Читать книгу "Сладкая горечь - Стефани Данлер"

– Никогда не смотри! Как только посмотришь, время вообще остановится. Лучше удивиться, когда что-то настанет.

– Еще только двадцать минут восьмого!

– А ты глупенькая непослушная девочка, да? Так трудно принять настоящее время?

– Двадцать минут восьмого. Я не продержусь.

– Пик наступит в восемь, а тогда будет такая запара, забудешь кто ты есть. Одна из многих радостей нашей профессии.

– Нет, правда, Симона. Я уже выпила три чашки кофе и засыпаю на ходу. У меня не получится.

– Ты думаешь, ты нам тут услугу оказываешь?

Она перечитала заказ, побарабанила пальцами. Заказ ушел, и я услышала фантомные звуки распечатываемого тикета. Я автоматически дернулась пойти на звук, и она встряхнула меня за плечо.

– Тебе за это платят. Это твоя работа. Постарайся выглядеть вменяемой.

Я бедром толкнула распашные двери на кухню. Руки у меня наливались свинцом.

– Пошел! – выкрикнул Скотт.

Он щурился на чеки. Забавное: Скотт пытался прибавить оборотов, а сам не слишком-то хорошо видел, вероятно, уже несколько лет требуются очки.

– Забираю! – Подойдя, я произнесла уже тише: – Вот черт, у меня не получится.

– У тебя выбора нет. Кальмары на Сорок Девятый один, грюйер два, отдельно соус сразу, и мне нужна следующая перемена.

– Я за ним вернусь, Сорок Девятый – это быстро.

– Мы попозже разрежем свежую голову пармезана. Если это тебя порадует.

– Вот счастье-то! Теперь мне есть, ради чего жить.

– О’кей, дрянь, ты только что лишилась приглашения.

– Извини. Я так устала.

– Похоже, у кого-то проблемы в личной жизни, – сказал он, когда я уносила тарелки.

Я пошла к Сорок Девятому, за которым гости сидели такие голодные, что углядели меня с другого конца зала и как магнитом притягивали своей нервозностью. Я постаралась улыбнуться, мол, успокойтесь, несу я вашу долбаную еду, вы, мать вашу, с голоду не умрете, это же ресторан, черт побери. Когда мы ставим тарелки, нам полагается называть полное название блюда. Обычно я репетировала про себя всю дорогу до стола. И сейчас, занося тарелку широким жестом, произнесла:

– Кальмары на позицию один, грюйер, соус отдельно, позиция два и следующая перемена. Сорок Девятый стол. Приятного аппетита.

Я посмотрела выжидательно. Я ожидала благодарных взоров, каким награждают гости, когда знают, что уже можно есть. Это их версия аплодисментов. Но двое гостей смотрели на свои тарелки растерянно, точно я говорила на марсианском языке, а ведь именно это – сообразила я вдруг, чувствуя, что меня словно ударили под дых, так мне было стыдно, – я и сделала.

– Боже ты мой! Прошу прощения! – Я выдавила смешок, и они расслабились. – Я совсем не это хотела сказать.

Женщина, сидевшая ближе всех ко мне на «позиции один», кивнула и похлопала меня по руке.

– Я новенькая, – объяснила я.

Мужчина на «позиции два» поднял на меня глаза:

– А как насчет еды для мест три и четыре?

– Да, сэр, в любую минуту подадут.

Я побежала к Ариэль, сегодня у нее была смена бариста.

– Господи, Ари, выручи меня. Мне нужны вкусняшка и кофе.

– У меня на очереди пять.

Она хаотично хваталась то за тикеты, то за чашки, выстраивала напитки в очередь и тут же возвращаясь к тикетам. Я пробовала ей показать, как готовлю кофемашину для запары, но меня ведь никто не слушает.

– Пожалуйста. Извини. Когда сможешь.

– Флафф, мне нужно два «Уэ Ле Мон», сейчас же.

– Ладно. Конечно. Уже бегу.

Не поднимая глаз, я пронеслась через кухню и вниз по лестнице в винный погреб. Скотт крикнул мне в спину:

– Мне нужно знать, что им, черт побери, готовить.

– Я не могу, попроси Сашу! – заорала я в ответ.

Но я уже очутилась в изолированном подвале. Полутьма, по углам въелась плесень. Тишина. Я привалилась к стене. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и сказала себе: «Соберись, не останавливайся». «Уэ» поставляли в картонных коробках без маркировки, сразу найти невозможно. Скорее всего он окажется в самом нижнем из пяти. Я смирилась с неизбежным. Достав нарзанник, я раскрыла нож и начала кромсать картонные коробки, сдвигая в сторону, когда обнаруживалось, что там не те бутылки.

Взлетали облака пыли.

– Я просто устала, – сказала я в пространство. Прозвучало пассивно-агрессивно.

Найдя две бутылки «Уэ», я сделала себе зарубку на память вернуться и убрать последствия моих варварских поисков. Вынырнув из подвала, я наткнулась на шедшего с ведерком льда Уилла.

– Ты меня напугала, – сказал он, замедляя шаг. – Помощь нужна?

– Нет, Уилл, это просто две бутылки.

– Господи, извини, что спросил.

– Нет, это ты меня извини. У меня сегодня все из рук валится.

– Ты каждую ночь сваливаешь, – сказал он, перехватывая поудобнее ведерко. – Это твоя фишка.

– Обидно, черт побери, – сказала я ему в спину, но он не обернулся.

– Я что, сам сегодня тарелки носить буду? – заорал, увидев меня Скотт. – У нас что, бэков в смене нет?

– Извини, – сказала я, прикрываясь бутылками как щитом.

– Нашла! – Я победно предъявила бутылки Нику.

– И что? Медаль хочешь? Нужно убрать на местах Четыре и Пять. Сам я не успеваю, и от Саши сегодня ни слуху ни духу. Кстати, ты его видела? Четвертое место за стойкой.

– О’кей, да. Э… Но, Ник? Я не слишком хорошо умею убирать. Я даже три тарелки еще носить не умею. Я могу попытаться. То есть я справлюсь.

– Ага, без балды, Флафф, и я не прошу.

– Твой эссперсо, детка, – произнесла откуда-то сбоку Ариэль. – В нем вкусняшка.

Она протянула мне заодно стакан с водой, плеснуть в чашку. Этому трюку я научилась у нее: так можно остудить шот, чтобы выпить скорее. Я поперхнулась. Частички «аддерола» прилипли к языку.

– То, что надо. Я тебя обожаю. Ангел мой.

– Принесешь мне барное стекло? У меня почти закончились фужеры для шампанского, эти чертовы идиоты…

– Ари, нет! Я в запаре, мне нужно убрать…

– Ты же эспрессо, мать твою, пьешь. У меня тоже, между прочим, запара.

– О’кей, о’кей. – Я, сдаваясь, подняла руки.

Мужчина в синем костюме с фужером шампанского в руке налетел на меня сзади.

– Извините, – сказала я и с кроткой улыбкой подняла глаза.

– Ух ты! – воскликнул он. – А я тебя знаю!

Знать меня он не мог, но я все равно кивнула и попыталась проскользнуть мимо него.