Читать книгу "Баламут - Alexander Blinddog"

как смеешь так разговаривать со мной?

Баламут оскалил жемчужно-белые зубы и поднял ладони.

— Прости, сын Владимира, прости. Не обучен я речам красивым. Я всё, знаешь, больше по полям бегаю, да по лесам, борюсь со всякой мерзостью. Сам вот огрубел, да одичал. Не приветили бы меня по речам моим при дворе, понимаю. Я больше с мечом обращаюсь, чем со знатными людьми речи развожу. Не обучен я манерам, не привычен к общению со столь знатными людьми как вы, светлый сударь мой.

Лицо княжича вернулось к нормальному цвету и Алексею даже стало слегка неловко перед наёмником.

— Прощаю, — буркнул он. — Но впредь со мной следует говорить уважительно, ты понял?

— Как скажете, милостивый князь, — со слезой в голосе ответил Баламут, — только не велите казнить.

— Хорошо, — сказал Алексей. — Так что, берёшься ты за дело? Спасёшь княжну?

Баламут потёр пальцем шрам под глазом, не сводя взора с золотого блеска медальона.

— Добро, — ответил наёмник. — Безделушка твоя кажется более-менее достойной платой за такое опаснейшее приключение. Стало быть, хочешь ты Горыныча приморить и княжну спасти?

— Именно так, — Алексей кивнул. — Справишься?

— Чего же не справиться, когда за дело берётся такой именитый мастер, как я. А Горыныча, этого самого, ты своими собственными глазами видел? Не хазар каких в халатах, не лихих людей с топорами, да дрекольем, а змея трёхглавого?

— Всё как есть.

— Поразительно, — Баламут снова покосился на золотое украшение в россыпи драгоценных камней.

— Дельце непростое, да и награда уж не больно сладка, конечно, — сказал он излишне равнодушным тоном. — Но вот такой я человек, на всё готов ради спасения прекрасной девы в беде. Так и быть, возьмусь за это задание. Сегодня отосплюсь, как следует, а завтра в путь-дорогу тронусь. Сыщу Змея, порублю его на мелкие кусочки и освобожу юную прелестницу. Ты же, Алексей, сын Владимира, давай сюда медальончик и езжай к батюшке в терем родной. Там меня дожидайся, неделю, может две. Я как всё сделаю, сдам тебе с рук на руки спасённую княжну, благодарную тебе до слёз хрустальных.

— Я с тобой поеду, — сказал княжич.

— Зачем это — со мной? — у Баламута дёрнулось веко. — Нет, юный князь, ты уж извини, но мне подмога не нужна. Один я работаю. Сам как-нибудь справлюсь. Давай сюда эту каменюку золотую и поеду я на дело ратное, а ты к батюшке домой, он наверняка уже весь извёлся от скуки по тебе.

— Вдвоём поедем, — упрямо повторил княжич.

— Будешь у меня под ногами путаться только, да мешать святое дело делать — юную деву в беде спасать. Путешествие будет опасное, того и гляди, полыхнёт на тебя огнём гад какой и что делать? Не уста твои алые будет целовать прекрасная девица, а кучку горячего пепла. Кому от этого хорошо, ты мне ответь?

— Вместе поедем, сказано тебе, — княжич набычился. — Как только убьём Горыныча и деву спасём, заберёшь медальон. Не раньше.

Баламут цокнул языком и сокрушённо покачал головой. В сердцах бросил ложку на тарелку.

— Ладно, — сказал он, — раз ты такой упёртый, бог с тобой. Вместе поедем. Завтра на рассвете в путь отправляемся, будь готов с утренней зорькой. Только ты меня потом не кори, с того света, когда тебя гад какой огненным ядом зальёт с макушки до пят. Отговаривал я тебя, как мог, запомни.

Он протянул княжичу руку и тот, поколебавшись, пожал её. Наёмник хмыкнул.

— Уговор, стало быть. Ложись спать, княжич, завтра долгий и опасный день.

Глава 2 Зелёный змий

Утром Баламут, тяжело постанывая, вышел из ворот кабацкого двора. Из дворовой бадьи умыл холодной водой опухшее лицо, громко отфыркиваясь, выпил пару пригоршней, обтёр шею.

— Грехи мои тяжкие, — простонал он. — Не пиво Фрол, кривая скотина, подаёт, а яд ведьмовской, чтоб мне провалиться.

Кабацкий мальчишка вывел под уздцы осёдланного коня наёмника. Баламут дал пареньку пару монет.

— Принеси-ка мне ещё несколько кувшинчиков лекарства от кручины, в дорожку.

Княжич уже сидел в седле и нетерпеливо крутился по двору. Баламут, не обращая на него внимания, потрепал своего коня по холке.

— Как спалось, дружок? — спросил он. — Тебя хорошо покормили? Расчесали гриву твою прекрасную? Копыта твои могучие почистили ли?

Чёрный жеребец фыркнул и замотал головой.

— Ничего, Цезарь, ничего, — сказал наёмник, — скоро будем на мягких перинах спать, да сахар белый кушать.

— Ты опоздал, — бросил княжич злясь, что наёмник словно не видит его.

— Разве? — спросил Баламут позёвывая.

— Да, — ответил Алексей. — Ты говорил на рассвете поедем, а солнце уже к зениту идёт.

— Да не велика беда.

Баламут махнул рукой, принял у мальчишки кувшины с выпивкой. Вытащил у одного пробку, сделал несколько глубоких жадных глотков, с упоением выдохнул, вытер губы и приладил их к седлу.

— Ты опоздал! — крикнул княжич, взбешённый хамством этого бродяги.

— Борцы с нечистью никогда не опаздывают, — ответил Баламут, забрасывая дорожные мешки на круп коня. — И заранее не приходят. Они всегда вовремя на месте, просто этого не понять обычным людям, кто не посвятил свою жизнь борьбе с нечистью.

Алексей часто заморгал, но монолог наёмника нёс в себе так мало смысла, что ему не хватило слов, чтобы как-то ответить. Поэтому он фыркнул, сердито хлопнул себя кулаком по бедру, и дал шпоры коню, вылетая на дорогу.

Баламут только хмыкнул, провожая его взглядом, в очередной раз медленно, со смаком потянулся, залез в седло и тронул жеребца в путь.

Несколько часов они ехали порознь. Алексей держался саженях в ста впереди и даже по его спине было видно, что он всё ещё взбешён таким неуважением к своей персоне. Баламут же только прикладывался потихоньку к кувшину, да посмеивался, глядя на обидчивого князька. Когда же первая половина была выпита, похмелье отступило и мир расцвёл яркими красками, ему стало скучно. Баламут поравнял коней