Читать книгу "Детям до шестнадцати - Виталий Каплан"

Что вкусно не будет, Саня уловил сразу. Такая уж колыхалась тут атмосфера – злобно-весёлая.

– Вот, пригнали! – доложился левый. – Борзый пацан, трепыхался.

– Оно и видно, что борзый! – ухмыльнулся главный. – Ну, здравствуй, Санёк. Что-то ты, по-моему, не рад встрече?

– Да он, кажись, обосрался, – предположил один из старших парней, у которого на щеке красовалось лиловое пятно.

– Нет, Свибло, – возразил главный, – он пока не обосрался. Он же смелый пацанчик, охотник на мутантов, да?

– Ага! – нажаловался Боров. – И ещё говорил, что излучения всякие чует.

– Ну как, Санёк, сейчас-то чуешь излучения? – осведомился кудрявый предводитель. – Что тупишь? Спросили, отвечай!

Саня молчал. Ну что толку рот открывать? И так ясно, что замесят, им только этого и надо. А скажешь чего – тут же к словам прицепятся, найдут вроде как повод. Хотя такие и без повода могут.

– Он прям как царевич Ли в «Тайне яшмового дракона», – подал голос мелкий. – Ну когда его мандарин Ван Сяо в своём замке допрашивал.

– Тебе, Шило, слова не давали, – отбрил его главный. – Хотя можно и по-китайски побазарить. Шуряк, у тебя огонёк далеко?

Второй из больших парней молча вынул из кармана штанов зажигалку и кинул главному. Тот, не глядя, поймал её на лету двумя пальцами.

– Ну что, Санёк, подкоптим тебе ушки? – предложил главный. – Или не ушки… Таких борзых щенков учить надо, – тон его из глумливого сделался вдруг сухим, будто у Елеши, когда та объявляет результаты диктанта. – Короче, Лаптев, ты тут новый, в районе, и ведешь себя нехорошо, пацанов обижаешь. Димона вон застебал, – повернул он голову в сторону Борова, – у себя в классе, говорят, наглеешь, вчера Снегирю руку сломал… Нехорошо выходит, Санёк.

Услышав про Снегиря, Саня вдруг сообразил, что, может, и не в Борове тут дело. Вряд ли тупому и злобному Борову хватило бы терпения ждать полтора месяца, он бы свою компашку раньше навёл. А вот что продолжаются подлянки Макса, верилось легко.

– В общем, Санёк, мы ребята спокойные, беспредела не любим, – продолжал вещать кудрявый. – Поэтому ты сейчас перед Димоном извинишься, ну и две штуки штрафа заплатишь. Счётчик у нас обычный, пять процентов в день. Проходил проценты по матике?

– Проценты в шестом классе, а этот в седьмом! – вновь подал голос Санин ровесник. – Должен знать.

– Шило, опять без разрешения? – укоризненно сказал главный. – Смотри, я тебя самого заставлю задачки на проценты решать, а за ошибки накажу. Сам знаешь, как.

Мелкий Шило тут же вздрогнул и втянул голову в плечи. Старшие парни заухмылялись.

– Ну что, Лапоть, с тебя две тысячи российских рублей, – широко улыбнулся главный. – Есть с собой?

– Так посмотреть надо! – посоветовал левый гопник.

– Посмотрим-посмотрим, – кивнул главный. – Но сначала Санёк извинится перед Димой Боровиковым. Димон, ближе подойди!

Боров с достоинством приблизился, встал в полуметре от Сани.

– Короче, Лапоть, сейчас встал на четыре кости перед Димой и попросил прощения за свою наглость! – проинструктировал кудрявый. – Потом платишь штраф – и свободен, гарантирую, пальцем не тронем.

Прямо над головой у Сани громыхнуло, потом разорвала небо ослепительно-белая молния – и тут же громыхнуло ещё мощнее. В щёку ему впилилась тяжёлая, холодная капля.

– Давай, Лапоть, не тяни, сейчас ливанёт, – напомнил ему главный. – И мама будет ругаться за мокрые штаны.

И Саня даже как-то успокоился. «От судьбы не убежишь», часто говорила баба Люда. Не убежишь, да. И не откупишься. Он понимал с острой, жгучей ясностью, что стоит ему сейчас послушаться гопников, просить трясущимися губами у Борова прощение – и жизнь разобьётся на мелкие кусочки, словно стеклянная ваза, которую на прошлой неделе грохнул Мишка. А ещё вспомнилось совсем не к месту, что когда они в пампасах загасили костёр, сложили мусор в чёрный пластиковый пакет и не спеша двинулись к машине, Мишка вдруг заявил, что видел бабочку! Настоящую, белую!

– Да не может того быть! – возразила мама. – Температура плюс пять, бабочки ещё не проснулись, у них зимняя спячка!

– Может, может! – горячился Мишка. – Все другие бабочки спят, а у этой бессонница! Как у бабы Люды! А почему бабочка называется почти как бабушка? Может, это баба Люда прилетела?

Мама тогда лишь вздрогнула и прижала Мишку к себе.

А сейчас оказалась, что какая-то белая бабочка, которая то ли была, то ли нет, прочистила Сане мозги, оборвала паутину страха.

И вместо того, чтобы опуститься перед Боровом на колени, он смачно плюнул ему в лицо. Метил в глаза, но получилось – в нос.

– Ага! – покачал головой главный. – Борзянка, значит, продолжается. Ладно, тогда будет по второму варианту.

И не замахиваясь, молниеносным движением врезал Сане по губам. Было терпимо, но рот моментально наполнился солёной кровью. А вот от второго удара, в солнечное сплетение, боль прокатилась по всему телу свинцовой волной. Даже если бы его сейчас не держали за руки, он вряд ли бы сумел блокировать следующий удар. А следующий пришёлся по печени, и ногой. Нога была боровская, мощная, и от немедленной смерти Саню спасло лишь то, что в момент удара Боров поскользнулся на гнилой шкурке банана – и потому удар пошёл по касательной.

Но следующий у него получится на все сто! – дёргаясь в руках гопников, понял Саня. Следующий вообще может оказаться последним. Боров – это же злобная тупая тварь, прямо как чернобыльский кабан в «С.Т.А.Л.К.Е.Р. е» Он же со всей дури лупит, как по груше в спортзале.

Что случилось дальше, Саня не очень понял. Просто зажмурил глаза – и удивился долгой паузе. Удара всё не было и не было. А ещё секунду спустя он сообразил, что его никто больше не держит. Тогда осторожно поднял веки – и увидел странное. Боровская команда стремительно удирала куда-то в сторону гаражей, причём вопили так, будто их преследуют стада кровососов – хотя никаких кровососов не было. И вообще никого не было, кроме таких безобидных по сравнению с гопниками раскатов грома и вспышек молний.

Он с трудом выпрямился. Дико болела дыхалка, непонятно куда делся его рюкзак, безнадёжно порваной оказалась куртка. Перед глазами плавали жёлтые круги – вроде спасательных на туристическом теплоходе «Пересвет» в позапрошлом году. В голове шумело, взгляд ни за что не мог толком зацепиться, и Саня не сразу понял, что всё-таки он здесь не один.

Жаба скакала к нему, двигаясь странными загзагами – скорее всего, выбирала безопасный пусть, чтобы не вляпаться в какую-нибудь гадость. Её жёлто-оранжевая куртка напоминала не то спецодежду дорожных рабочих, не то комбинезон спасателя. Этой-то что здесь надо?

– Ты как, жив? – на бегу выпалила она. – Я еле успела.

Саня неопределённо хмыкнул. Успела она! Чуть бы раньше, хоть на минуту – и угодила бы в лапы гопников. В когтистые мохнатые лапы… ну чем гопники не орки? До троллей размерами не дотягивают, и пошустрее. Можно их ещё со снорками сравнить, которые в «С.Т.А.Л.К.Е.Р. е». Или с вампирами из «Дракулы». Да с кем ни сравнивай, от Лягушкиной рожки бы и ножки остались. Или пустая лягушачья шкурка.