Читать книгу "Квадратный корень из лета - Гарриет Р. Хэпгуд"

Грей бы нам головы поотрывал. Ему нравился дикий, запущенный сад, где не признавалось разницы между травой, клумбой и деревьями. Летом на лужайке невозможно было вытянуться – дед сажал луковицы желтых тюльпанов как попало. Но теперь сад превратился черт-те во что. Это уже не запущенность, а запустение, будто без Грея всем на все наплевать.

– Как я по этому соскучился, – сиял Томас, снимая штормовку. – По запаху после дождя. Клянусь, в Канаде после дождя пахнет по-другому.

Парадокс Бентли говорит, что гравитация стягивает материю в одну точку. Похоже, для нас с Томасом такой точкой была эта самая яблоня. Томас потянулся вверх, сверкнув голым животом, и захлестнул курткой высокую ветку, обдав нас дождем брызг.

– Упс, – сказал он, извернувшись, чтобы оказаться ко мне лицом. – В этом дереве есть что-то особенное, правда?

Мы стояли мокрые от дождевых капель, с серебристой влагой на волосах, словно в росе. Томас смотрел, как я утираю лицо краем рукава.

– Петрикор, – выпалила я.

– Это кто-то из клингонов?[24]

– Так называется запах сырой земли после дождя. Мокрые бактерии.

Ну, Готти, ты даешь. В последний раз, когда ты была с Томасом под яблоней, погасли звезды. А сейчас ты завела разговор о мокрых бактериях.

– Точно, петрикор, – отозвался Томас. – Звучит как придуманное Соф название рок-группы или как немецкий твоего папы.

– Кстати, папа сказал мне напомнить тебе позвонить маме, перестать стирать сообщения с грифельной доски и делать вид, что позвонил. – Я потыкала мокрую землю мыском ноги. – Что бы ты ни натворил, тебе нужно иногда с ней разговаривать. Например, о том, что через месяц ты переедешь в соседний дом.

– Ага, – сказал Томас и привалился к стволу. – В соседний дом.

Возникла пауза. Я знала, что Томас не ладит со своим отцом – на грифельной доске от отца не было ни единого сообщения. Но разве я не должна поднять вопрос о его матери?

Томас лукаво улыбнулся:

– А почему ты решила, что я что-то натворил?

– Инстинкт, – вырвалось у меня. Томас захохотал. – Прошлый опыт. Фундаментальное знание тебя. Список твоих подвигов. Свиньи на ярмарке. Мистер Татл. Непреодолимое нехорошее предчувствие.

Пока я перечисляла события нашего прошлого, мысли перескочили в будущее: Томас будет жить в соседнем доме, пролезать через дыру в заборе, мы вместе станем ездить в школу, есть хлопья и общаться в «Книжном амбаре». Он дома, и наступивший год будет совсем не таким, как прошлый.

Томас улыбнулся, спиной оттолкнувшись от ствола.

– Давай кто быстрее? – Он забросил ногу на низко растущую ветку, и не успела я глазом моргнуть, как Томас оказался на несколько футов выше меня, – я увидела подошвы его «адидасов». – Он по-прежнему здесь!

– Кто он?

Мы же вроде собирались откапывать капсулу времени!

– Поднимайся, покажу! – Он высунул голову из густой листвы и протянул мне руку.

Усевшись на удобной крепкой ветке рядом с Томасом, я открыла рот, но он прижал палец к губам и показал в гущу листвы. В развилке ветвей был втиснут проржавевший жестяной сундучок, бежевого цвета сейф для мелочи, с ручкой сверху и петлей для навесного замочка. На крышке маркером были выведены наши имена и сидела лягушка.

– Оу, – сказала я, не узнав находки. Сундучка, не лягушку, конечно. Хотя и лягушки этой я тоже раньше не видела. – Это и есть капсула времени? Мы ее не закопали?

Томас покачал головой:

– Мы ее нашли.

Я повернула голову и посмотрела ему в лицо, испещренное неровной, пронизанной солнцем тенью листвы. Раньше мы постоянно сюда лазили, но теперь и Томас, и я выросли и с трудом умещались на ветке.

– Так ты что, не помнишь? – спросил Томас.

Взявшись за него правой рукой, чтобы не потерять равновесия, я показала левую.

– Последнее, что я помню, – разговор о клятве на крови в «Книжном амбаре», – повертела я ладонью перед его носом. – А затем я очнулась в больнице вот с этим.

– Понятно. Тогда понятно. Подожди. – Он осторожно нагнулся вперед, подцепил лягушку пальцем, встал на какую-то сомнительную ветку и пересадил лягушку в гущу листвы.

Я бы упала в обморок прямо с яблони, но это было бы пародией на случай с Ньютоном, и Томас сделал это за меня.

– Стоять! – Он повернулся, чтобы усесться поудобнее, и нога соскользнула с мокрой ветки. Я замерла, глазами души видя его падение в замедленном темпе.

Время снова ускорилось, когда он удержал равновесие, издав облегченное «фу!», и широко улыбнулся:

– По-моему, я только что взял «золото» Канады по гимнастике.

– Изящно, – сказала я, чтобы не показать страха, и придержала его за локоть, пока он садился. Необходимости в этом не было – с центровкой у него все в порядке, но Томас неожиданно тоже взял меня за локоть, грубо нарушив принцип висящих вдоль тела рук.

– Спасибо, – сказал он, устроившись. Мы так и сидели под ручку, держась не за руки, а за локти. Я держусь за локоть Томаса Алтропа, и это сущая нелепица.

Но отпускать я не хочу.

– Готова? – Он взглянул на меня. Глаза у него не болотно-зеленые, а карие.

Я покусывала губу, соображая. Мне нравится сидеть с Томасом локоть об локоть, есть с ним пирог и шутить о Колбасе. Вопреки ожиданиям, мне нравится, когда он врывается ко мне без приглашения, валяется на моей кровати и щекочет уши Умляуту. Мне нравится вновь стать с ним друзьями – и еще между нами появилось нечто, отчего воздух вокруг враз будто электризуется.

Но в этом сундучке все, что случилось в тот день, когда он меня покинул. Готова ли я вспомнить?

– Это всего лишь чемоданишка, – сказал Томас. – Пи-пи-пи…

И я, не думая, схватила крышку и резко откинула.

Сундучок был пуст. Стенки испещрены темными мазками, похожими на отпечатки листьев папоротника, будто в сундучке жили слизни. Крышка с внутренней стороны казалась закопченной, на саже острым маркером выведены нечитаемые каракули. Но больше внутри ничего нет. Ничего себе разочарование!

– Го, ты ее уже открывала, что ли?

– Я же тебе сказала, я даже не знала, что это… Чем бы оно ни было. А что это?

Я почувствовала, как плечо Томаса двинулось.

– Теперь уже ничего, наверное.

– А что ты думал здесь найти?

– Я не знаю! – В его голосе звучала искренняя досада, будто ему хотелось затрясти яблоню так, чтобы яблоки со стуком посыпались нам на головы, пока нас не осенит. – Мы набрали кучу всякого мусора, потом поклялись на крови, я оставил тебя здесь и побежал за Греем, а когда вернулся, крышка уже была закрыта. С тех пор я гадал…