Читать книгу "Главный бой. Рейд разведчиков-мотоциклистов - Максим Бузин"

— Я не понял, товарищ студент, — искренне удивился Петр, принимая, однако, в руки оружие, — зачем мне ваш пулемет?

— Не ваш, а наш! Когда ехали сюда, то я на ходу его снимал, держал, шишки об него набивал, короче, намучился изрядно! Поэтому ты, дядя, теперь устанавливай его обратно на коляску, а я пока покурю!

— Сачок малолетний! — притворно обиженным голосом произнес Каминский и шутливо погрозил Алику кулаком. — Старшего товарища припахал, а сам на перекур собрался! Ничего, вернемся домой, все Тимофеевичу расскажу! Он тебе сделает а-та-та!

— Ябеда! — с улыбкой парировал Бодарев, разминая между пальцами папиросу. — Не буду у тебя больше стричься, вот так!

Знай разведчики, какой смертельной опасности подвергается в эти минуты вскользь упомянутый Петькой майор Кочергин, они, забыв про веселье, моментально устремились бы на выручку своему командиру!..

Глава 14

…От шагающих по дороге бойцов Кочергина отделяло совсем уже немного, и он отчетливо различал у них на гимнастерках проступившие между лопаток темные пятна пота. Артем нажал на клаксон в надежде, что ему освободят дорогу. Шедший впереди отряда старший лейтенант повернул голову, взглянул на «Бантам» и с улыбкой двинулся навстречу приближающемуся автомобилю, жестом приказав своим подчиненным остановиться. Те выполнили команду, «сломали» строй и вроде бы случайно перекрыли грунтовку на всю ее ширину.

«Значит, на девяносто девять процентов все-таки немцы, — подумал Артем, — наши бы посторонились! Очевидно, хотят завладеть машиной. Все правильно — в „Бантаме“ я один, снимут по-тихому, и пишите письма мелким почерком! С грузовиками, которые мне встретились недавно, у них бы без стрельбы не обошлось. Там в кабинах автоматчики сидели. А здесь такой подарок сам в руки идет!

Только в мои планы быть убитым пока еще не входит. Соображай быстрее, Кочергин! По полю объехать не получится, оно все в ямах и воронках. Единственный выход: остановиться сейчас, как будто двигатель заглох! Ну, что же, ребята, поиграем, а заодно и посмотрим, кто вы на самом деле такие!»

Артем вдавил педаль тормоза в пол и отпустил, автомобиль сразу поехал медленнее. Затем Кочергин немного газанул и тут же вновь резко затормозил. «Бантам» вначале дернулся вперед, а потом замер. Со стороны все выглядело очень естественно — машина из-за неисправности или вследствие неподготовленности водителя недолго двигалась рывками, а после встала.

Для большей достоверности Артем с простовато-возмущенным лицом выбрался из автомобиля, незаметно переложив при этом автомат на свое сиденье, хлопнул ладонью по капоту и, обратив взгляд на приближающегося старшего лейтенанта, горестно вскричал:

— Да что такое, никак не освою долбаную американскую железяку!

Тот сочувственно покачал головой в ответ и словно невзначай убрал левую руку за спину. Между ним и Артемом было около десяти метров.

«Вероятно, нож прячет! — решил Кочергин. — Ладно, усложним стервецу задачу, учитывая, что он левша!»

Артем, вжившись в роль, с расстроенным лицом повернулся спиной к автомобилю, соответственно правым боком к старшему лейтенанту и облокотился на кузов.

— Теперь придется тебе спереди ко мне подойти, если хочешь в сердце или печень клинок засадить, — прошептал майор, отслеживая периферийным зрением все движения возможного неприятеля, который находился уже почти рядом, — впрочем, вряд ли это получится!

Кочергин плавным движением извлек наружу собственный армейский нож НА-40, прижал его к левому бедру и ощутил, что нога сильно дрожит. Тому было весьма простое объяснение — Артем боялся. Но не врага и не смерти. Артем боялся совершить роковую ошибку и начать убивать своих, хотя опытному разведчику все косвенно указывало на то, что перед ним немецкие диверсанты! Однако абсолютной уверенности у майора не было. Именно поэтому Кочергин до сих пор и не открывал огонь из ППШ, а ждал, несмотря на свербящее мозг неопределенное и крайне размытое, но стойкое ощущение близкой опасности.

Эта способность чувствовать грядущие неприятности присутствовала у Артема, сколько он себя помнил. А, кроме того, после ноябрьской контузии у майора появился некий, пусть и слабенький, дар конкретного предвидения. Теперь Кочергин иногда мог очень точно предугадать, что случится через две-три секунды.

Вот и сейчас, только взглянув на застывшую улыбку наконец-то возникшего перед ним старшего лейтенанта, Артем на уровне подсознания сразу же понял, что должно произойти. Он резко отскочил вправо, скорее мысленно, чем глазами зафиксировав нож, блеснувший в руке теперь уже явного противника, автоматически перенес центр тяжести на слегка выставленную вперед одноименную ногу и, развернув корпус на четверть оборота против часовой стрелки, приготовился в следующую секунду нанести своим НА-40 разящий без замаха удар по направлению снизу вверх, нацеленный в грудь врага. Но сделать этого тотчас не успел. Его опередила Герта.

Подобно снаряду, выпущенному из катапульты, она с заднего сиденья автомобиля совершила молниеносный прыжок и впилась зубами «старшему лейтенанту» в левое запястье, едва не прокусив его насквозь! Фашист выронил на землю нож, резким судорожным движением руки отшвырнул собаку на метр в сторону от себя и, скривившись от боли, взвизгнул, естественно по-немецки:

— Проклятье!

— Еще бы! — замогильным голосом подтвердил Кочергин, вонзив клинок прямо в сердце гитлеровскому диверсанту.

Все произошло достаточно быстро, и другие парашютисты, кстати, весьма неплохо изображавшие обычных советских бойцов, не сразу сообразили, что к чему. Эта нерасторопность стала для половины из них фатальной, потому что сохранивший абсолютную концентрацию Кочергин безо всяких раздумий выпустил длинную очередь из ППШ в самую гущу солдат противника, уложив на месте девять человек! Оставшиеся в живых гитлеровцы, открыв беспорядочный неприцельный огонь, рассыпались по полю. Артем же, не теряя времени, двумя гигантскими прыжками преодолел расстояние, отделявшее его от заранее выбранной в качестве укрытия достаточно глубокой ямы с практически отвесными краями, и спрыгнул вниз, сильно ударившись ногами о твердое глинистое дно. Через мгновение вслед за ним сиганула и Гертруда, видимо, не пожелавшая бросать хозяина одного. К тому же умная дворняга наверняка понимала, что сидеть в яме, кстати, очень похожей на одиночную стрелковую ячейку или индивидуальный окоп, гораздо безопаснее, чем бегать наверху под свистящими пулями!

— Молодец, Гертруда! — похвалил дрожащую собаку Кочергин, потрепав ее за спину. — Ты мне очень помогла! Теперь немного подождем, скоро подоспеют наши, гитлеровцы драпанут куда-нибудь, и тогда мы поедем домой! А там я лично реквизирую у старшины сахар и тушенку исключительно для тебя, красавица!

Уловив знакомые слова, от которых за версту разило вкусными гостинцами, Герта моментально успокоилась и радостно завиляла хвостом, преданно глядя на Кочергина.

Майор улыбнулся ей в ответ, осторожно выглянул из окопа и скорчил недовольную гримасу, потому что помощи, которую он обещал Гертруде, не было пока и в помине. Зато над шевелящейся травой периодически мелькали каски неумолимо подбиравшихся к Артему вражеских парашютистов.