Читать книгу "Невинная в гареме шейха - Маргерит Кэй"

Кружевной платок спланировал на землю, и четверо полуголых детишек чуть не подрались за честь поднять его и вернуть леди. Силия торжественно поблагодарила, посмеявшись над их ужимками. Когда она подняла голову, Джордж уже вклинился в толпу, вслед за ним двигались матросы с чемоданами на головах под предводительством человека в развевающихся черных одеждах.

Силия медленно пробиралась сквозь лес маленьких детских ручек, хватающих ее за платье, вуаль и перчатки. Яркие цвета ее завораживали, а неустанно слепящее солнце только усиливало впечатление, подчеркивая необычные расцветки и формы. А еще окутывали запахи. Смесь сладких душистых ароматов, щекотавших нос специй и ладана, засушливый запах пустыни и кисловатая вонь ослов и верблюдов — все вместе они составляли непередаваемую экзотичность, всеобъемлющее ощущение таинственной заморской страны, так непохожей на привычную Англию.

А ведь именно она и есть здесь иностранка заморской страны, внезапно поняла Силия и остановилась, пытаясь отыскать в толпе своего мужа и их багаж. Но ничего не вышло. Он что, забыл про нее? Испытав прилив паники и раздражения, Силия инстинктивно откинула с лица вуаль, чтобы лучше видеть.

Вокруг возник шокированный шепот. Дети отвернулись, закрывая глаза руками. Силия дрожащими руками заколола вуаль шляпной булавкой. Она заволновалась по-настоящему. Куда же подевался Джордж?

В поисках мужа она нервно оглядывала толпу. Портовые доки располагались в тени низких скал: множество загонов для животных и складов были встроены прямо в сами скалы. Силия невольно подняла взгляд и увидела на вершине недалекого холма одинокого всадника на великолепном белом коне. Он был в традиционной арабской одежде и производил очень сильное впечатление.

В своих ослепительно-белых одеждах на фоне сверкающей лазури неба он казался божеством, взирающим с небес на простых смертных. Какая-то аура властности, грозный взгляд и мужественная красота завораживали и одновременно вызывали желание прикоснуться, чтобы убедиться в его реальности. Он казался неотвратимым, как золотые статуи фараонов, виденные ею в Каире. И, словно рабы на фресках храмов в тот день, когда ей все-таки удалось убедить Джорджа устроить им экскурсию, Силия испытала совершенно абсурдное желание броситься к ногам этого незнакомца.

Да откуда это взялось, господи? Силия мысленно заставила себя встряхнуться. Это просто мужчина. Да, поразительной внешности, но такой же смертный, как и все остальные.

Он был во всем белом, не считая золотой каймы по краям бишта — легкой накидки поверх длинной свободной туники. Кроме того, в его укале[1]тоже блестели золотые нити. Ослепительно-белая гутра трепетала на легком ветру. «Судя по мягким складкам, она скорее шелковая, чем хлопковая», — мелькнуло в голове Силии. Волевое, решительное лицо производило неизгладимое впечатление. Кожа сияла, словно отполированная солнцем. Четкие линии щек, носа и подбородка резко контрастировали с нежным абрисом чувственных губ.

Глаза с тяжелыми веками слегка напоминали ее собственные, хотя она не могла видеть, какого они цвета. Внезапно Силия ощутила, что пронизывающий взгляд мужчины направлен прямо на нее. А ее лицо даже не полностью закрыто вуалью. Он не должен был смотреть на, нее, но незнакомец даже не отвел взгляд. Силия почувствовала, как внутри, откуда-то снизу, поднялась горячая волна жара. Должно быть, это от солнца! Ей вдруг стало так непривычно не по себе.

— Леди?

Силия обернулась и увидела перед собой человека, который занимался их багажом. Он стоял, уважительно сложив у груди ладони.

Тут Силия вспомнила, что надо прикрыть лицо вуалью. Она наконец оторвала взгляд от всадника на белом коне и вежливо поклонилась.

— Я Бакри, — произнес мужчина. — Мой повелитель, его высочество принц А-Кадиза, послал меня сопроводить вас во дворец. Должен попросить вашего прощения. Мы не ожидали приезда женщины.

— Мой муж не слишком хорошо переносит путешествия и нуждается в моей заботе.

Бакри поднял бровь, но сдержался и произнес:

— Пойдемте! Мы должны отправиться в путь до наступления сумерек.

Шейх Рамиз аль-Муханна, принц А-Кадиза, нахмурив брови, смотрел вслед удаляющейся женщине. Может, этот мужчина с безвольным лицом всего лишь английский дипломат, но о чем он думал, когда взял сюда женщину? Жену? Или любовницу? Да как он посмел!

Шейх смотрел на молодую женщину, которая подошла к ожидающему се англичанину. При нем было столько верблюдов и мулов с их багажом, что хватило бы на небольшой караван. Высокая гибкая женщина. Ее вряд ли сочли бы привлекательной на Востоке. Здесь эталоном красоты считаются пышные женские формы, но Рамиз имел на этот счет другое мнение. Большую часть взрослой жизни он провел на Западе в больших городах. Там же он получил прекрасное образование и стал официальным представителем своего отца. Молодая женщина двигалась с грацией балерины. В своем бледно-зеленом платье, с лицом, полузакрытым вуалью, она напоминала Гвиневру из легенды о короле Артуре. Элегантная, утонченная, заманчиво недоступная. «Нет, она определенно не любовница, — решил он. — Но и держится не как жена».

Рамиз с отвращением смотрел, как муж что-то ей выговаривает. Этот идиот-англичанин принадлежал к тому типу мужчин, которые всегда винят за свои промахи кого угодно, но только не себя. Он не должен был выпускать ее из виду. Женщина ничего не отвечала на обвинения, но Рамиз видел, как она напряглась и выпрямилась. Бледность ее лица резко контрастировала с пламенеющими волосами. Должно быть, в гневе она великолепна. И соблазнительна. Рамиз ясно понял: несмотря на статус замужней леди, истинная страсть в ней еще спала. Интересно, что могло бы пробудить ее к жизни?

«Похоже, ее муж не просто идиот — он вообще ни на что не годится. Уму непостижимо, как эти англичане холодны в искусстве любви. Вот и неудивительно, что их женщины часто выглядят такими чопорно-напряженными. Они напоминают цветочные бутоны, застывшие на морозе или просто увядшие от нехватки солнца», — подумал он. В это время англичанин неуклюже пытался взобраться на верблюда, его жена следила за погрузкой поклажи. Затем она умело очутилась в седле на верблюде, с прирожденным изяществом поправила юбки, словно всю жизнь ездила на верблюдах. В отличие от своего мужа, который нервно хватался за луку седла, отчего животное начинало опасно перебирать ногами, женщина сидела в седле совершенно прямо, чуть приподнималась в такт движений верблюда и отлично держала поводья.

Рамиз тихо выругался. Какого черта он так внимательно разглядывает чужую жену? Честь запрещает ему подобное, даже если этот муж и беспросветный идиот. Англичанин, в конце концов, гость и прибыл по его личному приглашению.

Впрочем, он не питал иллюзий. Англичане, как и французы, стервятниками сидели в Каире и выжидали удобного момента. Султан некогда великой Османской империи пока еще бился за свою власть над торговыми путями страны, но безжалостный Мехмет-Али-паша уже захватил Египет. А-Кадиз же с его выходом к Красному морю открывал прямую дорогу к богатствам Индии. В данной ситуации Рамиз отлично понимал все выгоды и все опасности для его страны. А еще европейцы отчаянно стремились заполучить древние сокровища А-Кадиза. О нет, он — правитель А-Кадиза — не позволит им умыкнуть из страны и потом выставлять великие ценности в частных музеях жадных аристократов, не понимающих ни происхождения этих редких вещей, ни культурной ценности. Как не позволит он забрать власть над своей страной какому-то империалисту-завоевателю. Он — принц аль-Муханна, и его род древен и могуч, не чета всем этим лордам и герцогам.