Читать книгу "Зверь - Константин Костин"

Автомат запрыгал в его руках, выплевывая 7,62-миллиметровых шершней. Спустя долю секунды к украинцу присоединился и я, и Лешка, и все остальные, кто умел убивать. Только Даша, завизжав, и закрыв уши ладонями, спряталась за спину сержанта. Пули, уходя в темноту, в щепки крошили лес, срезая, словно бритвой, ветви деревьев. Нечто большое, темное, дернулось в ночи, ударившись об мачту сосны. Я готов был поклясться, что дерево ощутимо вздрогнуло, а ведь ствол в толщину был не меньше, чем в обхват!

Заткнулись автоматы так же, как и заговорили — почти синхронно, выпустив все, что было в обоймах. Мищенко опять среагировал первым, выдернув магазин, и потянувшись к подсумку за сменным.

Но не успел. Огромная серая тень выскочила из зарослей, и, проделав прыжок совершенно невероятной длины, тяжело приземлилась на хохла, сбив его с ног. "Калаш", выбитый сильным ударом, отлетел в сторону, но под брюхом зверя блеснул металл — Тарас успел выхватить нож, и остервенело кромсал, полосовал бестию. Волк, словно и не замечая крохотного жала, сомкнул челюсти на горле бойца и одним мощным движением оторвал человеку голову.

— Калач! — гаркнул я, передергивая затвор. — Бери девчонку и уходи! Мы прикроем.

До отвеса скалы оставалось всего около километра — должны успеть. А там — будь я проклят, если волки умеют карабкаться по стенам! Не кошка же это, в самом деле, не пума и не тигр. Должны успеть!

Лешка, схватив за локоть вопящую журналистку, устремился в темноту — туда, где возвышалась гора. Волк проводил их голодным взглядом, щелкнув челюстями, с которых капала кровь веселого усача. Но броситься вслед не успел. Потому что успели мы, успели перезарядить оружие, и, почти в упор, вколотили в зверя очереди из трех стволов. Свинцовый град отбросил хищника на несколько метров, закрутил его, и ударил об острые камни.

После такого не выживают. Но, по большому счету, после стольких ножевых ранений, которые нанес твари Мищ, он тоже не должен был выжить. Живой таки!

Со скоростью, кажется, еще большей, чем скорость пули на вылете из ствола, я снова заменил рожок. Слева щелкнул затвор автомата Булата, чуть позади и справа — затвор Калашникова Сафина. Замерев, не сводя мушек с туши волка, мы выжидали. Поднимется, или нет? Остыл, или еще дышит? Все, или эта скотина только претворилась?

Тряхнув головой, зверь начал подниматься на ноги. Да что это за животное такое? Африканских слонов — и тех мы успокаивали несколькими очередями, а эта тварь все еще жива!

— Ладушки, разбегаемся, — приказал я. — Надо увести его от Лешки с Дашкой. Встречаемся на базе Мамаева.

Пускай побегает, волчара. Если порешить нас троих, когда мы в одном месте для него плевое дело, то найти и уничтожить — потребуется время. Время, которое так необходимо сержанту с заложницей.

— Сучара, волк позорный, — крикнул охотник, всаживая на ходу патрон за патроном.

Он, прихрамывая, слинял первым, не забывая постреливать и обзывать бестию. Я, метнув в зверя гранату, ушел вторым, в противоположном направлении. Татарин убежал одновременно с грохнувшим взрывом.

Ну, давай, волчара, поиграем с тобой. Пробежав несколько сот метров, я остановился, прислушиваясь. Сердце бешено колотилось, грозя выпрыгнуть из груди. Кровь пульсировала в висках, заглушая остальные звуки, и, наверно, я бы не услышал зверя, пройди он точно за моей спиной. Эта мысль мне сильно не понравилась, и я резко обернулся. Пусто. И слава Богу.

Где-то вдали раздался треск автоматной очереди. Еще одна очередь прозвучала в другой стороне. Ну не могут же Наиль с Булатом видеть тварь, находясь на таком расстоянии друг от друга! Или их несколько? Нет, если их несколько, то нам гарантированно хана.

Прислонившись к дереву, уперев в него для большей устойчивости ствол, я замер, прислушиваясь и всматриваясь в темноту. Черт, зря ПНО выбросили — они бы сейчас пригодились. Снова прозвучала очередь, и, следом, раскатисто громыхнула В-94. Да по кому же они там дуплят?

Сбоку раздался еле различимый шорох. Я затаил дыхания, приготовившись встретить бестию. Снова. Кто-то определенно крался неподалеку. Резко развернувшись, я выпустил на звук всю обойму, откинул опустевший автомат и рванул из кобуры Стечкина. Тихо. Тихо, как на кладбище. До боли в глазах я всматривался в темноту, но пока ничего не видел. Но вот туча, закрывающая луну, уплыла в сторону, и в ее свете я разглядел изрешеченную лису. Даже не лису — лисенка. Я облегченно рассмеялся.

Выстрел винтовки Закирова вновь прокатился эхом по лесу. И тут снова на разум накатила волна неконтролируемого страха. Я даже физически почувствовал на себе его тяжелый взгляд. Таиться дальше было бессмысленно — он засек меня.

— А-а-а-а-а, — завопил я, всаживая в серую тень маслину за маслиной.

Однако, если иглы "Калаша" хоть отбросили тварь, то очередь автоматического пистолета даже не побеспокоила его. Волк неспешно вышел из тени деревьев. Теперь я смог разглядеть хищника более подробно — здоровый, пепельно-серый, с бледно-голубыми глазами, огромными клыками, торчащими из окровавленной пасти, зверь, и вправду, был впечатляющих размеров. Не меньше полутора метров в холке, а макушка и вовсе возвышалась над моей шевелюрой.

Хищник некоторое время смотрел на меня сверху вниз, находясь всего в двух десятках метров! Чего скрывать, я был попросту парализован страхом. Но оружия не отпустил, приготовившись нашпиговать его оставшимся в обойме свинцом. Он зевнул, далеко вытащив язык и прикрыв глаза. Смотрелось это отнюдь не так безобидно и мило, как когда зевает какая-нибудь овчарка, или домашний декоративный пудель. Зверь оглянулся через плечо, сделав вид, что я ему совершенно не интересен, но я не прогадал его обманный маневр.

В следующее мгновение волк в грандиозном прыжке летел на то место, где я только что стоял, а сам я, опередив убийцу на доли секунды, в не менее грандиозном скачке, летел за спасительный ствол дерева. Акелла промахнулся всего на несколько миллиметров, схватив челюстями пустоту, но мне эти миллиметры спасли жизнь. Не рассчитав прыжок, он тяжело и неуклюже приземлился, и кубарем закувыркался по земле, поднимая ворох прошлогодних листьев.

Я не стал ждать, пока чудовище погасит инерцию и нападет во второй раз. Соревноваться в ловкости с волком, тем более таким — неблагодарное занятие. У меня был всего один путь к спасению, и грех было не воспользоваться им. Сжавшись в пружину, я высоко подпрыгнул, и смог зацепиться за нижнюю ветку. Сразу подобрав ноги, со скоростью, которой позавидовала бы иная обезьяна, я начал карабкаться по стволу. Печально будет, если окажется, что я неправ, и эти твари, все же, карабкаются по деревьям.

Зверь тем временем успел прийти в себя, и, разочарованно щелкнув челюстями, смотрел вверх, на меня. Он несколько раз обошел вокруг дерева, не спуская с меня взгляда. Хрен тебе! Не слезу! Я обнял ствол так крепко, как, наверно, ни разу в жизни Олесю не обнимал. И правильно — все ребра сразу переломал бы любимой.

Вот хищник на что-то наступил, опустил глаза в землю, и откинул лапой моего Стечкина. Verdammte Scheisse! Да не может быть! Не может животное быть настолько умным! Пускай здоровый, пускай непонятный, но это все равно зверь! Тварь неразумная! Или же, не совсем зверь? Он снова поднял на меня свой взгляд, и затрусил прочь. Мне показалось, или он и в самом деле усмехнулся напоследок? И где теперь искать пистолет? Из всего оружия у меня оставался лишь нож НРС, и все… все ли? Нерешительно убрав одну руку от дерева, я хлопнул себя по планшетке. Так и есть! Сакс, притороченный к ремню, оставался на месте!