Читать книгу "Ведьма - Анна Никода"

Именно поэтому большинство оборотней живут в городах — где и так слишком много неестественного, чтобы заметить еще и их. Они иногда сбивались в стаи — хотя в большинстве случаев жили по отдельности. Некоторые и вовсе переставали перекидываться, жили как обычные люди, разве что умирали раньше других. Некоторые поддавались зверю внутри себя — и питались человечиной. Раньше их нещадно преследовали и убивали, теперь же… Как найти одного оборотня в огромном мегаполисе? Нас не так уж много, не говоря уж о том, что мы редко общаемся и никакие радары на нас не действуют.

Многие оборотни, выросшие в городах, сегодня не смогут отличить одну траву от другой. Они распознают сотни видов бензина, машинного масла, но не смогут отличить крапиву от лопуха. Их нюх стал бесполезен для них.

Меня воспитывала бабка. Не эта бабка, а по линии отца. Мать убили охотники, отцу-человеку не было до меня дела и она забрала меня к себе — в деревню. До шестнадцати я росла там, пока материнская кровь не дала о себе знать огнем в венах. Я сбежала с байкером, долго скиталась по стране, едва не спилась, пытаясь заглушить зов крови. И едва не убила человека.

Когда меня поймали охотники, мне было двадцать. Переломное время для многих людей. Я же только начала взрослеть. Я еще мало что понимала в жизни и не слушала хороших вещей.

Резко оборвав воспоминания, я передернула плечами и пошла вперед. Нюх безошибочно вел меня — конечно, придется все же распознать некоторые травки, но мне это было только в радость.

К вечеру я вернулась — в рюкзаке лежали аккуратно связанные и обернутые в картонную бумагу корешки и травы, мох, несколько поганок — еще слабых, но пока сойдут и такие. Этот лес признал меня — я достаточно долго прожила рядом с ним, чтобы пропитаться его запахом.

В ранних сумерках я вошла в дом, задвигая засов на двери, в темноте затеплила свечу, побросала дрова в печь, разжигая ее. Кота не было и без него дом казался неуютным, нежилым — все еще сырой, а может быть и уже, после таких-то дождей, беззвучный, темный… Хотя я свободно ориентировалась в темноте, я ее не любила. Слишком хорошо знала, что может в ней скрываться. Я, например.

Когда на кухне потеплело, стало намного уютнее. Насвистывая себе под нос, я зажгла светильник — небольшая конструкция со вставной свечой и лупой и выставила на стол, кинув беглый взгляд в окно. В синеве наступающей ночи были видны желтые окна соседей. На улице никого не было. Выгребла разогретую кашу себе в тарелку и смела в одно мгновение — целый день без еды! Прости, кот, тебе ничего не осталось.

До полуночи я раскладывала травы. Из днища и крышек бочек получились отличные подносы. Я подготавливала побеги и раскладывала их на дереве, а после выставила на приступку у печи. Горячий воздух высушит их, но не опалит. Лучше может быть только солнце.

В подполе раздалось шуршание и из специально проделанной дыры в углу вылез кот. Приветственно чихнул, обнюхал и выжидательно уставился на меня.

— Мышей надо ловить, — ехидно отозвалась я, за что была награждена выразительным взглядом.

Ровно в полночь я дунула на свечу, и вышла на улицу. Луна была скрыта за облаками, но я хорошо ощущала ее. Могучая, сильная, поглощающая.

Не знаю, что подумали люди, но явно комоды к дверям придвинули. Хоть я и отбежала от домов, но выла с полной отдачей — в голос, старательно… Едва ли не впервые — свободно…

Глава 2

Утро выдалось на редкость замечательное — солнечное, жаркое, влажное. Щурясь от яркого света, я выползла на крыльцо с чашкой чая и бутербродом с маслом и привалилась к перилам, надеясь, что они не обвалятся.

— День добрый, хозяйка!

Кого это черт принес?

Благодушие как рукой сняло. Я недовольно подняла голову, выискивая нахала.

Им оказался незнакомый парень расхлябистого вида. По лицу читалась то ли неделя беспробудного пьянства, то ли лет двадцать умеренного, но регулярного. Белобрысые волосы торчали в разные стороны, еще больше торчали уши. Он стоял, опершись о покосившийся забор (надо бы новый поставить!) и улыбался всеми двадцатью (не больше) зубами.

— Добрый, — неохотно и настороженно согласилась я, и не думая вставать. Хотя, с другой стороны, мне с этими людьми еще жить, нужно же как-то… налаживать связи?

Связи светились щербатым лицом и явно жаждали знакомства.

— А я смотрю, уже почти месяц как живете с нами, неужели на лето остаетесь?

Надо же, и подсчитал даже.

Я неохотно встала, направляясь к парню. Кот вылез из дома, уселся на крыльце, сверля зелеными глазами наглеца.

— Там видно будет, может и на лето, — не стала я уточнять, что планирую задержаться. — А вы?..

— А я из десятого дома, — махнуло это чудо рукой в неопределенном направлении. — Мамка моя говорит, сходи глянь, может помочь чего надо? А то совсем с Гришкой своим… — Тут парень заткнулся, видимо, родительница запретила про дружка-собутыльника упоминать. Дабы девица (незамужняя надо полагать) не выгнала поганой метлой. Ага.

— Очень приятно, а я Алиса, — форсировала я события, отчаявшись дождаться пока он сам представится.

— Ага. А я Генка, — неизвестно чему обрадовался Генка. — Ты слышь, ты обращайся, если надо чего, помочь там чем… Соли, опять же.

Соли? Нет, спасибо.

— Обязательно, — улыбнулась я как можно искреннее. Спасибо тебе, помощничек, но я лучше как-нибудь сама… — Будьте здоровы, Гена. И маме привет.

Привет и соболезнования. Парень здоровый, как бык — плечи бы в дверь прошли и то хорошо — а ума ни на грош. Чего он здесь, на хуторе, околачивается? Ни работы, ни девок.

Видимо, высветившее солнце осветило дорогу к моему дому. Не успела я избавиться от Геннадия, как приковылял его близнец.

— Гриша, — утвердительно сказала я на его попытку познакомиться. — Алиса. Очень рада познакомиться.

— А ты чо, типа ведьма что ли? Прям угадала! — гыкнул тот. Надо признать, Геннадий был еще неплох. Григорий мог похвастать начинающим брюшком, лысиной и выбитыми передними зубами. И уазиком.

— Как ему права-то выдали? — ужаснулась я, рассматривая помятую машину, явно не раз и не два во что-то врезавшуюся.

— Так, а батя у него — начальничек поселковый! — удивленная моим незнанием отозвалась Машка — русоволосое создание семнадцати лет отроду. Девица красивая, разве что слишком худая, больше похожая на мальчишку. Длинная по нынешней моде юбка и короткий топ сидели на ней как на вешалке. Волосы, заплетенные в толстую косу до пояса, были того чудного цвета, какой с возрастом все больше становится рыжим. — Кто ж их у него отберет?

— Логично.

— Он сюда к дружку своему приезжает. Почитай, каждые выходные и посередь недели тоже бывает, как устроят шабаш…

Машка неожиданно вскрикнула и с ругательствами понеслась по улице. Смоляные пятки резиновых сапог засверкали на солнце. Корова, которую она вела на поле, успела воспользоваться невниманием хозяйки и влезла в соседский огород.