Читать книгу "Зверь - Константин Костин"

Не знаю, сколько я просидел на верхотуре, но хищник не возвращался. Или ушел, или затаился где-то неподалеку. Третьего не дано. В первом случае можно было смело слезать. Во втором… руки и ноги уже начали коченеть, и, если не спущусь — один черт грохнусь. А свалиться с такой высоты — верная смерть. Костей не соберешь.

Осторожно, приготовившись, чуть что, вернуться на мачту, я спустился на нижнюю ветку. Хищник, если и был где-то рядом, ничем не выдавал себя. Эх, ладушки. Два раза не умирать, а один, как ни крути, не миновать. Несколько раз глубоко вздохнув, я спрыгнул вниз, сразу присев, чтобы погасить удар. Шашка, будь она неладна, воткнулась в землю и сильно ударила рукоятью по ребрам. Ничего себе! Только сейчас я разглядел, что нижняя ветка, за которую мне посчастливилось уцепиться, находилась на высоте, по меньшей мере, двух с половиной метров от земли! Повторить такой скачок во второй раз мне в жизни не удастся.

Но больше всего я удивился тому, что, находясь внизу уже несколько секунд, до сих пор жив. Никто не прыгнул на меня из темноты и не разодрал в клочья. Значит, волк ушел.

Я не стал тратить силы и время на поиски Стечкина. На свинец, как показала практика, у зверя устойчивый иммунитет. Значит, и таскать с собой пистолет совершенно бесполезно. Может, и в самом деле, в сказках, которые, как известно — ложь, есть намек, отставным офицерам урок? Может, эту тварь, и в самом деле, можно завалить только серебром?

Подумав так, я решительно отцепил саблю и взвесил ее в руке. Тяжелая, зараза. Тем лучше. Даже надежность огнестрельного оружия определяется весом. Патроны кончились — можно по башке садануть.

Выкурив сигарету, я зашагал по направлению к возвышающейся скале, закрывшей звезды черной тенью. Вначале — осторожно, крадучись, но чем дальше, тем смелее. Под конец я настолько обнаглел, что, мурлыча про себя "здесь птицы не поют, деревья не растут…", сшибал клинком слишком высокие, по моему мнению, кусты.

Такая беспечность продолжалась недолго. Через несколько сотен метров из темноты послышался тонкий свист. Я замер, направив острие в сторону звука. Свист повторился, на этот раз — более громко и настойчиво. Крадучись, перехватив гарду двумя руками, и занеся сабельку для удара, я начал приближаться в сторону невидимого свистуна.

Что-то, а вернее, кто-то дернул меня за ногу, и я кубарем повалился на землю. Серебряный сакс выпал из рук, и, звякнув по камням, отлетел в сторону. Все, кажись, капут. Доигрался. Не знаю каким образом, но я успел не только сгруппироваться, но и выхватить из ножен НРС. Кровь бешено пульсировала в висках, а сердце стучало так, что, казалось, сейчас выскочит из груди. Как я его не почувствовал? Иди сюда, мерзкая тварь! Пусть я тебя не завалю, но шкурку-то попорчу…

Сжимая рукоятку финки побледневшими от напряжения пальцами, выставив острие клинка, я напряженно всматривался в темноту. Камни, ветви кустов, деревья… никого живого! Но вот сбоку мелькнула тень, чуть более светлая, чем ночь вокруг. Там же хрустнул сухой сучок. Мгновенно перевернув НРС острием к себе, я, не целясь, "на ощупь", нажал на спуск. С тихим хлопком, чуть более громким, чем удар сердца, из рукоятки вылетела пуля. Стальная оса, оставив после себя почти невидимое, едкое облако дыма, прошелестев в листве, ушла по диагонали вверх, срезав тоненькую веточку осины.

— Ты что, командир, совсем озверел? — прошептала тень голосом Татарина.

— Scheissdreck, — выругался я. — Я тебе чуть было пулю в башку не всадил.

— Тс-с-с, — зашипел Булат, указывая пальцем куда-то вдаль.

Проследив за пальцем снайпера, я увидел его. На приличном расстоянии от нас, на самой вершине холма, точно по центру выглядывающего из-за валуна диска луны, огромный волк раздирал зубами чью-то тушу, и я лишь мог надеяться, что это не тело Калача или Даши. Несомненно, зверь знал, что мы где-то рядом. И насмехался над нами, выбрав для своей трапезы самое видное место, показывая этим, что совершенно нас не боится.

— Говоришь, только серебро, — усмехнулся Закиров, поднимая винтовку. — Сейчас посмотрим, как бронебойно-разрывная в голову сработает…

В чем-то стрелок был прав. Возможно, у этой твари жировая прослойка такая, что и белый медведь позавидует, и пули просто вязнут в сале? В любом случае, выжить после того, как мозги разлетятся по площади в пару-тройку квадратных километров, даже теоретически нереально. Ничто живое после этого не может продолжать оставаться живым.

Татарин обернул вокруг дерева ремень своей пушки, и, перевернув винтовку, обмотав ствол ремнем, зафиксировал оружие. Нормально стрелять из такой базуки можно только с упора. Если лежа такой упор был — об этом позаботилась природа, то, чтобы удержать вес В-94 сидя или стоя, нужна дополнительная опора. А если ее нет — придется позаботиться самому, что и сделал снайпер. Обеспечив устойчивость оружия, он припал к оптике винтовки.

— Вот же дерьмо! — процедил стрелок сквозь зубы. — Смылся!

Признаться, и я отвлекся, наблюдая за операциями Закирова. Силуэт хищника с диска луны исчез. Конечно, эта тварь понимала, что светиться тоже надо аккуратно. Мелькнул, наделал шороху, отвлек внимание — и вперед, в атаку. Эта зверюга была слишком умной, чтобы позволить вот так запросто подстрелить себя. И, скорее всего, волк уже находился где-то по пути к нашей позиции. Так думал не один я.

— Уходи, командир, — прошипел Булат. — Я его задержу.

Не "остановлю" или "я тебя прикрою", а именно "задержу". Татарин даже не надеялся завалить зверя. Он понимал, что для него это конец.

— Чего ждешь? — цыкнул он. — Вали, давай. Мой миллион сестренке моей отдай. Ей нужнее.

Коротко кивнув, я подобрал сакса, и побежал. Побежал так, как не бегал никогда в жизни. Планшетка колотила по бедру, сабля, которую я сжимал в руке, со свистом рассекала воздух, мелькая серебряным веером. Перепрыгнул через корягу, увернулся от ствола дерева, и снова — полный вперед. Ветки хлестали по лицу, корни, цепляясь за ноги, пытались опрокинуть меня, но я не останавливался. Стоит чуть замешкаться — и хана. Игры закончились, и теперь волк точно никого не отпустит.

Воздуха не хватало. С разбегу перелетев через гряду камней, едва не потеряв равновесие, я продолжил гонку со смертью. Легкие горели, словно вдыхал я не кислород, а жидкое пламя. Позади громыхнула В-94. Игорю точно повезло! Оглушительный выстрел прозвучал еще раз. И еще.

Перемахнув через поваленный ствол, пригнувшись, пропустив над головой другой, я неожиданно прямо перед собой увидел почти отвесную скалу. Затормозив, я, все же, не успел остановиться, и остатки импульса, впечатав меня в стену, ушли в камень. Черт, больно! Резко развернувшись, я выставил клинок перед собой. По кронам деревьев, прошелестев листвой и хвоей, прошел порыв ветра. И все. Тишина. Ни звука. Ни единого шороха. А я так надеялся, что винтовка пальнет еще раз, ударив по ушам раскатистым звуком своего выстрела. Но нет. Тишина. Значит, Татарин тоже все.

Прикрепив саблю к петле на планшетке, я нащупал на стене подходящий выступ, поставил на него ногу, нашел еще один, ухватился за него рукой, и начал подъем. Рука. Нога. Рука. Опять нога. И так далее. Все выше и выше. Один камень, не выдержав моего веса, оторвался от утеса, и с грохотом полетел вниз. Хорошо еще, я не успел перенести весь вес на эту руку…