Читать книгу "После Огня - Олли Вингет"

«У нас есть пища и питье, есть крыша над головой, и Крылатые нас защищают, – убежденно твердили люди у вечернего огня в своих домах. – Пусть завтра будет не хуже, черт бы побрал это неведомое лучше, пусть завтра будет точно так же. Надо потерпеть еще немного, скоро Вестники найдут землю, и тогда заживем».

Но сейчас, сидя на самом краю скального уступа, Алиса вдруг поняла, что все не так просто. Она знала, что обречена, что страшные испытания дальнего пути над пустыней не по силам молодой девушке, но пока Крылатая справлялась со всеми выпадавшими на их с Вожаком долю бедами, она была не по зубам смерти. Однако отправить ее в качестве дополнительного пайка… Это даже звучало гадко, а по своей сути было еще хуже.

«И Вожак согласился. – Мысль казалась Алисе самой безжалостной, она сверлила ей виски и бросала на сердце огромные камни размером больше всех скал, что их окружали. – Он говорил со мной, оберегал, приказывал, шутил… И знал, что придется убить меня на обратном пути».

– Я понял, что не сделаю этого, – прозвучало у нее за спиной, – в ту самую минуту, когда увидел тебя у Черты. Ты была ужасно расстроенной, да, но предчувствие больших событий, полета и неба… Оно светилось в твоих глазах, девочка. Однажды я тоже улетел, вдохновленный красивыми словами старика, и это оказалось моей самой страшной ошибкой. Совершить еще одну?.. Уж лучше сдохнуть в пустыне!

– Откуда мне знать, что вы не лжете? – Алиса замерла. – Возможно, сейчас вы уже жалеете, что сказали мне правду. У вас есть приказ Правителя, вы – Вожак и обязаны делать все, что пойдет на пользу Городу. Так, может быть, вы просто подталкиваете меня продолжить путь, чтобы выполнить свою задачу? А я… ваш паек.

– Зачем же я тогда тебя спасал от Вихря ценой собственной жизни?

– Не знаю. – Алиса помолчала. – Наверное, ваше задание даже важнее, чем вы сами. Поэтому, решая, погибнуть всем или спасти только меня, вы выбрали меня… Но при случае точно так же сделаете и другой выбор.

– Смекалистая. Молодец. – Томас не подходил, просто стоял у нее за спиной, наблюдая, как солнце подсвечивает ее растрепанные волосы. – Только, Алиса, ты забыла – мы больше не летим к Дереву. Мы возвращаемся в Город.

Чарли перестал умываться, прислушиваясь к разговору. Он чувствовал, что большой человек в чем-то провинился перед Алисой и признался ей во всем ночью. От него пахло глухой печалью, злобой и тоской, а еще смущением, да, немножко смущением. Но Чарли так и не сумел в нем почуять ни капли опасности. Он не хотел обидеть девочку, лис точно это знал, поэтому расслабился и продолжил греться на теплом камне у бедра Алисы.

– Это вы туда не летите, Томас. – Внезапно Алиса поняла, что все само собой решилось.

Поиск оазиса больше не был приказом старика, теперь желание найти Дерево приобрело для Крылатой куда большее значение, чем все испытанное раньше. Желание, ставшее необходимостью. Необходимость, превратившаяся в единственную цель, ради достижения которой не жалко сложить свою голову.

– О, Святые Крылатые, девочка! – Томас терял терпение. – Нет никакого Дерева, старый Вестник наврал всем, только бы выгородиться, только бы никто не обвинил его в гибели отряда. Мы шли по карте, нарисованной сумасшедшим, он даже Говорящим никогда не был! Но и такой карты больше нет. Путешествие закончено, Алиса. Самое время повернуть домой, может быть, ты успеешь попрощаться со своим парнишкой.

Но Алиса уже ничего не слышала. Даже образ Лина, его руки, губы, прерывистый шепот, которым он скрывал стоны той ночью, уткнувшись ей в шею, – все это ушло далеко-далеко, за морок пыльной бури, за скалистые холмы, за клетку смертников. Мысли о Дереве и его зов пульсировали в Алисе так сильно, что она чувствовала этот ритм кожей.

Чарли навострил ушки, оглядываясь по сторонам. Горы опаляло полуденное солнце. Почему же тогда песня неназванного звучит в голове все отчетливее, словно небосвод уже потемнел, а луна взошла над горизонтом? Шерстка сама поднималась дыбом у него на загривке, а под ней, где-то внутри маленького огненного тельца, рождалось знание. Чарли тихо заскулил. Поющий был рядом, он звал их перемахнуть через горы, спуститься к пыльной равнине и пройти по ней, совсем немножко, а там… Там ждал их неназванный.

* * *

Когда тишина вновь опустилась на ущелье, Дерево принялось врачевать свою рану. Вытекающий из нее сок, пахнущий чем-то особенно терпким, постепенно густел и затягивал место на стволе, откуда раньше тянулась ввысь тонкая веточка. Боль то уходила, то накатывала на Дерево мутными волнами, и весь мир качался на них, отчего путались мысли.

«Неужели он шел так долго, теряя в пути человеческий облик, только ради того, чтобы схватить и сломать меня, унести мою частичку в пустыню? – думало оно, когда сознание выныривало из топкого омута. – Если веточка так была нужна ему, я бы отдало ее, не задумываясь приняло бы любое мучение ради нашей зарождающейся дружбы. Но он… Он не хотел со мной дружить!»

И обида, разливалась по всему его тонкому стволу, желтела в листве, разом потерявшей силу вместе с травой у корней.

«Я совсем одно. На целом свете не найти мне ни друга, ни родича, ни предка. Те, кого не пожрал Огонь, перестали нуждаться в мудрости и силе, что таится во мне. А значит, и смысла существовать не найдется». – И Дерево медленно погружалось в сон, не замечая, как листья начинают опадать с его веток.

Оно очнулось спустя много дней, что прошли в мутном омуте умирания. Дереву казалось, что ток самой жизни ускорился внутри него. Что-то изменилось. Поменялся вкус воздуха, вода, питающая корни, стала свежее, а лучи солнца, мягко падающие на дно ущелья, грели обнаженные ветви особенно нежно.

Где-то очень далеко кто-то начал движение к нему по сожженному миру. И был этот некто не старым, изможденным и алчным, как сломавший ветку странник, нет, он был чист и юн, пусть горечь плескалась в нем, но и она не мутила взора и не иссушала его сердце.

«Он предназначается мне, – вдруг пронеслось в просыпающемся сознании. – Он идет ко мне, потому что он нужен мне так же сильно, как и я ему».

* * *

– Ты не знаешь, куда лететь! – бушевал Томас. – Старый обманщик хоть отметил место, где надо пересечь горную гряду. Она тянется на недели пути, а нужная нам скала, за которой прячется ущелье, похожа на тысячи остальных. Ты ее не найдешь!

Алиса молчала, не отрывая взгляда от горизонта.

– Что ты хочешь? Крутиться тут, пока какой-нибудь кочующий охотник не сцапает тебя, когда ты спишь? Или, может быть, пока отряд варваров на тебя не наткнется? Скучаешь по их волосатым лапищам? Может, тебе приглянулся кто-то из них?

Презрительное молчание приводило его в ярость. Он чувствовал, что девчонка его не слышит, что эта Крылатая все решила и насчет Дерева, и насчет пути, и на его, Томаса, счет, отправив своего Вожака в стан предателей и трусов.

«Так тебе и надо, болван, – думал он, пересекая уступ в тысячный раз. – Зачем было ей все рассказывать? Душу свою облегчить захотел? Надеялся, что девчонка тебя простит, и станет легче? Поздно. Твою душонку уже ничто не спасет… Ничто и никто».