Читать книгу "Военные кампании вермахта. Победы и поражения. 1939-1943 - Хельмут Грайнер"

Разъяснение главного вопроса, которого желал генерал Йодль, последовало 13 августа во время доклада главнокомандующего кригсмарине Гитлеру, который опять прибыл из Бергхофа в Берлин, поскольку получил сообщение от рейхс-маршала, что в этот день начнется активная воздушная война против Англии. На совещании присутствовали адмирал Шнивинд, генерал-фельдмаршал Кейтель, генерал Йодль и адъютант фюрера от ВМФ капитан 2-го ранга фон Путткаммер. Относительно памятной записки главнокоманду ющего сухопутными силами гроссадмирал Редер дал следу ющие объяснения: морское командование признает требования армии и считает их полностью оправданными, но не видит возможности пойти им навстречу. Шансы на успех высадки в бухте Брайтона и в районе Дила одновременно с главной переправой представляются ничтожными уже для первого эшелона и уж тем более для следующих. Поэтому проведение такой операции недопустимо. Кроме того, необходимые для одновременной высадки десяти дивизий с соответствующими армейскими частями на берег между Рамсгитом и западнее Брайтона транспортные средства нельзя ни доставить, ни разместить в портах отправления, и быстрый подвоз следующих сил и достаточного снабжения по тем же причинам представлялся невозможным. Дополнительного тоннажа для высадки в заливе Лайм, ввиду этих требований армии, вообще нет. В заключение гроссадмирал сказал, что проведение операции «Морской лев», учитывая имеющиеся в распоряжении ограниченные средства, может быть только последним средством, если Великобританию не удастся принудить к миру никаким другим путем.

Гитлер целиком и полностью одобрил такую постановку вопроса и сказал, что намерен проводить эту операцию, только если особенно благоприятное исходное положение будет надежной гарантией удачного исхода. Ибо неудача значительно повысит престиж англичан. Прежде всего следует дождаться эффекта активизации воздушной войны. А что пока будет предприниматься, он скажет после беседы с главнокомандующим сухопутными силами.

Упомянутая беседа состоялась в новой рейхсканцелярии уже на следующее утро при вручении маршальских жезлов генералам, произведенным 19 июня в генерал-фельдмар шалы. Гитлер кратко остановился на приготовлениях к операции «Морской лев» и только отметил, что они должны продолжаться и завершиться до 15 сентября. Решение, будет ли эта операция вообще проводиться или нет, Гитлер оставил до прояснения общей ситуации. После нового обсуждения проблемы со своими военными советниками он приказал подготовку к высадке в заливе Лайм, за неимением достаточных возможностей, прекратить. Тем не менее, как и прежде, «прыжок-отплытие» был предусмотрен от линии Остенде – Гавр, чтобы избежать концентрации тоннажа в нескольких расположенных близко к противнику портах и замаскировать направление главного удара операции. В случае если переправа на таком пространстве в до сих пор предусмотренной форме не будет обеспечена морским флотом, необходимо проработать условия однократной переправы на этом фронте достаточных сил без тяжелой техники вспомогательными средствами морского флота. Тогда следующие силы и снабжение будет ограничено Дуврским проливом. При этом на долю люфтваффе выпадает задача поддержать высадку, используя воздушно-десантные войска, а именно сбросить меньшие силы на высоты севернее Дувра, а основные силы – в районе Брайтона с целью нанесения удара в северном направлении совместно с десантом. Все эти распоряжения были получены главнокомандующими вермахта 15 августа в виде проекта директивы для доработки к утверждению.

Стараясь сгладить противоречащие друг другу точки зрения, военный рабочий штаб фюрера – отдел обороны страны – после подробнейших обсуждений с офицером связи сухопутных сил при штабе руководства морскими операциями полковником фон Вицлебеном предпринял попытку взять на себя миссию посредника. Признав, что широкое пространство Канала в районе Брайтона не может быть защищено от нападений британского флота, а атлантическая волна делает невозможным использование при переправе груженых барж, было выдвинуто предложение переправить туда две полковые группы по 2100 человек в 500 моторных лодках вместимостью 10 человек с таким же грузом. Одновременно две полковые группы 7-й авиационной (парашютной) дивизии численностью около 5 тысяч человек должны быть сброшены над южным Даунсом с заданием обеспечить безопасность от нападения английских резервов с севера и способствовать высадке морского десанта. Артиллерия и дальнейшие подкрепления должны подвозиться по воздуху до тех пор, пока не удастся захватить достаточно обширный плацдарм. Задачей люфтваффе будет, прежде всего, заменить отсутствующую артиллерию и нанести удар по британским войскам, развернутым на линии Саутгемптон – Лондон. Особенно сильный эффект обещает возыметь нанесенный желательно накануне высадки деморализующий население воздушный налет на Лондон, в результате чего потоки мирных жителей устремятся из города во все стороны и создадут заторы на дорогах.

Военно-морской флот согласился на это предложение и выделил для переправы обоих полков 200 моторных лодок и 100 парусно-моторных судов прибрежного плавания. Но армия потребовала сверх этого еще 70 пароходов для переправы в бухту Брайтона четырех дивизий основных сил, сосредоточенных в районе Гавра. Морское командование сочло это требование невыполнимым, ибо столь мощному транспортному потоку не может быть обеспечена надежная защита, и ожидаемая потеря большого числа пароходов поставит под вопрос всю переправу. Вместо этого моряки предложили перевезти из Гавра только часть упомянутых четырех дивизий на 25 пароходах – это максимум, который они могли выделить, – а остальных вывезти в голландские порты для переправы оттуда. Это армия также сочла неприемлемым из-за масштабных перемещений войск по воде и суше побережья пролива.

Под напором отдела обороны страны моряки в конце концов согласились выделить для Гавра 50 пароходов, из которых половина с передовыми частями четырех дивизий при благоприятной ситуации последует в рамках лодочного десанта прямо в бухту Брайтона. Вторая половина с оставшимися частями этих дивизий сначала последует вдоль французского побережья до Булони, чтобы там, примкнув к основному транспортному потоку, направиться в направлении Истборна и Гастингса и, когда позволит ситуация, также прибыть в бухту Брайтона вдоль английского побережья.

Поскольку командование сухопутных сил не было удовлетворено и этими крайними уступками, упорствуя в своих первоначальных требованиях, после доклада генерал-фельдмаршала фон Браухича 26 августа Гитлер принял решение в пользу морского флота. В нем он подчеркнул, что операции сухопутных сил должны быть приспособлены к не подлежащим изменению фактам относительно наличного тоннажа и обеспечения безопасности погрузки на суда и переправы. На этих основных принципах должны были отныне вестись приготовления к операции «Морской лев». Но решения о времени ее начала Гитлер пока так и не принял, поскольку у него все еще не сложилось мнения относительно влияния активной воздушной войны на общую ситуацию.

Еще раньше, чем был отдан приказ о начале воздушного наступления, генерал-фельдмаршалы Кессельринг и Шперле по собственной инициативе, воспользовавшись улучшившейся 11 августа погодой, нанесли ряд ударов по противнику силами своих воздушных флотов. Под сильным прикрытием истребителей и истребителей-бомбардировщиков немецкие бомбардировщики и пикирующие бомбардировщики в этот день нанесли удары на портовым сооружениям Портленда и Веймута, а также по конвоям, следующим вдоль южного и восточного берегов Англии. В ночь на 12 августа они бомбили портовые сооружения Бристоля, Кардиффа и Мидлсбро. 12 августа и в ночь на 13-е бомбардировке подверглись Портсмут и Рамсгит, Мидлсбро, Шилдс и Ньюкасл. Кроме того, 11-го имели место многочисленные воздушные сражения с британскими истребителями над Ка налом, в которых противнику были нанесены серьезные потери. 11-го и в ночь на 12 августа в боях участвовало примерно 230 бомбардировщиков, 620 истребителей и истре бителей-бомбардировщиков, а 12-го и в ночь на 13-е – 300 бомбардировщиков и 1160 истребителей и истре бителей-бомбардировщиков. Собственные потери за два дня составили 53 самолета, а потери противника были значительно выше и составили 176 самолетов[35].