Читать книгу "Русские на чужбине. Неизвестные страницы истории жизни русских людей за пределами Отечества X–XX вв. - Владимир Михайлович Соловьев"

Судьба вполне могла свести на альпийской земле В.В. Набокова с высланным летом 1974 года из СССР и вскоре получившим швейцарский паспорт А.И. Солженицыным. Но встретиться этим двум крупнейшим русским писателям XX века так и не довелось.

Земное и небесное

В истории русских в Австрии тесно переплелись светское и церковное, земное и небесное.

В этой горной стране в центре Европы издавна проживали народы так называемой греческой веры. Довольно рано сложилась здесь и русская православная община. Эдикт императора Йозефа II 1782 года о веротерпимости укреплял ее позиции, хотя собственно русская церковь (Никольская) была возведена в Вене лишь в 1809 году, а величественный собор во имя святителя Николая построен уже на исходе XIX века.

Российско-австрийские торговые связи отвечали коммерческим интересам обеих стран. Товаром повышенного спроса в России были косы – сельскохозяйственные орудия в виде длинного изогнутого ножа на длинной рукоятке для срезывания (покоса) травы, злаков и прочих растений. Ежегодно их продавалось свыше двух миллионов. Это была устойчивая статья дохода, и русское купечество развернуло торговлю косами с размахом. В Вене были открыты специальные конторы, ведавшие оптовым приобретением ходового инвентаря. Наиболее преуспевший в этом бизнесе купец из города Рыльска И.Ф. Филимонов нажил миллионный капитал, был награжден правительством Австрии орденом да еще и стал австрийским дворянином фон Филимоновым.

Никольский собор в г. Вене

Бойко шла в России и торговля вывозимым из Австрии вином, чем целенаправленно занималась живущая непосредственно в районах его производства («Токай» и др.) русская купеческая колония.

Отношения между Россией и Австрией не всегда складывались гладко, что, конечно, сказывалось на положении русской диаспоры в империи Габсбургов. Имели место различные проявления дискриминации, попытки насильно склонить православных верующих принять католичество. Однако со временем ситуация выравнивалась, и жизнь русских общин нормализовалась.

В 1840-х годах Австрия дала приют гонимым русским старообрядцам. Когда-то их предки бежали в Речь Посполитую, но с включением северо-восточных польских земель в Российскую империю раскольники вынуждены были искать новое убежище и нашли его в Австрийской Галиции, в селе Белая Криница. Это место становится крупным духовным центром старообрядчества. В Белокриницком монастыре была создана архиерейская кафедра, которая позднее трансформировалась в митрополичью. В ее составе возник ряд зарубежных старообрядческих епархий, причем каждая из этих церковно-административных единиц располагала серьезной материальной базой, была оснащена собственной типографией, где печаталась староверческая литература. В 1846 году Белокриницкую иерархию возглавил авторитетный митрополит Амвросий, пользовавшийся уважением и популярностью не только у русских, но и среди всей славянской паствы.

С петровских времен

В географически и культурно близких Голландии и Бельгии русское присутствие прослеживается неравномерно.

Нидерланды относятся к числу тех стран, куда Петр I целыми группами отправляет молодых россиян овладевать знаниями и полезными профессиями. Царь-реформатор отказался от прежней практики приглашать из-за границы не только инженеров, архитекторов, художников, но и ремесленников: плотников, слесарей, механиков, часовщиков, штукатуров, портных, переплетчиков. Он посчитал, что гораздо правильнее, эффективнее, а главное дешевле и выгоднее посылать на обучение и стажировку за рубеж побольше русских. И вот в западноевропейские страны выезжают несколько десятков юношей, которым предстоит постигать там разные премудрости, приобщаться к современной науке и технике. Особой заботой Петра была подготовка кадров для армии и флота. Поэтому среди отобранной молодежи преобладали те, кто должен был учиться артиллерийскому и морскому делу. И один из основных маршрутов лежал в Голландию.

Сам Петр неплохо знал эту страну, хорошо владел голландским языком, прошел школу корабельного мастерства на верфи в деревне Заандаме (старинное название Саардам). Теперь Заандам город, но домик на улице Крисп, где жил русский царь летом 1697 года, до сих пор цел и стал частью местного музея.

58-пушечный корабль «Гото Предестинация» («Божье Предвидение»). 1700 г.

Именно с петровских времен общение с иностранцами и выезд за границу не только перестают быть под запретом, но даже поощряются. Мало того, известны случаи, когда иных приходилось буквально силком принуждать отправляться в чужие края, так как они не хотели оставлять дом и семью, покидать родину.

Российско-голландские отношения исторически складывались как на официальном уровне, так и благодаря так называемой народной дипломатии. Монаршие связи между Домом Романовых и нидерландским королевским двором тоже сыграли не последнюю роль в межгосударственном диалоге. Дочь императора Павла I Анна в 1816 году вышла замуж за принца Вильгельма Оранского, который четверть века спустя стал королем Нидерландов Вильгельмом II. Разумеется, это стимулировало взаимный интерес обеих стран и их народов друг к другу.

Королева Анна пользовалась уважением на новой родине. Она на собственные средства основала госпиталь, дом для инвалидов, а из казны по ее настоянию были выделены деньги для открытия пятидесяти сиротских приютов и воспитательных домов. Отчасти это благодаря ей после Петра I в Нидерландах устойчиво сохранялся положительный образ России, а к русским людям голландцы неизменно выказывали симпатию.

Однако русская колония в Нидерландах в XIX веке отличалась по своему составу от соседних стран. Здесь практически не было политических эмигрантов и, кроме дипломатов и деловых людей, подолгу жили в основном представители творческой интеллигенции, главным образом художники, которых привлекали живописные шедевры великих голландских мастеров.

Гостеприимная монархия

«Если бы мне надлежало избрать жилище вне своей отчизны, я предпочел бы Брюссель», – написал в 1820 году в своем сочинении «Прогулка за границу» историк и публицист Павел Сумароков.

В 1717 году в Бельгию с официальным визитом прибыл Петр I. Тогда страна входила в Австрийскую империю Габсбургов, с которой у России были дружественные отношения, и русского царя в Брюсселе принимали со всеми подобающими почестями и подчеркнуто гостеприимно. Сразу два памятника Петру I в бельгийской столице напоминают об этом посещении. Заехал великий государь и в Антверпен. Правда, долго там не задержался – провел не больше двух дней. Вроде бы мало, но местные жители сочли, что вполне достаточно, и уже на исходе XX века выступили с инициативой увековечить столь лестный исторический визит. И вот через триста лет в городском сквере появилась отлитая из меди энергичная фигура монарха-реформатора. Вообще-то ставить монументы в честь государственных и политических деятелей антверпенцам запрещает давний обычай, оформленный как муниципальный закон, и они его строго придерживаются. Но для Петра, как и для двух основателей города Дрюена Антигона (Ланге Вапер) и Сильвиуса Брабо, было сделано исключение.