах брекеты, нос слишком длинный, да ещё и очки с толстыми стёклами, как у какой-нибудь заучки, — пробормотала Мия, не обращая внимания на то, что большие карие глаза Лотти наполнились слезами. — Да и к тому же обе они — особы без определённого места жительства.

«Зато с рехнувшейся мамашей, няней, у которой самые старые на свете подопечные и целый ворох несбывшихся мечтаний о сельской жизни», — мысленно продолжила я. Но при этом не могла не улыбнуться в ответ на улыбку Лотти. Она выглядела до того милой, стоя вот так и оглядывая нас с головы до ног, словно обладательница сокровища, уверенная, что всё пойдёт наилучшим образом. Да и вообще, её вины здесь не было.