Читать книгу "Энглби - Себастьян Фолкс"

— Нисколько. Можете спросить у моего руководителя, доктора Уэйнфлита. Он говорит, что у меня никаких задолженностей.

— Спасибо за совет. Спросим обязательно, — сказал Кэннон, до сих пор молчавший.

Пек обернулся в его сторону. Кэннон сидел под постером Procol Harum, а голова его загораживала фото Джули. Его присутствие реально напрягало.

Кэннон вытащил из кармана пачку «Эмбесси», достал сигарету, щелкнул зажигалкой «Ронсон» с боковым соплом для огня. Я перегнулся через письменный стол, подтолкнул стоявшую на журнальном пепельницу ему под руку.

— Мистер Энглби, — продолжил Кэннон, — расскажите нам про Дженнифер. Где вы познакомились?

Я рассказал про «Джен-кружок», про заседания, где мы познакомились ближе, про съемки в Ирландии и…

— Это она пригласила вас поехать в Ирландию?

— Сейчас уже не вспомню, кто именно.

— Вы состояли тогда в Киношколе? — спросил Пек.

— Это частный проект, а не университетской Киношколы. У Ника есть камера. Ник, кстати, сосед Дженнифер, они вместе снимают жилье. Потом уже Стюарт Форрес воспользовался оборудованием Киношколы. Для монтажа и прочего. В школе есть просмотровый зал.

— Понятно.

— Вы смотрели фильм? — спросил я.

— Да. Несколько раз.

— Это что-то дало?

— Да. Редко удается получить такое полное представление о пропавшем человеке.

— А что вы делали на съемках? — спросил Кэннон.

— Был, что называется, на подхвате. Подменял звукооператора, мастерил реквизит, обеспечивал ужин.

— Там есть сцена изнасилования, так? — Кэннон вмял окурок в пепельницу.

— Так. — Что-то заставило меня отвечать предельно кратко.

— Вы участвовали в съемках этого эпизода?

Тут я сообразил, что со времени исчезновения Дженнифер прошло больше двух недель, и копы уже наверняка поговорили со Стюартом, с Ником и с Ханной, а может, с кем-нибудь еще из нашей ирландской компании.

— Да, я был в тот день на звуке.

— И как в тот день выглядела Дженнифер?

— Нормально.

— То есть?

Я пожал плечами.

Кэннон продолжил:

— Девушка двадцати одного года должна была изображать жертву надругательства на глазах всей съемочной группы. Не часто такое случается, верно?

— Верно.

— Да ладно, Майкл, — произнес Пек тоном доброго дядюшки, — Барри просто хочет узнать, как она справилась.

Я снова повернулся к Пеку.

— Как настоящая актриса. Хотя это было трудное испытание. — Я вспомнил заплаканное личико. Кто-нибудь из ранее опрошенных говорил о ее слезах? — Конечно, ей было непросто, но она стремилась сыграть как нужно. Тут ведь главным был политический аспект.

— И какой же? — спросил Кэннон.

— Насилие — это нарушение прав женщины. В первую очередь.

Пек глянул на Кэннона так, словно просил его помолчать.

Я тоже посмотрел на Кэннона. Что этот тип мог знать об изнасиловании, о феминистках, вообще о сексе? Я уже понял, из какой он семьи. Не такая беднота, как мы, но все равно рабочий класс и ханжи. Для представителей верхней прослойки нижнего слоя секс — только бонус к законному браку. Интересно, были у него подружки? Начальство хотя бы вкратце просветило его насчет распущенности среднего класса и его вольных нравов? «Симона де Бовуар, служебное пособие для Плоудов». Можно и такой учебник: «Свободная любовь у интеллектуалов: введение из пяти лекций». Спокойно, Кэннон. Не возбуждайся, рыжий.

Я почувствовал, что Пек перевел взгляд на меня:

— Майкл, а как отреагировали вы?

— Я? На что, простите?

— На сцену изнасилования. Вы расстроились?

Закусив губу, я посмотрел на тетку. Она рассматривала свои берцы на резине. Я перевел взгляд на Кэннона, подавшегося вперед в своем кресле. Снова посмотрел на Пека.

— Да нет, — сказал я. — Мне-то что, я делал свою работу. Надо было отфильтровать помехи в фонограмме, в этот момент как назло пролетал самолет.

— Неужели вас совсем не задело то, что эту девушку, вашу хорошую знакомую, что ее насилуют?

Я беспечно рассмеялся:

— Да нет. Это было здорово. Интересно. У каждого из нас была своя задача. На самом деле Дженнифер никто не насиловал.

— А когда вы увидели, как актер, игравший насильника… ну-у этот как его…

— Алекс Таннер, — напомнил Кэннон.

— Да-да, — сказал Пек. — И когда вы увидели, как Алекс изображает, что насилует Дженнифер… вы… вы восприняли это спокойно?

— Я? В общем… да. Спокойно. Стюарт очень профессионально руководил. И Ханна тоже помогала, она профессиональная актриса. Вы ее знаете, девушка, что шла по улице в следственном эксперименте. Ну а там она у нас была… дуэньей.

Смешно было слушать, с какой серьезностью они обсуждают эту компашку, того же Алекса Таннера, точно взрослых. Это студентов, импровизирующих по ходу дела, не задумываясь, хорошо ли, плохо ли, не важно, не с чем сравнивать, у них все впервые.

— Итак, вы наблюдали за этим молодым человеком, — продолжал Кэннон, — видимо, он был голым… и эта девушка, ваша хорошая знакомая, тоже без одежды. И как далеко он зашел в этом эпизоде с изнасилованием?

— Не знаю. Я не присматривался.

Я почувствовал, как все трое на меня уставились.

— Почему? — просил Кэннон.

— Я смотрел на лицо, хотел убедиться, что с ней все нормально. Сами понимаете, она все же мой друг.

Довольно долго все молчали. Я чувствовал, как постепенно разбаливается голова, но сообщать об этом не стал.

Наконец Пек снова стал расспрашивать насчет этой нашей дружбы. Я бывал у нее? Да, бывал. Часто? Не сказал бы, мы виделись в основном на лекциях. А с ее родителями я знаком? Нет, конечно! О родителях у нас вообще речь не заходит…

Мне уже поднадоело, и я предложил сделать всем чаю. Увы, все отказались.

— Теперь, Майкл, — сказал Пек, — вопрос потруднее. Перечислите все, что вы делали в тот вечер, когда Дженнифер пропала.

Я набрал побольше воздуха и, развернувшись на стуле, оглядел свой стол. Часы во дворике пробили половину шестого. На глаза мне попался мой ежедневник на пружинках.

— Так-так… да, все помню. Я тоже был на той вечеринке. Ее устраивали на Малькольм-стрит.

— Нам известно, где она имела место, — сказал Кэннон.

— А от кого вы узнали про вечеринку? — спросил Пек.

— От Дженнифер, конечно.

— Как она при этом выглядела?