Читать книгу "Психология развития. Методы исследования - Скотт Миллер"

Два указанных выше способа подведения итогов в исследовании Либерт и Бэрона демонстрируют существенное различие между выводами, которые хочет сделать исследователь, и конкретными манипуляциями и измерениями, которые он проделывает. «Насилие на телеэкране» и «агрессия», несомненно, интересные конструкты, стоящие того, чтобы их изучать. Таковы и многие другие вещи, которые изучают специалисты в области психологии развития — интеллект, креативность, Я-концепция, половая типизация. Проблема заключается в том, что интеллект и креативность, в действительности, не «вещи», непроизвольно и непосредственно наблюдаемые; прежде чем изучать, их нужно неким образом операционализироватъ — то есть перевести в специфическую, измеряемую форму, а любое измерение требует превращения общих понятий в специфические.

От глагола операциоиализировать образуется существительное — операциональное определение. Понятие операциональное определение впервые появилось в 20-х годах XX века в работах физика П. У. Бриджмена (P. W. Bridgemen). Операциональное определение — это определение переменной в терминах операции, используемых для создания или измерения этой переменной. Так, температуру можно определить как перемещение ртути внутри определенного вида емкости.

Интеллект можно определить как успешность выполнения заданий теста Стэнфорд-Бине, агрессию можно определить по параметрам, указанным во втором из итоговых заключений. Во всех случаях налицо привязка к используемым на практике измерительным операциям.

При узком толковании операционализация предполагает, что исследователь, делая выводы об изучаемых переменных, не выходит за рамки операций, использовавшихся для их создания или измерения. Фактически сегодня мало кто из исследователей придерживается столь буквального понимания операционализации. Тем не менее, операционализм оказал значительное и благотворное влияние на психологическую науку. Он установил общепринятую схему, в границах которой решается задача измерения. Основной принцип этого подхода заключается в требовании четкости определения, объективности измерительных операций и их

воспроизводимости любым исследователем в любой, соответствующим образом оборудованной лаборатории.

Рассмотрим, как может происходить перевод теоретического конструкта в конкретные измеримые параметры для исследователя и для тех, кто читает исследовательские отчеты. Возьмем, к примеру, обсервативное исследование агрессии в детском саду. Исследователя интересует вероятность того, что социальное подкрепление способствует агрессивному поведению в обстановке детского сада. Первая задача исследователя состоит в выборе операционального определения каждого из этих довольно глобальных конструктов. Поскольку любой из них операцио-нализируется множеством способов, из совокупности свойств данных конструктов нужно выбрать ограниченное число конкретных параметров. Наш исследователь, к примеру, может определить социальное подкрепление как набор неких вербализаций (например, «хорошо», «о'кей»), неких выражений лица (например, адресованная ребенку улыбка) или определенного рода невербальное поведение (например, похлопывание по плечу, объятия). Агрессию можно определить как набор разнообразных физических актов (например, удары, пинки, щипки), направленных на причинение вреда другому человеку. Каковы бы ни были выбранные параметры, задача исследователя состоит в проведении максимально точных измерений, в описании именно того, что было сделано.

Перед тем, кто в итоге будет знакомиться с исследовательским отчетом, тоже стоит определенная задача. Он должен, прежде всего, осознать, что такие конструкты, как социальное подкрепление и агрессия, могут иметь множество операциональных определений и что какое-то одно исследование неизбежно будет включать лишь часть возможных определений. Это означает, что используемые операциональные определения не обязательно будут согласовываться с тем, что читатель сам вкладывает в понятия социального подкрепления и агрессии, и что определения не обязательно будут согласовываться с теми определениями, которые читатель встречал в других исследовательских отчетах по этой проблематике. Таким образом, читатель должен отбросить, по крайней мере на какое-то время, составленные ранее представления и сосредоточиться на том, что действительно было осуществлено в рассматриваемом исследовании. Тогда он сможет прийти к заключению, что операциональные определения разумны и достаточны, либо что они по тем или иным причинам неадекватны. К примеру, в категорию социального подкрепления следует включить лишь заботу о ребенке, а также очевидные позитивные поведенческие проявления, такие как улыбка и похвала. В категорию агрессии следует включить вербальные, а не только физические действия. Возможно, одно из наиболее важных качеств, которые должен развить у себя читатель психологической литературы, — это способность выйти за пределы гладких выводов из «Реферативных журналов» и «Актуальных вопросов...» (например, социальное подкрепление приводит к повышению уровня агрессивности) с тем, чтобы оценить исследование в терминах использованных в нем на практике операций. Если эти операции не отвечают определенным требованиям, общие выводы вряд ли можно считать бесспорными.

Квантование

Для измерительной системы характерен переход от глобального к специфическому. Еще одним ее свойством является квантование. По словам одного из создателей теории измерения С. С. Стивенса (S. S. Stevens), «измерение — это численное выражение определенных аспектов объекта в соответствии с тем или иным правилом» (Stevens, 1968, р. 850). Однако числа и правила могут носить разный характер, в зависимости от используемых форм измерения. Соответственно изменяются и выводы, которые можно сделать на основе полученных результатов.

Типы величин определяют так называемые уровни, или шкалы измерения. Вслед за Стивенсом (например, Stevens, 1968) ученые традиционно выделяют четыре уровня измерения. Каждый уровень выполняет базовые функции любой системы измерения, то есть результатом каждого измерения является некая величина, а полученные величины позволяют разграничить результаты всех измерений. Однако происходит это по-разному.

Наиболее простая из систем измерения — номинальная шкала. Номинальная это то же, что «именующая» — придающая некоторое качественное значение каждому результату измерения. Предположим, вас интересует, какие игрушки нравятся дошкольникам. Вы предлагаете каждому ребенку четыре игрушки и просите выбрать ту, с которой ему больше всего хотелось бы поиграть. Измерение состоит в регистрации того, какая из игрушек была выбрана. Измерение в этом случае номинативное, поскольку вы даете «имя» каждому ответу. Конечно, вы можете превратить названия в числа — к примеру, записать 1, когда выбор падает на грузовик, 2, когда оказывается предпочтение медвежонку, и т. д. Эти числа, однако, будут выполнять функцию наименований, не имея какого-либо количественного значения. Данный факт является отличительной особенностью номинативных шкал: они позволяют классифицировать по качеству, но не по количеству.

Рассматривая второй уровень измерения, можно возвратиться к примеру с агрессией. Предположим, мы попросили воспитателя проранжировать детей по степени агрессивности каждого из них в игровой комнате. Мы использовали рейтинговую шкалу, имеющую пять позиций: от «крайне агрессивного» до «умеренно агрессивного» и от «умеренно агрессивного» до «совершенно неагрессивного». Системой измерения служила порядковая шкала, поскольку мы располагали результаты наблюдений по их величине. В этом случае, в отличие от случая использования номинативной шкалы, результаты измерений имеют количественную размерность, а измерение служит для определения порядковой позиции каждого из результатов. Поэтому можно сказать, что «крайне агрессивный» ребенок агрессивнее «умеренно агрессивного», который, в свою очередь, агрессивнее «совершенно неагрессивного» — или что пятая категория действительно больше третьей, которая, в свою очередь, больше первой. Заметьте, однако, что все еще нельзя говорить о масштабах различий. Мы не знаем, к примеру, является ли разница между пятой и третьей позицией такой же, как разница между третьей и первой. Не вправе мы конечно и утверждать, что ребенок, попавший в пятую категорию, в пять раз агрессивнее ребенка, попавшего в первую. Все, о чем можно говорить, — это о порядке.