Читать книгу "Цивилизация запахов. XVI – начало XIX века - Робер Мюшембле"

В то же время было бы наивностью полагать, что наука прогрессирует лишь благодаря бескорыстному любопытству. Недавний пересмотр взглядов на человеческий нос — это часть важнейшего цивилизационного феномена, понять глубинные причины которого, хоть они и скрыты, труда не составляет. Достаточно задаться вопросом, кому это наиболее выгодно. В первую очередь — парфюмерам, которые придумывают тысячи новых продуктов и в последнее время ориентируются на природные запахи, приблизительно до 1990 года державшиеся обличителями физической и моральной грязи в черном теле[10]. Стремясь получать все новую и новую информацию, они постоянно финансируют исследования. Другие важнейшие экономические области также требуют свою долю информации — например, вредные производства и их противники в индустрии гигиены и здоровья, а также огромная армия производителей пищевых ароматизаторов. На кон поставлены целые состояния. Многие блестящие молодые ученые занялись экспериментами в этой сфере: она может принести большие доходы на быстро развивающемся рынке. Некоторые бросились искать человеческие феромоны — химические субстанции, привлекающие противоположный пол; существование этих веществ еще предстоит подтвердить. По крайней мере, к этому приблизились в 2009 году, в ходе тестов, выявивших активность «предполагаемых человеческих феромонов». Эти пока не идентифицированные летучие вещества, выделяемые ареолами груди кормящей женщины, возможно, играют главнейшую роль в приучении ребенка к сосанию, а также в привязанности матери к младенцу[11].

Что же касается пищевой промышленности, здесь регистрируются научные открытия, которые можно будет использовать в этой сфере. Создаются специальные научные коллективы — например, ученые в Дижоне изучают ареолы женских сосков. Надо сказать, что размах этих работ весьма велик, потому что, в отличие от парфюмерии, пищевая промышленность касается всех. В научных лабораториях решают, что для нее хорошо, а что плохо. В Европе с 2008 года запрещено добавлять некоторые активные вещества в продукты питания с целью придания им аромата и/или вкуса или их изменения. Список содержит названия различных веществ растительного происхождения, естественным образом представленных в продуктах питания: перец, корица, эстрагон, зверобой, мята, мускатный орех, шалфей лекарственный…[12]

С этой точки зрения становится понятнее ожесточенность борьбы между исследователями по поводу запахов и оттенков вкусов. Несмотря на последовавшие за публикацией опровержения, статью о 1000 миллиардов запахов продолжают цитировать, комментировать и распространять в неспециализированной прессе, в отличие от двух опровергающих ее комментариев.

Я склонен сделать вывод — интуитивный и, скорее всего, субъективный, — что наука без оглядки на прошлое разрушает душу. По крайней мере, огромное количество недавних исследований обоняния указывает на то, что произошла переоценка прежнего пренебрежительного отношения к предмету изучения, даже если основными причинами этих впечатляющих изменений стали рыночная экономика и погоня за наживой. Положен конец многовековому игнорированию обоняния. Приступая к изучению вопроса в начале 1990‐х годов, я привлек к работе одну чрезвычайно одаренную студентку[13], но в конечном счете отказался от идеи сделать из этой работы книгу — за отсутствием интереса со стороны издателей. Современная же конъюнктура благоволит историку, так что к решению задачи можно будет приступить немедленно. Необходимо доказать, что науки о человеке и человеческих обществах не умерли и не изжили себя, — наоборот, они позволяют придать смысл жизни в роботизированном мире, в условиях диктатуры денег и межнационального охлаждения. В 2015 году в Японии правительство предложило закрыть отделения гуманитарных и социальных наук в восьмидесяти шести университетах или, по меньшей мере, ограничить их деятельность и сократить набор студентов, чтобы сконцентрировать средства на областях, «в большей степени отвечающих потребностям общества». В сентябре 2015 года на это предложение было получено двадцать шесть положительных ответов[14]. Несмотря на сильное сопротивление, семнадцать университетов прекратили набор на эти отделения в 2015/16 учебном году. Министерство все же планирует провести реформу до 2022 года. В других странах тот же процесс идет менее открыто. Налицо риск полной дегуманизации культуры. Своей работой я хотел бы продемонстрировать, что история и смежные с ней науки абсолютно необходимы для понимания современного мира.

Опасность, эмоции и вожделение

Обоняние — чувство уникальное, исключительное. Ученые, которые обнаружили действие молекул, производимых ареолами кормящих женщин, сделали вывод, что эти молекулы обеспечивают выживание человека и человечества в целом. То же самое имеет место у всех млекопитающих. Расхожая теория, согласно которой обоняние у человека играет второстепенную роль и развито очень слабо, — всего лишь ничем не обоснованный миф. На самом деле нюх был изгнан из человеческой культуры победившей буржуазией в XIX–XX веках. У Декарта («Метафизические размышления», VI) обоняние занимало третье место среди чувств, а в дальнейшем философы и мыслители стали его презирать. Обоняние категорически отвергал Кант, считая его и тесно связанное с ним чувство вкуса исключительно субъективными, затем Фрейд стал объяснять его мнимый закат «органическим вытеснением», вызванным волной прогресса западной цивилизации. Начиная с 1750 года гигиенисты-«аэристы» клеймили обоняние позором, отождествляя с «гнилостной угрозой». Кроме того, полагали, что в индустриальную эпоху, когда происходил бурный рост городов, обоняние служило мощным инструментом разделения социальных классов[15]. Длительный период недооценки обоняния заканчивается на наших глазах. В прежние времена оно играло очень важную роль. Великий историк Робер Мандру интуитивно признавал эту роль уже в 1961 году. В XVI веке, когда, по его мнению, слух и осязание преобладали над зрением, люди были «очень чувствительны к запахам и духам», так же как и к сладкому. А поцелуи в стихах Ронсара — разве не связаны они с запахом?[16]