Читать книгу "Бог есть. Что дальше? Как стать теми, кем мы призваны быть? - Николас Томас Райт"

Эта книга в каком–то смысле представляет собой продолжение «Главной тайны Библии» (Surprised by Норе) и «Настоящего христианства» (Simply Christian), Там я указал на основополагающий принцип христианства первых веков (среди прочего) — на веру в то, что Бог Творец замыслил в итоге соединить небо и землю и что этот замысел уже начал осуществляться в Иисусе Христе. Эта вера во всем определяет наши представления о теории и практике христианства. В книге «Главная тайна Библии» я, в частности, утверждал, что христианская надежда не сводится к стремлению «попасть на небеса», но она направлена на воскресение в новом Божьем творении, на появление «нового неба и новой земли».

При этом, как верили первые христиане, воскресение и новое творение уже стало реальностью благодаря тому, что произошло с Иисусом в пасхальные дни. И в двух предыдущих книгах я говорил о том, что из этого следует для христиан в нашем мире, в частности — как это влияет на христианское поведение. В настоящей книге я намерен рассмотреть этот вопрос подробнее, уделяя особое внимание таким темам, как христианский «характер» и «добродетель». В целом я хочу показать, что христианскую жизнь в нынешнем мире следует понимать исходя из конечной цели, ради осуществления которой мы были созданы и искуплены. Именно эта цель придает жизни христианина — с его особым призванием и ответственностью за мир — ее неповторимую форму. Чем яснее мы понимаем эту конечную цель, тем лучше видим, какой путь к ней ведет.

Я не намерен предлагать читателю этическую систему, основанную на этой цели. Вы не найдете здесь набора правил на все случаи жизни, чего иной читатель мог бы ожидать от книги о христианском поведении. Далее я объясню, почему в целом считаю такой подход неправильным. Скорее я хочу показать, как формируется особый христианский характер — в контексте общего вопроса формирования характера человека. В частности, я хочу подробно разобрать некоторые важнейшие места Нового Завета, смысл которых, как я полагаю, искажается или преуменьшается, когда на них смотрят с иной точки зрения. И я старался показать, как первые христиане понимали вопрос о «поведении» — не как некую самостоятельную тему, но как один из аспектов общей картины, в которой центральное место занимали такие вещи, как поклонение и миссия.

Я старался писать так, чтобы мои мысли были понятны любому читателю, и отказался от рассмотрения многих спорных вопросов, касающихся христианского поведения в целом или каких–то его отдельных сторон. Людям, которые следят за этими спорами, несложно будет увидеть, что в таком–то месте я солидарен с тем или иным автором, а в другом — с кем–то из них не согласен. В конце книги я поместил примечания со ссылками на людей, которые мне помогли, и на дискуссии, в которые, смею надеяться, данная книга может внести свой скромный вклад. Среди прочего я хотел напомнить читателям Нового Завета о том, что великая традиция, рассматривающая поведение через призму добродетели, может дать нам гораздо больше того, чем мы ожидаем, а также напомнить людям, размышляющим о добродетели, о том, что Новый Завет поможет им продвинуться в этих размышлениях куда дальше, чем им может показаться. Но не это главная задача данной книги. Прежде всего я стремился показать христианам — неважно, чем они занимаются и к какой традиции себя относят, — как привлекательна и удивительна добродетель в ее неповторимой христианской форме. На пути к ней люди — и вместе, и по отдельности — становятся именно такими, какими нас задумал Бог, людьми, созданными для поклонения и миссии и формирующими свой характер в соответствии с этой двойной задачей.

Я хотел бы сказать несколько слов для читателя, который стоит вне христианской традиции. В других моих книгах я объяснял, почему — несмотря на весь скептицизм нынешнего западного мира — я верю в Бога, который создал этот мир и намерен в итоге здесь все исправить. В нас живут неистребимые мечты — о свободе и красоте, о добром порядке и любви, о том, что мы что–то можем изменить в этом мире, — и эти мечты занимают должное место именно в рамках более грандиозной картины, включающей Бога, который создал этот мир и который желает навести здесь порядок, причем хочет привлечь людей к участию в осуществлении этой задачи. А теперь нам предстоит взглянуть на тот же самый предмет с другой точки зрения. Если в нашем мире столько путаницы, то как мы можем понять, что «хорошо» и что «плохо»? И как нам понять, что значит быть человеком? Я писал эту книгу в надежде, что она заставит читателей задуматься о двух вещах. Я хотел бы, во–первых, чтобы христиане по–новому взглянули на природу христианского поведения, а во–вторых, чтобы каждый читатель задумался о том, что значит быть человеком в подлинном смысле слова. И я полагаю, что если мы достаточно глубоко поймем обе эти вещи, они предстанут перед нами как нечто единое и цельное.

В этой книге было бы неуместным разбирать иные спорные предметы, и потому я буду опираться на некоторые предпосылки. Я предполагаю, что четыре канонических Евангелия более или менее точно передают слова и дела Иисуса из Назарета. Я подробно писал об этом в других книгах, где полемизировал с теми, кто придерживается совершенно иных представлений по данному вопросу. Подобным образом я предполагаю, что послания к Ефесянам и Колоссянам написаны апостолом Павлом, хотя многие библеисты последнего столетия в этом сомневались. На самом деле аргументация данной книги не зависит от этих предпосылок, а потому, чтобы нас это не отвлекало, я более не намерен возвращаться к этим вопросам.

Когда я описывал жизнь церкви и те проблемы, которые встают перед христианами сегодня, я не забывал о том, что, к сожалению, знаю только современную церковь Запада. Я с большой радостью встречаюсь с христианами, живущими в других частях мира, и с представителями иных христианских традиций и все еще надеюсь больше узнать о них и чему–то у них поучиться. Но я не вправе говорить от их имени в данной книге. Так что на самом деле мне надо было бы говорить не о «христианах» вообще, но о «современных западных христианах» — однако это звучало бы напыщенно и некрасиво. Я верю, что читатели, особенно те, что живут в иных частях земного шара, поймут, что мои представления ограничены тем, что мне знакомо. Я надеюсь, они найдут в себе не только доброту, чтобы простить мне эту узость, но и мудрость, которая позволит им применить мои слова в контексте их собственной жизни.

Как всегда, мне хочется поблагодарить моих издателей и редакторов, особенно Микки Модлина и Марка Таубэра из HarperOne и Саймона Кингстона и Джоанну Мориатри из SPCK за их помощь и поддержку, а также моих коллег из Дарема, которые мне постоянно помогали. Я упомянул многих из моих коллег, оказавших мне помощь, в Послесловии.

Особой благодарности заслуживает моя жена, которая со стойким энтузиазмом относилась к моей работе над книгой и была готова терпеть сопутствующие этому домашние сложности даже в те моменты, когда на нее обрушивались неожиданные проблемы. Невозможно писать о добродетели, не думая при этом о любви, а я не способен думать о любви, не думая о моей жене. Я посвятил ей две другие книги, каждая из которых была важной поворотной точкой в моей жизни и работе. В этот раз, как обычно, я хочу выразить жене мою любовь и благодарность, но я также надеюсь, что за долгие годы жизни эти качества стали более глубокой привычкой сердца.